Максим Михайлов - Чего не прощает ракетчик
А еще была услышанная случайно уже после отъезда дяди Витя мамина фраза в которой звучали тоска и сожаление:
— Ну почему ты не военный, почему не гусар, как он…
Эти слова видно вырвались случайно и мама тотчас пожалела о них, но было уже поздно, сказанного не воротишь. Он видел, как обычно большой, занимающий почти все пространство любой из комнат их квартиры веселый и шумный отец, неожиданно будто сдулся, опал и из добродушного великана, вдруг превратился просто в усталого, стареющего человека с большим неуклюжим животом и грузной расплывшейся фигурой. Никиту будто резануло мгновенной обидой за мать, за то, что она могла такое сказать отцу и вместе с тем он четко ощущал ее правоту. Да, тихий и вовсе не героический бухгалтер, конечно не шел ни в какое сравнение с романтическим образом своего младшего брата, державшего в крепких мускулистых руках ключи от мирного синего неба раскинувшегося над лучшей в мире страной — Союзом Советских Социалистических Республик. И поделать с этим ничего было нельзя.
"Я не буду таким как отец, — неожиданно даже для себя самого, трезво и спокойно, по-взрослому, подумал в тот момент Никита. — Не буду пресным и скучным. Что толку от жизни, если в ней нет романтики и приключений. Я буду другим. Я… Я стану военным летчиком!"
Гость из прошлого
Хохлы подъехали ближе к ночи. Лязгнули на стыках рельс в последний раз мощные колеса полувагона, мерно отсчитав очередной такт движения, зашипел, отцепляясь от маленького состава маневровый локомотив и дав прощальный свисток потянулся обратно к центральной железнодорожной ветке постепенно ускоряя ход. Все, дальняя дорога закончилась прибытием в точку назначения.
Дежурный по испытательному центру подполковник Осипенко мрачно оглядел исподлобья замершие на рампе полувагон и теплушку. Прибытие гостей настроения дежурному отнюдь не добавило. Он уже предчувствовал все связанные с ними хлопоты и тревоги и мысленно проклинал и железнодорожников, соизволивших притащить сюда посланцев сопредельного государства именно в его дежурство, и самих хохлов, вздумавших вдруг проводить испытания своих ракет на российском полигоне, и промышленников задуривших головы доверчивым иностранцам, убедив их в необходимости подобных работ.
С этим и впрямь история получилась довольно забавная. В 91-ом году, когда лихорадочно делили имущество почившего в бозе СССР, оторвавшиеся от центра самостийные и национально-независимые обрывки того лоскутного одеяла из которого некогда состояла великая империя с увлечением хапали себе и оказавшиеся на их территории куски имперских вооруженных сил. Причем если людей в погонах особо никто не держал, справедливо полагая, что найдутся вместо них верные кадры близкие по крови, то вооружение старались сохранить в полном объеме, не позволяя вывезти из республики ни одного лишнего патрона. Плевать, что для эксплуатации современного оружия нужны знающие специалисты и особое оборудование, даст Бог с этим разберемся после, пока же нужно сохранить, то, что по счастью оказалось на ставшей вдруг в одночасье суверенной территории. Так получилось в свое время и с несколькими бригадами войсковой ПВО армейского подчинения дислоцировавшимися в то время на незалежней ныне Украине. Бригады, укомплектованные зенитно-ракетными комплексами «Бук», перешли в собственность украинской армии и составили основу противовоздушной обороны вновь образованного государства. И все было бы просто прекрасно, если бы завод-производитель продолжал периодически обновлять бригадный запас ракет, заменяя вновь выпущенными образцами те, у которых вышел срок гарантийного хранения. Но завод несмотря на все преобразования остался там же где и был — в подмосковном городе Долгопрудный и снабжать своими изделиями армию достаточно враждебно относящегося к России государства не спешил. Впрочем в связи с общей разрухой и неустроенностью он и для родной российской армии выпускал ракеты в очень ограниченном объеме, никак не покрывавшем ее нужд. Зато поддерживая новомодные конверсионные веяния спешно перепрофилировал несколько цехов на выпуск алюминиевых кастрюль и скороварок.
Срок эксплуатации у зенитных ракет весьма невелик, десять лет гарантии, а дальше завод снимает с себя всякую ответственность. В идеале это означает, что ежегодно в войсках уничтожается лежащая на складах партия ракет, выпущенных десять лет назад, а вместо них закладывается свеженькая, изготовленная в этом году. Этакий круговорот ракет в природе. Однако подобное было хорошо для Советского Союза с его мощным военно-промышленным комплексом. Хиленькой Эрэфии подобное расточительство явно не под силу. Не вытягивают производственные мощности, нет в стране денег на оплату труда заводчан. На покупку английских футбольных клубов есть, на загулы олигархов в Куршавеле тоже найдутся, а вот на зенитные ракеты никак не наскрести. Однако выходить из положения как-то надо. И умные головы в управлении заказов и поставок Министерства Обороны придумали хитрую штуку под названием — испытания с целью продления сроков технической пригодности. Выглядит это примерно так: из партии десятилетних ракет отбирают штук пять и отсылают на испытательный полигон, там их отстреливают и делают заключение, что ракеты нормально летают, в утиль их списывать еще рано и можно продлить им срок эксплуатации еще на пять лет. Потом еще на пять, и еще, и еще… Сейчас в наших армейских частях вполне можно встретить стоящие на боевом дежурстве ракеты выпущенные еще в Советском Союзе с благополучно продленными сроками эксплуатации уже до двадцати пяти годков… И плевать, что такие ракеты очень редко поражают цели на испытаниях, сошла с боевой машины, куда-то полетела, никого при этом не убила и не взорвалась раньше времени, значит исправна. Продляем сроки технической пригодности! Ура!
Вот об этих наших эволюциях и прослышали украинские вояки, уже давно озабоченные тем, что весь их ракетный парк безнадежно устарел, а обновить его негде. Ну а прослышав, естественно, обратились на завод изготовитель ракет с письмом-запросом. Можно ли считать, что и находящиеся в незалежней Украине ракеты также технически пригодны, несмотря на прошедшее время. Если уж совсем по-честному, то заводчане должны были в ответ направить хохлам копии актов последних испытаний, изделий тех годов выпуска, что имелись на Украине. Разницы никакой, клепали их на одном и том же заводе, хранили и эксплуатировали по одним и тем же инструкциям. Однако, нет, шалишь! Нынче настали времена рыночные, на халяву никто даже не чихнет. Потому директор завода посовещавшись со своими конструкторами накропал в ответ депешу: "Дескать, рады бы помочь вашему горю, да никак не выходит, ракет ваших в глаза не видали, ничего сказать не можем. Вот кабы вы прислали нам штучки четыре случайно выбранных, так мы бы их честь по чести испытали и проверили, а потом уж и заключение для вас подготовили. Ну за полномасштабные испытания и заплатить конечно придется серьезными деньгами. Однако выхода другого у вас, дорогие товарищи, сами понимаете, нет. Новых ракет на замену вам взять негде. А старые советские изделия без проверки пускать опасно".
Хохлы поломались для приличия, репу почесали, но в конце концов все же согласились. И вот те самые четыре отобранные со всех украинских арсеналов ракеты торжественно въехали в полувагоне на рампу российского испытательного центра. Случилось это эпохальное событие глубокой ночью. Российским железнодорожникам само собой были глубоко по хрену нужды ракетчиков сопредельной стороны, потому ради двух вагончиков никто отдельный тепловоз выделять не стал и добирались они до места назначения на перекладных, цепляясь то к одному попутному составу, то к другому. Понятно, что при таких условиях подгадать заранее время прибытия в пункт назначения практически невозможно. Вот так и вышло, что в испытательном центре протрубивший у запертых ворот на разгрузочную рампу маневровый локомотив с двумя прицепленными вагонами встречали не командир с заместителем по вооружению, а оставшийся на ночное время полновластным хозяином части дежурный офицер.
Осипенко с опаской следил за тем, как из распахнувшейся двери теплушки на бетон рампы один за другим спрыгивают военные в непривычном украинском камуфляже. Старший моложавый широкоплечий подполковник вразвалочку подошел к застывшему дежурному и небрежно козырнув представился:
— Подполковник Померанец, Сбройные Силы Украины. Сопровождаю ракеты для испытаний.
— Подполковник Осипенко, — тоже бросив ладонь к козырьку отрекомендовался дежурный и зачем-то добавил, вызвав невольную улыбку украинца: — Вооруженные Силы Российской Федерации.
— Слушай, — Померанец сразу же уверенно перешел к неформальному общению, показывая, что все международные сантименты закончены. — Тебя как зовут?
