Сборник - Ладога родная (Воспоминания ветеранов Краснознаменной Ладожской флотилии)
Сейчас канлодки ремонтировались. Машинные от деления были загромождены деталями разобранных механизмов. При тусклом свете электрических лампочек — нам удалось подвести к кораблям кабели, по которым с берега поступал ток, — матросы приводили в порядок свое заведование. Верхняя команда с титаническим терпением трудилась в выморозках. Вокруг корабля осторожно, тонкими слоями скалывался лед. Под образовавшимися выемками намерзал снизу новый слой льда. День за днем такие ледяные чаши углублялись, обнажая борт ниже ватерлинии, руль, винт. Матросы получали возможность устранять повреждения подводной части корабля.
Инженер-капитан П. И. Струмпе.
Штаб и политотдел флотилии провели расширенное совещание, на котором обсуждались вопросы ремонта кораблей. Флагманский механик инженер-капитан 2-го ранга П. С. Касьянчук нарисовал картину, заставившую всех глубоко задуматься. Работы предстояло страшно много. Но Касьянчук был полон оптимизма: справимся, с нашим народом ничего не страшно. С деловыми предложениями выступили дивизионный механик канонерских лодок инженер-капитан 3-го ранга П. С. Парфенков, командир электромеханической боевой части канонерской лодки «Бира» воентехник 1-го ранга Т. И. Лобуко, главный инженер судоремонтных мастерских инженер-капитан П. И. Струмпе и многие другие. Участники совещания единодушно заявили: с ремонтом уложимся в срок.
Капитан 2-го ранга М. А. Нефедов.
Работы было невпроворот. Приходилось не только восстанавливать изрядно изношенные механизмы и корпуса судов, но и строить мастерские, передвижные электростанции и электросварочные агрегаты. В Кобоне и Осиновце мастерские располагались в землянках. Корабли, вмерзшие в лед, обслуживались передвижными техническими станциями, смонтированными на автофургонах. Оборудованием они располагали примитивным — токарный и сверлильный станки, переносные горны. Но и этому моряки были рады. Люди трудились от подъема до отбоя. А надо было не только ремонтировать корабли, но и защищать их от вражеской авиации, заботиться об обороне стоянок. В окопах, вырубленных во льду, день и ночь дежурили дозоры. Прибавьте к этому недоедание. Продовольствия не хватало, люди слабели. Но все знали: ленинградцам еще труднее. В политотдел, в нашу флотильскую газету «За Родину» стали поступать письма моряков. Они предлагали из своего и без того скудного пайка отчислять часть продуктов для ленинградских детей. Предложения были подхвачены всеми ладожцами. И мне не раз довелось видеть, с каким волнением матросы рассматривали рисунки, сделанные детскими ручонками, читали письма из детских домов и садов. Ребята благодарили моряков. И люди забывали про холод и усталость. Знали, что трудятся для спасения этих ребят, для спасения Ленинграда. А Ленинград, в свою очередь, помогал нам — присылал нам станки и материалы. В промерзших, обстреливаемых цехах ленинградские рабочие и работницы, еле державшиеся на ногах от голода, строили для Ладоги баржи (они доставлялись к нам в разобранном виде) и тендеры — небольшие самоходные суда, которые так пригодились здесь с началом навигации.
Мы проклинали лед, сковавший наши корабли. И вместе с тем с нетерпением ждали, когда он окрепнет. Лед на Ладоге из врага превращался в союзника Ленинграда. Моряки гидрографического отделения флотилии пристально следили за ледоставом. Лейтенант Е. П. Чуров (ныне он инженер-капитан 1-го ранга, профессор, доктор технических наук) в сопровождении старшего лейтенанта Б. Н. Васильева со своими помощниками первыми пошли по льду с одного берега на другой. За собой они тащили санки с вехами, обозначая дорогу. Так была проложена трасса, по которой через несколько дней двинулся нескончаемый поток грузовиков. Знаменитая ледовая «Дорога жизни» стала действовать.
Начальником ледовой дороги был назначен опытный энергичный моряк капитан 2-го ранга М. А. Нефедов.
Я не раз проезжал по ледовой трассе. Это было незабываемое зрелище. По заснеженной равнине, в которую превратилось озеро, шли десятки, сотни, тысячи машин. Они двигались по нескольким параллельным маршрутам, то сближались, то удалялись друг от друга, то строго прямо, то кружным путем, объезжая полыньи и воронки от вражеских бомб и снарядов. Здесь же на льду несли свою службу зенитчики, прикрывавшие огнем ледовую трассу. В продуваемых всеми ветрами палатках работали врачи, оказывая первую помощь раненым и обмороженным шоферам и дорожникам. В хмуром зимнем небе барражировали наши «ястребки», то и дело вступая в бой с вражескими самолетами.
Зенитная артиллерия флотилии вошла составной частью в общую систему противовоздушной обороны трассы. Наши береговые артиллеристы вели борьбу с вражескими батареями, обстреливавшими «Дорогу жизни».
На берегах озера полным ходом шло строительство портов и причалов, устанавливались погрузочно-разгрузочные механизмы, подводились железнодорожные и автомобильные пути. По решению Военного совета КБФ в Осиновце создавалась военно-морская база (командиром ее назначили капитана 1-го ранга Н. Ю. Авраамова). Преображалась Кобона, превращаясь в полноценный порт. Строить здесь было особенно трудно: район находился под обстрелом вражеской артиллерии, систематически сюда налетали фашистские бомбардировщики. Только что созданные сооружения подчас разрушались так, что их приходилось возводить заново.
Порты, возникшие на берегу озера, и зимой не бездействовали. Они стали перевалочным пунктом ледовой дороги.
Зима близилась к концу, повеяло весной. Не только мы, ладожцы, но и вся страна, особенно многострадальный Ленинград, с нетерпением ожидали начала навигации на озере. У нас появились новые заботы. Подвижка льда грозила бедой кораблям, зимовавшим на рейдах и в открытом озере. Чтобы спасти их, был создан специальный отряд во главе с начальником штаба флотилии капитаном 1-го ранг» С. В. Кудрявцевым. Походный штаб отряда возглавлял капитан 2-го ранга А. В. Соколов. Сотни моряков вооружились пешнями и взрывчаткой. Тяжелая и опасная работа дала свои плоды — ни один корабль не пострадал от подвижки и сжатия льдов.
Вторая военная навигацияДля планирования перевозок, руководства ими и контроля за движением кораблей и судов по озеру была создана специальная оперативная группа во главе с заместителем командующего флотилией по перевозкам капитаном 1-го ранга А. И. Эйстом. Он работал рука об руку с заместителем начальника пароходства А. Н. Новоселовым, которому непосредственно подчинялись речники. Огромная ответственность легла на главного диспетчера пароходства Л. Г. Разина с группой его помощников, наблюдавших за движением судов, на офицеров отделения перевозок штаба флотилии.
Противник зорко следил за нашими приготовлениями к навигации. Кораблям и судам вместе с береговой зенитной артиллерией все чаше приходилось отражать воздушные налеты. Для прикрытия кораблей с воздуха командование ПВО Ленинградского фронта по просьбе флотилии усилило охрану рейда и гавани в районе Морье.
22 мая 1942 года с группой офицеров штаба флотилии и представителями Северо-Западного речного пароходства я прибыл на новые причалы в Кобоне, чтобы встретить ледокольный буксир Балттехфлота «Гидротехник», совершавший первый рейс по малой трассе. Судно вел опытный капитан Ф. М. Вялков. Помогал ему флагманский штурман флотилии капитан-лейтенант Ю. П. Ковель.
Ломая торосы, прокладывая путь взрывчаткой и пешнями, команда буксира пробивалась от западного берега озера к восточному почти сутки (по чистой воде судно прошло бы расстояние около 30 километров менее чем за 2 часа). Трудно было преодолеть нагромождение льдов в мелководном районе, но люди с честью выполнили свой долг, проложив путь Осиновец — Кобона. Навигация 1942 года открыта. С чувством огромной радости встретили мы судно. Вскоре команда «Гидротехника» получила поздравительные телеграммы от секретаря ЦК ВКП(б) А. А. Жданова, командующего Ленинградским фронтом генерал-лейтенанта Л. А. Говорова и от Военного совета Краснознаменного Балтийского флота, внимательно следивших за переходом.
Спустя несколько дней в Кобону, раздвигая крупный битый лед, прибыли под флагом начальника штаба флотилии капитана 1-го ранга С. В. Кудрявцева канонерские лодки «Селемджа», «Бира» и «Нора», пять тральщиков и транспорт «Вилсанди». Хотя над озером стоял сплошной туман, суда одно за другим отходили от причалов. На их борту сотни тонн продовольствия. На палубах тесно от людей: на западный берег направлялись бойцы и командиры — пополнение для Ленинградского фронта и Балтийского флота. 28 мая Осиновец — это был уже порт, располагавший причалами и необходимым оборудованием, — принял первый караван самоходных и несамоходных судов с грузами для Ленинграда.
