Павел Гусев - В тылу врага
Тем временем в отряде готовились к октябрьской годовщине. Вечером 6 ноября развернули антенну, настроились на Москву.
Партизаны столпились около входа в землянку, горя желанием услышать голос столицы. Из землянки, прихрамывая, вышел комиссар Кривошеев, держа пару наушников с проводом, тянувшимся от радиоприемника. Петр Сухих подскочил к нему:
— Разрешите мне, товарищ комиссар… — Схватив протянутые наушники, моментально надел.
— Коллективное слушание не получится — питание село, — виновато объяснил комиссар. — Пусть товарищ Сухих слушает и пересказывает вам услышанное. Судя по позывным, вот-вот будет передаваться какое-то важное сообщение… — И он ушел, опираясь на палочку. Рана, полученная им в бою 22 октября, еще не затянулась.
— Сухих, ты сразу пересказывай все, что услышишь, — наставлял Петра Лепков.
— Не сомневайтесь. Поручение товарища комиссара выполню в точности.
— Да уж видели, как он тебе поручил. Ты ведь ему чуть пальцы не оторвал вместе с наушниками, — насмешливо заметил Косолапов.
— Давай, чтоб было тихо, а доложу все в точности.
Все притихли, как только Сухих поднял руку:
— Пока только треск в наушниках… Говорит Москва… Работают все радиостанции Советского Союза… Слушайте трансляцию торжественного заседания…
— Москва! Живая, родная! — не удержался Лепков, нарушив тишину. Далеко не дословно пересказывал Сухих доклад на торжественном заседании в Москве, но основное его содержание партизанам было понятно. Окружив Сухих тесным кольцом, они стояли не шевелясь — для них его голос был сейчас голосом Родины.
А в командирской землянке в это время, устроившись возле стоящего посередине стола радиоприемника, Пузанов, Кривошеев и Черников сосредоточенно записывали, стараясь не пропустить ни слова. А когда трансляция закончилась, выключили радиоприемник и вышли из землянки, где их с нетерпением ждали партизаны.
— Расскажите поподробнее. Николай Акимыч, а то ведь Сухих многое не уловил, — попросил Бодулин.
Плотно окружив Пузанова, партизаны внимательно слушали его, и каждому представлялись Москва, зал заседаний, сосредоточенные лица людей, торжественные и суровые слова…
Как только Пузанов замолчал, отозвался Сухих:
— А как здорово в докладе о партизанах, а! Партизаны разрушают тыл фашистов, пришедших на нашу землю!
— Да, братцы мои, будет в войне перелом! — подхватил Лепков. — Смотрите, как уверенно сказано: враг будет разбит, победа будет за нами! Значит, готовится крупное наступление!..
— Погоним фашистов! Может, даже к весне очистим нашу землю от врага, — высказал предположение Бодулин.
— К весне не одолеем. Враг очень силен. А мы все еще разворачиваем свои резервы, — не без иронии заметил Косолапов.
— Погнать их мало! — поправил Бодулина комиссар. — Вы обратили внимание на то, какую задачу ставит Верховное командование? Уничтожить всех до единого оккупантов, вторгнувшихся на нашу землю! И в этом роль партизан немаловажная! — подчеркнул Кривошеев.
Утром 7 ноября партизанский лагерь ожил рано.
Из разведки возвратилась Шура Зайцева, прибыли на базу партизаны, находившиеся в деревнях по заданию командования.
В командирской землянке каждый занимался своим делом: Пузанов готовил доклад, Кривошеев — текст листовки с праздничными известиями из Москвы, Черников — специальную тетрадь с текстом партизанской присяги. У бойцов, кроме чистки оружия, были праздничные заботы: стриглись, брились, некоторые мылись у студеного ручейка, кто-то чистил обувь и одежду. И вдруг стало известно о проходящем в Москве параде на Красной площади. Все сразу заспешили к командирской землянке. Но Сухих, стоявший там, сообщил: «Радио уже выключили, а о параде в Москве Николай Акимович расскажет на собрании».
К 12 часам дня около трех десятков партизан пришли в самую просторную землянку на торжественное собрание. Лишь пятерых здесь не было — они несли охрану базы. Комиссар открыл собрание и предоставил слово командиру отряда Пузанову. Тот от имени подпольного райкома партии и командования поздравил партизан с праздником Октября, потом изложил обстановку на фронтах и в советском тылу, на территории, оккупированной врагом, повторил сообщение о торжественном собрании в Москве и рассказал о состоявшемся параде на Красной площади.
Подводя итоги боевой деятельности отряда за первый месяц, командир отметил отличившихся партизан. Минутой молчания почтили память товарищей, погибших в недавней битве с врагом. Пузанов закончил доклад объявлением решения подпольного райкома партии о рассредоточении отряда и принципе действия групп: днем находиться на лесных базах, а ночью вести разведку, выходить в засады, нападать на полицейские участки.
После доклада состоялось принятие партизанской присяги. Сначала текст ее зачитали полностью, а потом все повторяли за Пузановым клятвенные слова. Первыми поставили подписи под присягой командир и комиссар, а за ними все остальные партизаны.
В конце собрания Кривошеев объявил:
— Каждый должен переписать два-три экземпляра листовки, чтобы сегодня ночью доставить их жителям сел и деревень. У кого неразборчивый почерк — пишите печатными буквами. И обязательно в правом верхнем углу листовки призыв: «Прочти, перепиши и передай в две семьи».
Когда совсем стемнело, одна за другой партизанские группы выступили из лагеря. Разбились по двое, пошли в намеченные села и деревни — понесли их жителям новости из Москвы. Шура Зайцева пошла в Студенок. Подпольный райком предложил ей обосноваться там нелегально и вести разведку через комсомольские подпольные группы. В Михайловку и Нехаевку отправились Пузанов и Черников. На Ивановской базе остались только раненный в ногу Кривошеев, командир группы Журбенко да еще несколько партизан.
Пузанов и Черников вернулись на Ивановскую базу через двое суток, вслед за ними — бойцы из группы Журбенко.
Группам Лепкова и Морозова предстояло к этому сроку сосредоточиться в новых, назначенных им районах. Ночью от них прибыли связные. Группа Морозова, собравшись в условленном месте, у заброшенной лесопилки в северной части Шалыгинского леса, там пока и обосновалась, приспособила для жилья бывшие леспромхозовские теплушки. Партизаны Лепкова остановились под Анатольевкой, построили землянки в трех километрах от старой базы. Оба подразделения распространили листовки, а теперь готовились к нападению на полицейские участки.
Через несколько дней подпольщики сообщили Пузанову: праздничные листовки пошли по хатам. Население района узнало правду о положении на фронтах, слова обращения Коммунистической партии и Советского правительства ко всем советским людям.
9.
Зима в сорок первом наступила необычно рано, почти сразу после ноябрьского праздника. Перед отрядом возникла проблема зимнего транспорта. Где взять лошадей, сани, упряжь? Решили пойти самым простым путем: захватить все это у врага.
В середине ноября группы Журбенко и Лепкова совершили первые налеты на полицейские участки в Большегнеушеве, Михайловке и других селах. Уничтожив более десятка предателей, захватили около тридцати винтовок, пулемет и двенадцать лошадей с упряжью и санями. Вскоре их примеру последовала и группа Морозова, насчитывавшая тогда немногим более двадцати партизан. Устроив засаду у села Ходино соседнего Шалыгинского района Сумской области, они отбили у оккупантов обоз из семи подвод с сеном, конфискованным у колхозников, обезоружили нескольких румынских солдат.
Когда обзавелись зимним транспортом, отряд стал регулярно проводить налеты на полицейские участки в селах западной части района и устраивать засады на дороге Крупец — Рыльск, по которой продвигались вражеские подразделения.
Пузанов, Кривошеев и Черников больше чем по неделе находились в группах Лепкова и Морозова, лично участвовали в подготовке и проведении операций. Тогда же они встретились с большинством подпольщиков и перед каждым поставили задачи на ближайшие месяцы. В Ивановский лес, где базировалась группа Журбенко, они возвратились уже в декабре. Кривошеев привез батарейки радиопитания, переданные ему одним из подпольщиков.
В тот же день прибыл связной от Морозова. Он сообщил первые сведения о соседях — путивльских партизанах: их отряд прошел рейдом по Шалыгинскому району и направился на север. Отряд большой, нападал не только на полицейские участки, но и на гарнизоны оккупантов. В селах, где побывали партизаны, полиции больше нет, старосты тоже не появляются. Там, где позволяло время, проводились собрания: партизаны рассказывали населению о героизме наших войск в битве за Москву, о положении на других фронтах.
