KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Проза » О войне » Николай Чуковский - Рассказы

Николай Чуковский - Рассказы

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Николай Чуковский, "Рассказы" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Он пошел с ними только один раз — февральским вечером. Утопая в снегу, они долго шли гуськом по лесу, потом по длинной улице пустого поселка, на которой лежал такой же цельный снег, как в лесу. Вот и тот домик. Начальник строевой части поднялся на крыльцо и затопал, отряхивая снег с сапог. За дверью раздались женские голоса, высокие и хрипловатые. Они вошли все втроем и со стуком поставили бутылки на стол, где уже стояла миска с солеными огурцами. В комнате было жарко; потолок был так низок, что долговязый Королев подгибал голову. Появились три тетки средних лет, грузные, плотные и радостно оживленные. «А! Вы своего херувимчика привели! Наконец-то!» — воскликнула одна из них, остановясь против Королева, улыбаясь и деловито его разглядывая.

За стол она села рядом с Королевым. Оказалось, ее зовут Надя и до войны она работала в сельмаге. Повернув к Королеву широкое напудренное лицо с маленькими блестящими глазками, она беспрестанно подливала ему в стакан. Огурцы хрустели на зубах. Все кричали, не слушая друг друга. Лицо Нади стало казаться Королеву огромным. Она занимала его разговором; время от времени у нее словно перехватывало горло и она договаривала фразу шепотом. Королев не вникал в то, что она ему шептала, и почему-то все время смеялся. Начальник строевого отдела уже куда-то исчез вместе с Клавой. Командир роты связи заснул, опустив голову на стол; это очень сердило Стефу, и она старалась разбудить его, поднять со стула, колотила по его спине кулаками, но он только мотал головой и опять засыпал.

Надя встала, держа Королева за руку, и повела его. Он не понимал, куда она его ведет, и слегка упирался; но все кружилось у него перед глазами, все казалось веселым и смешным, и он заливался смехом. Стефа прикладывала мокрое полотенце к голове командира роты связи, все еще мечтая оживить его; это было последнее, что видел Королев. Надя привела его в маленькую каморку, где стояла высокая кровать, деловито сняла с него пояс, расстегнула пуговицы на гимнастерке и задула керосиновую лампу.

Но тут он перестал смеяться. Он вдруг возмутился. Что-то ему самому неясное, но очень для него важное, было в нем оскорблено. Чувство отвращения, гадливости охватило его. Он схватил свой ремень и побежал. Надя цеплялась за него руками, но он отрывал ее руки и упорно шел к выходу, через комнату со столом и огурцами. Он натыкался на стулья; его шатало и мутило. В сенях он надел шинель и шапку. Надя выбежала за ним на крыльцо, стараясь его удержать. Он оттолкнул ее. Она рассердилась.

— Что я, съем тебя, что ли? — сказала она. — В первый раз такого дурачка вижу.

Королев один вернулся в батальон. Все следующие дни он чувствовал себя отравленным. Повсюду, даже в метель на летном поле, его преследовал какой-то запах, затхлый и кислый, от которого тошнота подступала к горлу. За обедом он вдруг замирал, не донеся ложки до рта, и на тонкой коже его юношеского лица появлялись розовые пятна.

Ужаснее всего было то, что весь батальон узнал о его бегстве. Домик в поселке был широко известен, и когда начальник строевой части, входя в землянку, служившую офицерской столовой, громко кричал Королеву: «Привет от Нади! Ты, видно, ей очень понравился!» — все дружно смеялись.

2

Весна шла бесконечная, затяжная. То дождь, то опять мокрый снег. Тяжкие тучи чуть не задевали за верхушки деревьев. Летное поле раскисло, и нужны были чрезвычайные усилия, чтобы содержать его в порядке. Грейдеров батальону не дали, все делалось вручную, лопатами, люди мокли и мерзли, и притом вся эта работа казалась бесцельной — самолеты так ни разу на аэродром и не прилетели. Командование строило сеть аэродромов с расчетом на какие-то предполагаемые события, но событий не наступало, фронт как застыл прошлой осенью, так и гремел на одном месте за лесом, и авиация наша работала все с одних и тех же аэродромов. Немецкие летчики тоже отлично знали, что на аэродроме, где служил Королев, нет самолетов, и, чуть ли не ежедневно пролетая над ним, никогда не сбрасывали на него бомб. Королев, в тяжелой от дождя шинели, все дни напролет, утопая в грязи, мотался из конца в конец по огромному полю и приходил в землянку только ночевать. В землянке тоже набралось немало воды, как ни вычерпывали ее ведром, и деревянный настил всплыл, и койки стояли в воде, как острова. Ни обсохнуть, ни согреться в ней было невозможно. Лежа ночью под мокрой шинелью, Королев страдал от приступов острой тоски.

Воспоминания о происшествии в поселке все еще отравляли его и сливались с этой безысходной сыростью вокруг. Он не знал, чем он недоволен — своей судьбой или самим собой, — но до боли желал, чтобы все было по-другому. До войны он мечтал поступить в университет, стать географом, путешественником. Смутно и нежно, втайне от самого себя, мечтал он о встрече с какой-то девушкой, неясной и удивительной, о любви и верности… Началась война, он попал в школу младших лейтенантов и мечтал о достойных мужчины поступках в это трудное время, даже о подвигах и славе. Он мечтал о дружбе, о людях, с которыми можно делить и хлеб и душу. Когда ему сказали, что его направляют служить на аэродром, он обрадовался, из всех родов войск авиация прельщала его больше всего. Он знал, что не будет летать, но он думал, что будет защищать летчиков на земле, будет жить среди самолетов… А оказалось, что самолетов на аэродроме нет и ему с утра до вечера приходится копать грязь — без всякого смысла… После той скверной ночи в поселке, и тех страшных женщин, и своего бегства оттуда, и общих насмешек он себя чувствовал таким же, как эта грязь, которую он копает.

Ему хотелось убраться от своих сожителей по землянке, от постылого аэродрома куда угодно. Пусть там будет хуже в сто раз, но только не так. Пусть его даже убьют: ему казалось, что он совсем не боится смерти, что смерть — это избавление от тайного стыда, от того затхло-кислого запаха, который ему мерещился повсюду.

После одной такой ночи он написал рапорт и отнес командиру батальона. Он просил в рапорте отчислить его в пехоту, на фронт. Командира встретил он на поле; тот прочел рапорт, разорвал его и бросил клочки вверх, чтобы их унесло ветром.

— А вы где, не на фронте? — спросил командир. — Делайте свое дело. Ступайте.

И младший лейтенант Королев продолжал жить, как жил. Дождливая весна помаленьку продвигалась вперед. Снег сошел окончательно, набухли почки, на концах еловых веток появились светло-зеленые кисточки, желтые цветки одуванчиков вылезли кое-где на буграх. Иногда сквозь тучи проглядывало туманное заплаканное солнце и ласково грело. С наступлением весны в батальоне появилось много разных слухов, один страннее другого, и самый странный из них был вот какой: будто командование решило большинство бойцов батальона направить в другие части, а на их место для работ по расчистке летного поля прислать девушек.

Этот слух всех поставил в тупик. Особенно негодовал начальник штаба батальона, человек очень немолодой, желчный, задерганный беспрестанными хлопотами.

— Что с ними делать? — ужасался он. — Запереть их? Специальную команду выделить, чтобы их охранять? Пусть только попробуют прислать, все равно не приму!..

Слуху этому верили мало и только усмехались, пересказывая его друг другу. Но недели через две действительно пришел приказ: выделить офицера, направить его в тыл, в областной город В., чтобы он там принял девушек и доставил их в батальон.

Стали решать, кого послать. Командир, начальник штаба и комиссар перебирали фамилии немногочисленных офицеров батальона. Одни были необходимы в батальоне, другим было слишком рискованно давать такое необычное поручение. По совету комиссара остановились на младшем лейтенанте Королеве.

— Он непьющий, исполнительный и к тому же совсем младенец, — сказал комиссар с надеждой.

И командир батальона вызвал к себе Королева.

— Вот вам боевой приказ, — сказал он ему. — Надеюсь, что вы его выполните при любых обстоятельствах.

— Слушаюсь! — ответил Королев. — Выполню при любых обстоятельствах.

Командир добавил:

— Вы их, главное, построже, построже! Пусть сразу почувствуют, что они на военной службе. Чтобы никакой распущенности. Если что — с вас спрошу!..

Все это Королеву очень не понравилось. Он был бледен, выслушивая наставления командира, как будто его посылали на передовую, а не в тыл. И в самом поручении, и в том, что выбор пал именно на него, ему чудилось что-то унизительное, издевательское. Но унизительнее всего было то чувство страха, которое он испытывал при мысли, что ему придется командовать девушками.

Он дурно провел последнюю ночь в своей землянке и почти не спал. Ранним утром он, ни с кем не попрощавшись, взгромоздился в кузов грузовика, который должен был отвезти его за шестьдесят километров на станцию Ржа — самую ближнюю к аэродрому станцию железной дороги. И только когда они выехали из расположения батальона и неспешно покатили по топкой лесной дороге, он заметил, как изменилась погода, как стало тепло и какое чудное ясное утро стоит вокруг.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*