Г. Игнаткович - ПОГРАНИЧНАЯ ЗАСТАВА
Условия службы по охране границ заставляют обратить на себя особое внимание. При распыленности и разбросанности небольшими по численности командами, постами и пикетами по всей линии границ, при лишенности зачастую вследствие особых условий службы элементарных житейских удобств, при несении службы под открытым небом при различных климатических условиях (сырые, болотистые места) невозможно допустить неснабженность красноармейцев шинелями и прочими самыми необходимыми предметами…»
А враги изощрялись в провокациях, не пренебрегали никакими средствами в достижении своих черных замыслов.
В начале 1922 года на участке границы в районе Ниншозера, где находилось всего восемь пограничников, на дозор внезапно напала многочисленная банда белофиннов. Пограничники во главе с командиром отделения Сергиенко заняли оборону. После ожесточенной перестрелки, завершившейся рукопашной схваткой, бандиты, потеряв двадцать человек, бежали за кордон.
Подобные эпизоды на границе в те годы случались нередко. Пограничники же никогда не боялись вступить в бой с противником даже в том случае, когда силы врагов значительно превосходили наши.
Один из диверсантов преодолел границу с помощью воздушного шара на двадцатиметровой высоте при попутном ветре. Бывало и так, что шпионы и диверсанты ложной провокацией отвлекали силы пограничников на одном участке границы, а основная их группа прорывалась через другой.
Не унимались и контрабандисты.
Однажды через пункт проезда репатриантов проезжали беженцы. Документы в порядке: крестьянская семья возвращается в свои края. На подводах огромные сундуки, окованные блестящим металлом. А металл-то оказался золотом. Затея контрабандистов не укрылась от бдительного глаза пограничников. «Беженцы» заметили, что их хитрость не удалась, и выхватили оружие. Быстро справились бойцы с «мирными» репатриантами.
Не раз пытались закордонные радетели «выправить» границу в свою пользу: выходит утром командир проверять службу нарядов, а пограничный столб «переехал» на несколько сот метров в нашу сторону.
Пограничники быстро научились разгадывать хитрости врагов. Приспособились использовать в службе подручные средства. Пустые консервные банки на колючей проволоке — сигналы о проникновении нарушителей, для связи постов — шестовой «телеграф», собаки. Такими были первые технические средства и первые помощники первых пограничников. Собак на службу бойцы стали брать стихийно. Самых обыкновенных, необученных. Ценилось у них такое качество, как чутье. И собаки помогали пограничникам. В бригаде Удалова открыли школу дрессировки. Нашли специалистов. Дрессировка шла по простой схеме: брать след, не принимать пищу от чужих, замирать по команде и сигналам.
— Наши пограничники были не только хорошими бойцами и разведчиками, они оказались и прекрасными строителями, — вспоминает Борис Вячеславович Лавровский. — Русский рабочий и русский крестьянин сызмала привык держать в руках топор и молоток. Руками наших пограничников были построены казармы, здания застав и постов. Их золотые руки сработали все необходимое оборудование для пограничных застав. Мы охраняли границу, благоустраивали свой быт и одновременно напряженно учились. Стрельба, рукопашный бой, следопытство, маскировка, спорт и обязательно ежедневная громкая читка газет и книг — не так уж и много среди нас было грамотных. Учились, памятуя слова Дзержинского: «Чекист — командир и политработник, служащий примером преданности делу рабочего класса, передающий свои знания младшим товарищам, неустанно пополняющий собственные познания, чтобы лучше справиться с порученным делом, помнящий всегда, что он слуга рабочего класса и представитель боевого органа диктатуры пролетариата, — вот каким хочет видеть вас партия и Советская власть».
Каждый пограничник в те суровые годы знал об открытом письме политсекретариата войск ВЧК ко всем пограничникам — знал и следовал ему:
«Ты грамотен? — грамотными должны быть все…
Каждый, наконец, должен понять простую истину: чтобы победить, нужно учиться.
В минуту отдыха идите в клуб, школу, читальню, библиотеку. Красная пролетарская газета, книга — это снаряды, которые взорвут все преграды на фронте просвещения и заставят успокоиться наших врагов.
Пусть они знают, что красный пограничник силен не только своей винтовкой, но силен также и сознанием быть всегда верным своему рабоче-крестьянскому делу.
Кто не борется на фронте просвещения, тот есть изменник Коммунистической революции и победы рабочих и крестьян…
Да здравствует просвещение — наша сила и мощь!»[1]
И пограничники охраняли границу и одновременно учились. Иногда до трети личного состава застав попеременно почти на месяц выезжало в учебные центры. Бойцы совершенствовались в стрельбе и пограничной службе. Не забывали и о спорте. Устраивались легкоатлетические кроссы, соревнования по плаванию, верховой езде, владению азбукой Морзе…
День пограничника-командира был заполнен до предела. Служба и служба. Учили бойцов и учились сами. А еще ликбез на заставе, помогали коммунистам деревни. Связь пограничников с местным населением, с бедняками приносила свои плоды. Пограничники помогали населению, а народ помогал пограничникам: местные жители участвовали в задержании, обезвреживании нарушителей, контрабандистов, шпионов, диверсантов.
Так на деле осуществлялось единение народа со своими защитниками, осуществлялось завещанное Ф. Э. Дзержинским — выдающимся организатором охраны Советского государства.
Николай Норейко. В борьбе с басмачеством
Память не всегда бывает услужливой: наступает время, когда из нее и маковой росинки не выжмешь. Дневников мы не вели, не до того было, да многие из нас и грамоте-то учились в боях. Сейчас даже в литературе о тех днях все реже встречается слово «ликбез». Это и понятно: теперь неграмотных нет. Нынешней молодежи оно мало о чем говорит, а в дни нашей юности слово «ликбез» произносили с уважением наряду с такими словами, как винтовка, патроны, хлеб, вода. Как свидетельствует М. В. Фрунзе, среди призванных в Красную Армию бойцов рождения 1901 года грамотных было не более 20 процентов.
А время неумолимо. Все меньше остается тех, кто участвовал в событиях, о которых я хочу рассказать, все меньше возможностей заполнить белые пятна того времени с достоверностью, подтвержденной живыми свидетелями. Оставшиеся в живых должны рассказать все, что они помнят о тех днях. На обломках царской России поднималась Россия Советская. Внутренняя и внешняя контрреволюция терпела крах. Англо-американские империалисты особенно страшились утверждения Советской власти на бывших окраинах Российской империи. Еще бы! Они знали, что означает победа идей Октября. Ведь рядом Индия — жемчужина в британской короне, рядом Иран с его богатейшими запасами нефти.
Нет такой подлости, коварства, низости, которые не были бы использованы врагами для отторжения территорий Средней Азии и Казахстана от Советского государства. Они действовали по принципу «для достижения цели все средства хороши».
А обстановка к этому располагала. Огромный край, долгое время оторванный от центра России фронтами гражданской войны, к описываемому периоду почти не имел связей даже с центрами Советского Туркестана. В труднодоступных горных пространствах Тянь-Шаня, Памира, Копет-Дага, в пустынях Каракум и Кызылкум владычествовали ханы и беки, родовые сердары, хакимы, мюхердары, амлекдары, муллы и ишаны. В своих владениях они были полными властителями и безнаказанно распоряжались имуществом, жизнью и смертью простых людей.
Трудящиеся массы — дехкане и скотоводы-кочевники — жили в средневековом угнетении. Грамотных, по официальной статистике, было не более одного процента, да и этот процент падал на духовенство. Любая живая мысль подавлялась. Все было подчинено требованиям корана, адата, шариата.
В этих условиях руками местных феодальных реакционеров и духовенства, люто ненавидевших Советскую власть, американо-английской агентуре и зависевшим от империализма реакционным кругам Турции, Ирана, Афганистана удалось спровоцировать басмачей к выступлению.
Потерпев сокрушительное поражение в открытой интервенции, враги ничего не жалели для поддержания басмачей. Они давали им оружие, деньги, присылали военных инструкторов и руководителей. Делать черное дело врагам помогало и то обстоятельство, что государственная граница с Ираном, Афганистаном и Китаем протяженностью в тысячи километров не охранялась. Выполнявшая эту обязанность царская пограничная стража частично была разгромлена, а в большинстве своем разбежалась.
В первое время Советская власть ничего не могла выделить для охраны далеких и тяжелых участков границы. Все силы приходилось отдавать фронтам гражданской войны, борьбе с иностранной интервенцией.
