Андрей Пржездомский - Секретные объекты «Вервольфа»
Вместе с тем очень скоро после начала развертывания поисковых работ такой намек был получен. И не от кого-нибудь, а от самого начальника УМГБ, который крайне скептически относился к поискам Янтарной комнаты.
Однажды уже где-то во втором часу дня в кабинете Вениамина Дмитриевича раздался телефонный звонок.
— Вениамин, привет! Как дела? Чем занимаешься? — услышал Кролевский в трубке знакомый голос Федорова.
— Здравствуй, Игорь. Как чем занимаюсь? Готовлюсь к областной партконференции. Уже скоро — десятого числа же!
— Знаю, знаю! А как с твоими поисками? Янтарную комнату, случаем, не нашел?
— Нет пока! Но мы сейчас…
— Вениамин, — прервал Кролевского Федоров, — слушай! Мы тут неподалеку обнаружили один немецкий бункер. Я сейчас еду смотреть его. Ты как? Если хочешь, поехали вместе. Думаю, тебе будет интересно!
— Сейчас? — Кролевский посмотрел на часы, оценивая свои возможности оторваться от дел. На шестнадцать он назначил начальнику Управления кинофикации, а в пять — уже заведующему облздравотделом. «Ладно, надо позвонить и перенести, ведь не каждый же день находят бункер! А Федоров вообще приглашает первый раз!» — подумал Вениамин Дмитриевич и, обращаясь к Федорову, спросил:
— За пару часов успеем?
— Да успеем. Я же говорю — это совсем недалеко. К северу от Калининграда.
— Ладно. Я готов. Где встречаемся?
— Я заеду за тобой через… двадцать минут. Идет?
— Идет!
Через полчаса они уже ехали на федоровской «Победе», сопровождаемой юрким ГАЗ-67 с охраной. Мимо мелькали пригороды Калининграда. Шел снег с дождем. Было сыро и зябко. Февраль пятидесятого года выдался, как это часто бывает на Балтике, сырым и малоснежным.
— Понимаешь, вчера вечером мне сообщили, что недалеко от шоссе в лесочке местные мальчишки обнаружили немецкий бункер. Знаешь, они же тут лазают по всем развалкам, собирают оружие, патроны, порох. Беда! Только в прошлом месяце уже подорвались по области восемь человек! И все ребята от восьми до четырнадцати лет! Трое умерли!
— Да, я слышал об этом! А что за бункер? Что-нибудь там нашли?
— Это типичный бункер диверсантов из «Вервольфа»… Была у гитлеровцев такая организация в конце войны… Ну, в общем, двое мальчишек раскапывали траншею, немецкую. А там, видимо, бомба упала или снаряд разорвался. Воронка рядом большая. Они раскопали немножко, смотрят — дыра. Один залез внутрь, а там автоматы немецкие, ящики с патронами, всякое снаряжение, а главное… Знаешь, что там было?
— Что?
— Консервы! Много ящиков немецких мясных консервов! Они, конечно, открыли банки, наелись вдоволь. Могли ведь отравиться! Кто знает, из чего немцы их готовили?
— Да нет, думаю, немцы плохих не делали. Я как-то ел трофейные консервы — очень хорошие!
— Ну, может быть! Вот на этих консервах они и погорели! Принесли целый мешок домой, а родители спрашивают: «Откуда взяли?» Пришлось рассказать. А когда отец одного парня посмотрел, понял, что дело серьезное, и сообщил нам…
— Понятно! Ну а какое это отношение имеет к Янтарной комнате?
— Никакого.
— Тогда зачем ты меня сорвал? У меня времени и так мало.
— Подожди, узнаешь! Да, кстати, Кролевский! Я хочу давно тебя спросить: откуда у тебя такая фамилия? Почти как «Королевский»? От «короля», что ли? Ты благородных кровей, что ли?
— Нет! Не от «короля», а от «кролика»!
— От «кролика»? Как это? Расскажи! А то ведь я все равно узнаю!
— Дело было так: в 1855 году, ты знаешь, была война с турками. Севастопольская оборона. И вот в этой севастопольской обороне участвовал мой прапрадед Василий Иванович Кролик. Он был бомбардир. Крепостной с Воронежской губернии. Он очень отличился в бою, и его наградили солдатской медалью Георгия Победоносца первой степени. И когда вручали ему эту медаль… Уже Корнилова не было, он погиб, Нахимова тоже не было, он был ранен… И вот кто-то из адмиралов сказал: «Герой не может быть трусом. Василий, с сего числа твоя фамилия будет „Кролевский“! Повтори!» Тот ответил: «Слушаюсь, ваше благородие!» После у него оторвало ногу, он лежал в госпитале в Одессе, а потом…
— Извини, Вениамин, мы уже подъезжаем! Доскажешь потом. Ладно?
— Да я все уже рассказал.
— Ну и хорошо! — И, обращаясь к шоферу, Федоров строгим голосом приказал: — Заезжай прямо туда, по лесной дороге… Видишь, там наш солдат стоит? Давай!
Машина, подскакивая на ухабах, заехала в лес, но через пару сотен метров остановилась. Глубокая воронка, заполненная водой, преграждала им дорогу.
— Здесь, товарищ полковник, придется выйти, дальше не проехать, — сказал водитель Федорова.
Они выбрались из машины. Автоматчики из ехавшего сзади автомобиля уже вышли, двое из них продвинулись вперед по лесной дороге. Федоров и Кролевский пошли вслед за ними.
Бункер оказался совсем небольшим — как стандартное немецкое бомбоубежище. Бомба действительно, видно, попала рядом с траншеей и обрушила ее бруствер, обнажив открывшийся лаз куда-то в глубь земли. Лаз был неширокий, но достаточный для того, чтобы в него протиснуться. Похоже, что солдаты несколько расширили проход, чтобы можно было забраться вовнутрь и осмотреть бункер.
— Товарищ полковник, оружие, боеприпасы — все достали. Внутри саперы тщательно все проверили — не заминировано, — доложил лейтенант-особист в добротной серой шинели.
— Хорошо проверили? А то… — Федоров с улыбкой посмотрел на Кролевского. — Зампредисполкома еще подорвем!
— Нет, товарищ полковник, все тщательно проверено!
Рядом на разостланных кусках брезента было выложено с полсотни девятимиллиметровых автоматов МР-40, десяток штурмовых винтовок STG-44, называемых у немцев «штурмгевер», несколько пулеметов MG-42, целая гора «панцерфаустов» и даже четыре мощных реактивных противотанковых ружья кумулятивного действия «панцершрек» с более чем полутораметровыми трубами и большими щитками. В четырех ящиках лежали, упакованные в промасленную бумагу, ручные гранаты М-24 с длинной деревянной рукояткой и яйцевидные осколочные гранаты М-39.
— Ты видишь, сколько здесь этого добра? Целый арсенал! Хорошо хоть, что мальчишки ничего не растащили!
— Да! Такого количества оружия я со времен училища не встречал.
— А ты в каком учился?
— В артиллерийском. В Томске.
— А потом где служил?
— В Иркутске. Но по состоянию здоровья был уволен…
— Болел много?
— Да нет! Однажды мы шли в левом боковом охранении, наш Т-26 пополз во время дождя, опрокинулся… Погиб механик-водитель. А мне… домкратом ли, то ли чем еще… в общем, поломал себе позвоночник. Четыре месяца провалялся в госпитале в Иркутске, потом…
Лейтенант, обращаясь к Федорову, прервал рассказ Кролевского:
— Товарищ полковник, провизию выносить?
— Выноси, выноси! — скомандовал тот.
Шестеро солдат в бушлатах, встав в цепочку, стали передавать ящики и коробки с продовольствием, которые крайний укладывал тут же, рядом с оружием и боеприпасами. Чего тут только не было! Банки мясных консервов, аккуратно обернутые в промасленную бумагу, множество чуть-чуть покрытых плесенью деревянных ящичков, похожих на посылочные, несколько больших бидонов-контейнеров с чем-то маслянисто-липким, какие-то коробки и мешочки, завернутые в резиновую упаковку с аккуратными алюминиевыми бирками. Из подземного сооружения солдаты, помогая друг другу, выкатили три железных бочонка и множество канистр с горючим.
— А это уже не продукты, — проговорил Федоров, указывая на герметично защищенный металлический ящик-сейф, который тащили два солдата. — Это, скорее всего, документы. Разбирать будем в управлении.
— Товарищ полковник, помните, мы в таких же сейфах на объекте под Гвардейском обнаружили солдатские и офицерские книжки, продаттестаты, справки из эвакогоспиталей, командировочные предписания нашего образца. А еще там были всякие документы вермахта для гражданских лиц, восточных рабочих и военнопленных… — промолвил лейтенант.
— Да помню, конечно. Это был такой же объект «Вервольфа». Только этот, похоже, будет немного поменьше, да?
— Так точно, товарищ полковник. Там и устроено все было более основательно — и сам бункер глубже, метрах в трех от поверхности, и оснащение всякое там было… дизель, вентиляция… А какие там были автоматические люки! А здесь…
— Что здесь? Здесь тоже… Вон сколько оружия хранилось! А радиостанция есть?
— Есть. Две. Но полностью упакованные в чехлы. Мы их специально не выносили… пока… — И он посмотрел на заместителя председателя облисполкома, прибывшего вместе с начальником управления. — И кодовые таблицы, и все…
— Ладно, потом! В Управлении разберемся! — перебил его Федоров. И, обращаясь к Кролевскому, сказал: — Вот видишь, Вениамин Дмитриевич, сколько находок! А позвал я тебя все-таки за другим. Лейтенант, покажи-ка рамки!
