Сергей Ковалев - Свастика над Таймыром
А таких «снабженцев» в Северной Атлантике у Кригсмарине было два «Пелагос» и «Кернтерн». Причем первый до 1940 года был плавбазой норвежских китобойных судов в Антарктике, а последний спроектирован и построен в 1937–1940 годах. Оба танкера стали кораблями специального назначения и имели на борту две спецемкости под дизельное топливо и пресную воду, которые можно было спускать на воду (по двадцать тонн каждая), вместительные рефрижераторные камеры для хранения продуктов, спецхранилище для торпед, а также специальные грузоподъемные средства. Районы походов, в частности «Кернтернш> удалось установить лишь после окончания Великой Отечественной войны из нескольких случайно сохранившихся журналов солености забортной воды. Эти журналы были найдены нашими моряками в одной из его необитаемых выгородок («Кернтерн» к этому времени стал советским танкером «Полярник»), Именно из записей в данных журналах удалось установить, что этот полярный «снабженец», приписанный к норвежскому порту Гаммерфесг, редко находился у родного причала. Практически ежемесячно он курсировал между Шпицбергеном, Землей Франца-Иосифа и северной оконечностью Новой Земли. Конечно, неплохо было бы увидеть вахтенные журналы «Пелагоса» да и недостающие документы «Кернтерна», которые позволили бы более точно установить всю географию походов этих весьма интересных судов, которые еще, вероятно, хранятся в спецархивах (в том числе — и российских). Однако пока ограничимся тем, что удалось найти.
Известно, что к началу Второй мировой войны для создания полной «радиопрозрачности» Баренцева и Норвежского морей разведчики Кригсмарине имели только радиопеленга- торную станцию в норвежском Киркенесе. Позже для контроля северной части Баренцева и Карского морей они создали 24-ю базу метеорологической и пеленгаторной службы на Земле Александры (об этой станции на архипелаге Земля Франца- Иосифа будет подробно рассказано в главе 2). Однако обе станции были слишком удалены от районов, где по Севморпути шли советские транспорты. А гросс-адмиралу Деницу и его специальному разведотделению «Б-Диенст» был остро нужен береговой пост радиоразведки на Новой Земле или где-нибудь на побережье Карского моря, который позволил бы просматривать районы от горла Белого моря и до пролива Вилысицкого. Лучше всего для этого подходил северный остров новоземель- ского архипелага. Вероятно, именно с этим островом германский Военно-морской штаб связывал особые надежды, пытаясь создать здесь некий «централизующий, а может, и центральный орган» системы управления немецкими подлодками в Арктике. Возможно, в том числе надежды на претворение в жизнь будущих глобальных положений «Генерального плана «Ост». Время покажет. И низкий поклон североморским подводникам капитан-лейтенанта Трофимова, которые всего одной торпедой разрушили уже набиравшую силы вражескую «систему». Однако что-то нацистам в советском секторе Арктики все же удалось создать. И для нас это не должно было стать неожиданностью.
Появление немцев в ледовых пустынях мы могли ожидать
Ведь только в предвоенные годы в Советском Союзе обратили действительно государственное внимание на трансарктические коммуникации нашей страны, в том числе — и военные моряки. Однако Великая Отечественная война показала, что слишком много лет, столь необходимых дня практического изучения и освоения районов Севморпути, все же было упущено. Между прочим, жаль, что и сегодня мы только начинаем давать надлежащую оценку роли Арктики дня новой России, одновременно продолжая не вспоминать дела и заветы наших дедов.
Первая специальная группа из трех командиров Морских сил РККА была направлена восточнее Новой Земли только в 1935 году. Она приступила к подробному изучению Севморпути и условий ледового плавания, познакомилась здесь с организацией службы проводки судов во льдах, имеющимися арктическими базами, а также приступила к разработке необходимых документов, которые должны внести поправки в существующую организацию проводки боевых кораблей во льдах. Военные моряки поработали по-ударному, и в следующем году в составе Экспедиции особого назначения (ЭОН-3) на Тихий океан прошли эскадренные миноносцы «Сталин» (командир — капитан-лейтенант В. Обухов) и «Войков» (командир — капитан 3-го ранга М. Сухоруков). Этот поход показал, что военные корабли даже со слабыми корпусами при надлежащем обеспечении на маршруте Севморпути можно использовать для пополнения корабельного состава как Северного, так и Тихоокеанского флотов. Но этот же поход по арктическим морям выявил слабые изученность и оборудование отдельных участков трассы Севморпути.
И все же через год, летом 1937 года, на Дальний Восток по арктическим морям ушел Особый отряд гидрографических судов (ООГС), в составе которого шли два гидрографических судна ледокольного типа («Океан» и «Охотск») и гидрографическое судно с усиленным корпусом — «Камчадал». Если оба ледокольных судна успешно прошли всю трассу и 19 сентября достигли Петропавловска-Камчатского. то «Камчадалу», который вышел в море на десять суток позже своих собратьев, вместе с сопровождающими его ледоколами пришлось зазимовать в юго- западной части моря Лаптевых. И эта зимовка имела самые негативные последствия дня освоения Севморпути.
В результате неквалифицированного руководства арктической навигацией со стороны руководства Главсевморпути в различных районах Арктики было оставлено на зимовку более двадцати судов, ледоколов и ледокольных пароходов. Во время этой зимовки практически все оставленные в Арктике суда получили значительные поврежедения, а одно было раздавлено льдами и затонуло.
Лишь в 1940 году состоялся новый переход военных кораблей по Севморпути — на Тихий океан в составе ЭОН-Ю ушла советская подлодка Щ-423. Об этом переходе более подробно будет рассказано ниже.
Приходится констатировать, что Северный морской путь до начала Великой Отечественной войны никогда не рассматривался советским военным руководством как вероятный театр непосредственных военных действий. Основой для подобного заблуждения служили взгляды военных теоретиков, сформированные в XIX столетии и первой четверти XX столетия, когда считалось, что арктические моря и берега из-за своей географической недоступности не имеют военного значения. Все военное значение Севморпути ограничивалось только возможностями его использования для межтеатровой переброски кораблей РККФ по морской трассе, не контролируемой противником. Для этого в начале 1941 года в Главном морском штабе РККФ началось формирование специального Северного (Полярного) отдела, на который возлагались разработка вопросов оперативного использования арктических морей на участке от новоземельских проливов до Берингова пролива, а также организация и руководство проводкой кораблей флота от портов их специального оборудования до портов назначения. На офицеров нового отдела тут же было возложено выполнение следующих задач:
1. Разработка организационных мероприятий по использованию Севморпути в мирное и военное время. И в первую очередь — дня строительства береговой обороны, аэродромов, сети постов наблюдения и связи, разработка специальной военно-морской подготовки личного состава и средств ГУ СМП к использованию их в случае начала боевых действий в Арктике.
2. Разработка всей документации и руководство подготовкой к переводу по Севморпути кораблей ВМФ, подготовка наставлений и иной документации дня плавания кораблей во льдах, учет командирских кадров, имеющих опыт ледового плавания.
3. Составление заданий по гидрографическому изучению и навигационному оборудованию трассы, учет плавания иностранных кораблей в западном секторе советской Арктики. Однако война в эти планы внесла существенные коррективы, и вскоре после 22 июня 1941 года, по сути, так и не начав работы, Северный отдел ГМШ РККФ прекратил свое существование. Часть стоявших перед ним задач была перераспределена между управлениями и отделами Главного морского штаба, а часть возложена на штабы Северного и Тихоокеанского флотов.
Сложно не согласиться, что, несмотря на все победы над Арктикой в 30-е годы XX века, значение арктического морского направления в СССР явно недооценивалось, а вопросы защиты арктических районов и безопасности здешних морских сообщений практически не разрабатывались. Истинное значение, а также объем народно-хозяйственных перевозок по Северному морскому пути, которые потребовали обеспечения советским военным флотом, мы узнали только в ходе войны.
Так как действия противника у нововоземельских проливов и далее на восток не считались вероятными, соответственно, не предусматривалась и потребность развертывания базирования флота и авиации, а также системы наблюдения и связи в восточной части Баренцева и в Карском морях на необорудованном побережье. И результаты такой «забывчивости» очень скоро сказались на обороноспособности нашей страны.
