Андрей Колганов - Йот Эр. Том 2
Наверное, за всю свою последующую жизнь он не сказал более длинного монолога. Такого молчаливого человека вряд ли кто-либо встречал.
Ванда обмерла. Она уже насмотрелась на его пациентов. После операции бывшие люди ходили на четвереньках, ели землю или траву, сутками перебирали что-то невидимое, стояли на одной ноге… Весь этот ужас она видела в палатах, а что с ними было потом? Седина в двадцать лет не бывает случайной. И вот теперь настал ее черед…
Когда она очнулась после наркоза, на белой стене палаты плясало солнечное пятно. В открытое окно вливался запах роз. Где-то за стеной гремел, утверждая победу света над черными силами зла, Бетховен. Значит, все в операционной. Она лежала в служебной палате. На окнах не было решеток. Мысль заработала лихорадочно: она на немецкой, неохраняемой половине, сразу за розарием живая изгородь, а за ней шоссе. Правда, с вышки все просматривается, но эта мысль, едва всплыв в воспаленном мозгу, тут же пропала…
Капельница со звоном полетела на пол. Шипы роз хватали ее за рубашку, ноги вязли в рыхлой земле… Вот и шоссе. Вперед! Скорее, скорее… Но шоссе грозно встало на дыбы и огромной, бесконечной серой лентой стало падать на неё сверху…
Вечером того же дня ей выжгли на руке второе клеймо и, не снимая бинтов с головы, отправили в барак.
Осень сорок третьего она встретила заключенной под № 42642.
* * *Лет десять назад в Москве было нестерпимо знойное лето. Духота. Над улицей Горького смог. Толпы туристов, приезжих, москвичей. Неожиданно меня кто-то хватает за руку. В первый момент я не сразу узнаю ее. Потом мы отходим к фонтану за памятником Пушкину. Здесь тоже много народа, но нам удается втиснуться на скамейку. Фонтан хоть немного освежает воздух. Задаем друг другу вопросы, не успевая на них отвечать.
Милая бабушка когда-то юного секретаря посольства! Она почти не изменилась. Только одета теперь по нынешней моде… Неожиданно она стала жаловаться на советские законы, запрещающие провоз собак через границу:
— Представляете, я оставила Жужу у приятельницы! — Жужа — это, очевидно, очередная болонка, догадываюсь я. — Бедняжка, не заболела бы она с тоски! И как я на это решилась?! — с искренним жаром восклицает она. — Да, вы знаете, я теперь совсем одна, — вдруг без всякой связи, будничным голосом сообщает она. — Нет, это все-таки ужасно, — вновь заволновалась старая женщина, — в гостиницу не пускают с животными! — она замолкла на какое-то время, беспомощно оглядываясь, будто не понимая, где она. — А я снова нашла доктора, который так напугал ту прелестную женщину, — без всякого перехода, скороговоркой выпалила она. — Он еще так хорошо танцевал. Это потому, что он учился в балетной школе. И мать у него была знаменитой балериной.
Она замолкает, лезет в сумочку за оставшейся булочкой и крошит ее голубям, с шумом слетающимся к нам под ноги.
— Уже больше года, как мой мальчик разбился. В него врезался какой-то огромный холодильник… — рефрижератор, догадываюсь я. Губы ее мелко дрожат, но старушка легко отвлекается на маленького мальчишку, с ликующим криком бросившегося в самую гущу голубей, и, проводив взглядом взлетевшую стаю птиц, она вновь оживляется и сообщает: — Да, а отец молодчика (видимо, доктора) был сначала знаменитым гипнотизером, а потом удушил от ревности свою жену.
Мысли ее странно прыгают. Этот разговор так не похож на наши мирные и такие интересные беседы в дивном зимнем саду Посольства.
— Так вот, этот фашист снова сбежал, — вновь быстро и поминутно оглядываясь, говорит она. — А может, его украли? Нет, не помню… Опять не помню… — огорчается она не менее искренно, чем только что по поводу собак. — Вы знаете, память слабеет. Все-таки возраст… — игриво и как-то неестественно кокетничает старуха.
Действительно, возраст! Сколько же ей? Пытаюсь сообразить, но она резко поднимается и, не простившись, бежит к туристическому автобусу. На ходу машет мне старческой рукой, очень похожей издали на скрюченную птичью лапку:
— А как вы здесь оказались? — кричит она издали, не надеясь услыхать мой ответ.
«Да, внешне она почти не изменилась…» — думаю я, оставшись одна у фонтана. Прохлада и мерное журчанье струй постепенно снимают тяжесть, оставшуюся от этой неожиданной встречи.
* * *Да, странная штука — воспоминания…
С экрана еще звучит голос диктора. Гражданин Соединенных Штатов, высоко подняв седовласую голову, еще идет по дорожке, обсаженной великолепными розами, а я уже успела побывать в далеком прошлом…
Стали ли вы Богом, доктор, или все еще ходите в Дьяволах?
Между тем на экране телевизора гражданин Соединенных Штатов оглядывается, открывает в служебной улыбке белоснежные вставные зубы и поднимает руку, слегка шевеля кистью, снисходительно приветствуя невидимых ему сограждан.
6. Мятежным
Легкий, стремительный шаг дан, чтобы скрыть смертельную усталость души.
Голос — чтобы молчать, когда трудно не кричать от отчаяния.
Губы — чтобы улыбаться, когда не осталось ни одной надежды.
Ресницы — чтобы не опускать их, когда страшно.
Глаза — чтобы видеть больше, чем слышишь, и
Слух — чтобы слышать больше, чем видишь.
Слезы — чтобы не дать им пролиться, поднимая взгляд к небесам.
А небеса — чтобы быть опорой, когда земля уходит из-под ног.
Руки — чтобы знать, кому их не подать.
Взгляд — чтобы опережать слова, и
Слова — чтобы теряться, а найденным — испаряться на губах от горя или счастья.
Прикосновение — чтобы быть богаче объятия.
Дыхание легкое — чтобы сдержать рвущееся от волнения сердце…
(Нижняя часть листа оторвана).
Сноски
1
Прекрасная пани шлет приветливую улыбку издалека.
Прекрасная пани, может, ты уже не помнишь меня?.
2
Помнишь ли ту ночь в Закопане?
Светил месяц, серебрясь, как сталь.
По уходящей снежной колее
Наши сани несли нас куда-то вдаль.
Тихая ночь, снежная ночь в Закопане,
Помнишь, как летел за часом час?
Такие минуты не забываются,
Такая ночь бывает только раз.
3
В русских переводах его называют Мензис, что соответствует правилам произношения фамилии Menzies в английском языке — но когда это англичане произносили по правилам? (Прим. автора).
4
Это изделие, разработанное Львом Терменом в 1943 году, не содержит никаких электронных и питающих элементов (единственная радиодеталь — конденсатор), само не излучает ничего, однако начинает резонировать как обычный колебательный контур при облучении радиосигналом с частотой, близкой к частоте резонанса этого контура. Контур начинает излучать на частоте собственного резонанса. Излучаемый контуром сигнал имеет частотную модуляцию, так как его емкость и индуктивность изменяются подвижной мембраной под влиянием акустического сигнала (звука). Техническая реализация этого замысла довольно сложна. Возбуждающий сигнал должен быть остронаправлен, очень стабилен по частоте и иметь очень узкий спектр. Мощность его не менее нескольких сотен ватт. Приемник должен иметь колоссальную избирательность по соседнему каналу, т. к. мощный сигнал «накачки» отличается от полезного сигнала всего на десятки килогерц. Такие устройства в середине 40-х годов в рамках операции «Златоуст» были размещены в нескольких посольствах в Москве (в том числе — в посольстве США), и первое из них было обнаружено только в 1951 году. (Прим. автора).
5
Nocny Wezuwiusz — Ночной Везувий (польск.).
6
Gwiazdka — Звездочка (польск.).
7
«О, раны Господни!» — распространенное польское восклицание, выражающее крайние эмоции.
8
Увы, к сожалению (польск.).
9
К скале! (польск.).
10
Иди в пекло! (польск.).
11
Поцелуй меня в зад! (польск.).
12
Wróć! — Отставить! (польск.).
13
Орфография и пунктуация источника сохранены. (Прим. автора).
14
С — от слова captain. По традиции, заложенной еще первым главой Секретной разведывательной службы Мэнсфилдом Каммингом, все последующие шефы этой организации писали резолюции зелеными чернилами и подписывали лишь буквой «С». (Прим. автора).
