Богдан Сушинский - Секретный рейд адмирала Брэда
— Мы учитывали это обстоятельство, сэр.
— И если в общих чертах?..
— В отличие от того огромного инопланетного дисколета, который опекал нас во время движения эскадры к Антарктиде, эти, германские, дисколеты значительно мельче, менее поворотливые, а главное, вооружены обычными скорострельными авиационными орудиями и небольшими ракетами Фау. Открывая огонь, они полностью сбавляют скорость, почти зависают, и при этом становятся уязвимыми для наших зенитных орудий и для ракет. В то же время скорость они набирают и сбавляют в считанные секунды, с такой же быстротой меняют высоту и направление движения, поражая своей исключительной маневренностью. Таковы основные технические данные германских дисколетов. С дисколетами атлантов, а тем более — инопланетян, все намного сложнее.
— Если к этому добавить, что теперь мы точно знаем о существовании в Антарктиде не только «Базы-211», но и Страны Атлантов и базы пришельцев, чьи дисколеты постоянно инспектируют окрестности этого континента, то оказывается, что основное задание свое эскадра, якорь мне в глотку, все же выполнила. Не смотря на потери в живой силе и технике.
Молвив эти слова, адмирал с надеждой взглянул на кэптена Вордана, но тот, с иронией в глазах выдержав его взгляд, не только не поддержал его, но и предательски промолчал.
— Немедленно сообщите на базу «Адмирал-Форт», чтобы гарнизон готовился к эвакуации. Домики разобрать, грузы доставить к взлетной полосе, но все ледовые сооружения оставить неприкосновенными. К сожалению, мы не готовы к тому, чтобы оставить там зимовщиков, но уверен, что уже будущим летом в «Адмирал-Форте» расположится наша антарктическая станция.
49
Декабрь 1946 года. Антарктика.
Борт флагманского авианосца «Флорида».
Спать Фройнштаг пришлось недолго. Уже через полчаса появилась Антония Вудфорт, самым бесцеремонным образом потрепала ее по плечу и разбудила. Лилия, конечно же, была крайне удивлена. Хотя они жили в одной каюте, однако виделись крайне редко, поскольку большую часть времени ирландка предпочитала проводить в своей крохотной лазаретной лаборатории, в которой, как она утверждала, порой оставалась и на ночь.
Лилия, конечно, сомневалась, что соседка по каюте действительно проводит ночь в одиночестве, на лабораторном топчане, зато признательна была за то, что эта бедрастая девица не надоедала ей своим присутствием.
Но даже когда время от времени эта рыжеволосая лаборантка объявлялась в каюте, они почти не общались. «Ирландка-аристократка», как называл ее третий помощник командира авианосца Отто Шведт, попросту не замечала ее. Причем не ясно было, то ли в ней действительно бурлил некий аристократический гонор, то ли от природы она была замкнутой и немногословной. Впрочем, порой Лилия казалось, что ирландка попросту ревнует ее. Ведь не будь здесь этой швейцарской журналистки, все внимание высшего командования было бы, ясное дело, сосредоточено на ней.
— Нам следует поговорить, — молвила Антония, усаживаясь за крохотный столик, стоявший между их лежанками.
— Ну, если вы считаете, что следует, — недовольно проворчала Фройнштаг, еле сдерживая себя, чтобы не сорваться на возмущение. Во-первых, она не видела темы, которая могла бы возникнуть между ними, а во-вторых, что за спешка? Ирландка вполне могла бы дождаться ее пробуждения.
— Слушайте меня внимательно, гауптштурмфюрер Фройнштаг. Я так понимаю, что визит адмирала к Повелителю Внутреннего Мира завершился его полным поражением, и сегодня же он прикажет уводить корабли подальше от Швабской бухты, сворачивая всякие операции против гарнизона «Базы-211», — только теперь Фройнштаг вдруг открыла для себя, что говорит Антония по-германски, с едва заметным баварским акцентом.
А ведь в день их знакомства Лилия на всякий случай, попробовала заговорить с ней по-германски, но та заявила, что ни слова не понимает, и что даже по-английски говорит с «дублинским акцентом».
— Это вопрос или утверждение? — потянула время Фройнштаг, чтобы окончательно прийти в себя и разобраться в ситуации.
— Воспринимайте как угодно. Однако для продолжения разговора нам лучше оставить эти стены и выйти на палубу, где степень вероятности прослушивания наших, ну, скажем так, интимных излияний сведена к нолю. Быстро оденьтесь, у меня мало времени.
У Фройнштаг были все основания заподозрить Вудфорт в том, что она выступает в роли провокатора, однако чутье диверсанта подсказывало ей: за этой рыжеволосой бестией действительно что-то скрывается.
— Послушайте меня, Фройнштаг, — вполголоса проговорила Антония, когда они оказались в каком-то закутке между трапом и дверцей опломбированного отсека. — Мне очень трудно будет убедить вас, что перед вами — лейтенант войск СС, и что я принадлежу к отделу «Абвер-2» военной разведки рейха, созданного, как вам известно, еще в конце сорок второго года полковником Рейнгардом Геленом. Скажу больше, я не должна была бы делать этого.
— Поднаряжая вас в провокаторы, вам забыли объяснить, что полковник Гелен был начальником разведывательного отдела «Иностранные армии Востока» генерального штаба вермахта и Ирландия вряд ли входила в сферу его влияния.
— Я прекрасно знаю, что, по приказу адмирала Канариса, полковник Гелен создавал «Абвер-2» в своей штаб-квартире в украинской деревне Воронино[64], вблизи ставки фюрера «Вервольф» под Винницей, а затем перенес ставку в польское местечко Миколайки, — объяснила Антония, озолотив своей зубастой улыбкой протопавшего мимо них матроса-негра. — В сентябре сорок четвертого я, полубаварка-полуирландка, оказалась в Цоссене, под Берлином, и была окончательно завербована в «Абвер-2» в рамках операции «Волк-оборотень».
Фройнштаг прекрасно знала, что, зарождая движение «Волк-оборотень», Гелен вместе с Шелленбергом и Скорцени, рассчитывали наладить партизанское движение на тех германских территориях, которые окажутся оккупированными советскими и англо-американскими войсками. И не случайно Гелен перенес свой штаб в Польшу. Здесь он и его подчиненные изучали и перенимали опыт партизанской борьбы польской Армии Крайовой, поддерживаемой англичанами. Центр этой борьбы должен был находиться в создаваемой Отто Скорцени «Альпийской крепости».
— И как вы оказались затем в Ирландии.
— По личному приказу полковника Гелена я поступила в распоряжение штурмбаннфюрера С С Отто Скорцени и вошла в его ирландскую диверсионную группу, которая должна была сотрудничать с Ирландской Республиканской Армией, действовавшей против английской армии. Там же, в Ирландии, в одном из секретных лагерей я завершила свою подготовку, которую начала на Фридентальских курсах. Хотя война завершена, однако несколько прогерманских организаций «Вервольфа» продолжают действовать и даже подчиняются единому центру, расположенному…
— Не следует посвящать меня в такие тонкости, — ухмыльнулась Фройнштаг. — Тем более что вряд ли вам известно, где именно располагается настоящий подпольный центр этой борьбы.
— Зато я знаю, — перешла она почти на шепот, — что вы являетесь одним из руководителей этого центра.
— Кто-то очень преувеличил мою роль в этой борьбе, баронесса Вудфорт — все так же беспечно улыбаясь, заверила ее Лилия.
— В любом случае, — ничуть не смутилась баронесса, — это все, что я могу вам сообщить, гауптштурмфюрер Фройнштаг Точнее, все, что мне позволено было перед моим внедрением в команду эскадры сообщить вам.
— Этого достаточно, — вполголоса произнесла Фройнштаг.
— И все, что мне положено было знать о вас, я тоже знаю.
— Если учесть, что в моей биографии осталось так мало тайн, — улыбаясь, покачала головой Фройнштаг. — И все они касаются только моих связей с мужчинами…
— Вы прекрасно легализовались. Это было отмечено моим руководством. Кстати, мне приказано обращаться к вам только в самом крайнем случае.
— Считаете, что этот случай наступил?
— Так складываются обстоятельства.
— И какого же вида помощь вам понадобилась, уважаемая «волчица-оборотень»?
— Ничего сложного, гауптштурмфюрер. Вы введете меня, хотя бы в общих чертах, в курс переговоров адмирала с Повелителем Внутреннего Мира и…
— Я не присутствовала на этих переговорах.
— Но ведь мой информатор сообщил мне, что…
— …Что вместе с адмиралом я побывала во Внутреннем Мире. Вот только до Зала Основателей, в котором происходили переговоры, меня не допустили.
— Весьма прискорбно.
— Знаю только, что адмиралу был вручен текст секретного «Меморандума», для дальнейшей передачи его президенту Трумэну. С текстом «Меморандума» я не ознакомлена.
— К тому же вам нельзя предпринимать никаких дальнейших попыток проникновения в каюту адмирала. За вами уже следят. Вы находитесь под сильнейшим подозрением у полковника Ричмонда и двух его офицеров — Родса и Томпсона. Уверена, что они сделают все возможное, чтобы, то ли арестовать вас, то ли вообще убрать. Поэтому вам следует быть крайне осторожной и здесь, и особенно в Порт-Стенли. Кстати, в Порт-Стенли меня должен ждать наш агент, который способен помочь и мне, и вам.
