Алексей Ардашев - Великая окопная война. Позиционная бойня Первой мировой
Обе воюющие стороны к исходу 1914 года были морально подавлены, истощены и начали усиленно окапываться. Понятие «окопной войны» не было в тот момент уяснено противниками. Осенью 1914 года они стремились к образованию сплошного взаимно-неподвижного фронта, воспринимая его как меньшее зло. Немцам необходимо было выиграть время для пополнения сил после Марны. Союзники, пережив в августе приступ отчаяния, думали прежде всего о том, как создать прочную оборону против неизбежной следующей волны «тевтонского нашествия». То есть обе стороны считали позиционный фронт явлением искусственным и, несомненно, временным.
В итоге от Швейцарии до Северного моря протянулась непрерывная цепь траншей. На самом севере находились остатки бельгийской армии и несколько французских соединений, затем располагались англичане, а далее, справа от них, — основные французские части. Так началась окопная война. Западный фронт начал напоминать гангренозную рану, принявшую вид бесконечных траншей, заполненных грязью и человеческими телами, как мертвыми, так и живыми. Война постепенно превратилась в безумие.
Ход военных действий в кампании 1914 года показал крушение стратегических расчетов противников. Война развивалась совсем не так, как это представляли себе правительства и военное руководство воюющих государств. Теперь воюющие стороны обязаны были учитывать следующие реалии: надежды на скоротечную войну рухнули. Следовало готовиться к длительным боевым действиям. Союзники получили возможность использовать против Германии и Австро-Венгрии экономическую мощь всего остального мира, что обеспечивало им победу даже при крушении Западного фронта; людские резервы союзников также во много раз превосходили германские. Тем самым Германия и Австро-Венгрия не имели шансов на реальный успех. Но если Германия и ее союзники уже проиграли войну, то Антанта еще не выиграла ее. Ведь экономическое и численное превосходство — не более чем предпосылки победы, но отнюдь не сама победа.
Немецкая траншея
Если бы конструкторам воюющих стран не удалось решить принципиальные технические вопросы в области боевой наступательной техники, то вряд ли бы человечеству еще раз захотелось повторить опыт окопного безумия. Можно сказать, что именно танки и самолеты, ставшие намного совершеннее своих первых образцов, позже и соблазнили некоторых военных стратегов Германии во второй раз попробовать осуществить идею блицкрига.
Противники к концу 1914 года на всех фронтах засели друг против друга в траншеи, опутались колючей проволокой, неспособные к движению вперед. Германия вынуждена была от наступления перейти к обороне. Это было важнейшим результатом кампании 1914 года и таило в себе залог будущего поражения Германии.
Л. Д. Троцкий в 1915 году писал: «Сколько раз говорилось, что новейшая техника доведет войну до абсурда и тем сделает ее невозможной. Этого не случилось. Война оказалась чудовищной, но не «абсурдной», т. е. не невозможной технически, наоборот — почти банальной. Старые правила тактики и стратегии отнюдь не оказались опрокинутыми…
Воспитанное на так называемых чудесах техники, на Х-лучах и излучении радия, воображение ждало таких приемов, которые сразу обратили бы в ничто тяжелые массы чугуна и свинца. Но нет, все сводится именно к весу. Действительно новых, революционных принципов нет».
Часть 4
Траншея победила крепость
В статье под таким названием, опубликованной в самый разгар войны, Л. Д. Троцкий сделал вывод о конце эры крепостей. Ведь военное искусство является, с одной стороны, крайне революционным фактором, с другой — крайне консервативным. Наиболее радикально Первая мировая поставила вопрос о судьбе крепостей. Ведь под крепостью понимается что-то очень «прочное». Между тем оказалось, что крепости, десятилетиями воздвигавшиеся и укреплявшиеся, рушатся, словно карточный домик в течение нескольких дней боев или просто покидаются гарнизоном, как опасные ловушки. Это происходило в Бельгии и Северной Франции, в Польше и в Западной России. «Люди быстро привыкают ко всему, — писал «Journal de Geneve», — в том числе и к падению крепостей».
Принцип крепости вытекает из необходимости противопоставить в нужных местах, через которые вынужден пройти неприятель, как можно больше препятствий к его передвижению и «заставить искать решение в другом месте». Поединок тяжелого орудия и железобетона закончился полной победой артиллерии. Новейшая по тому времени тяжелая артиллерия уничтожила принцип крепости, она в течение нескольких дней, если не часов, обращала форты в груды обломков. Государства оградили себя высокими валами и фортами, но несчастливую судьбу этих укреплений можно было видеть во всей Европе. Но там же появились новые укрепленные позиции — траншеи, которые держались с обеих сторон в течение нескольких лет.
В итоге траншея победила крепость. Господствовавшая система фортификации была ликвидирована. Но именно траншея с неожиданной силой обнаружила значение укрепленных позиций. Все операции на Западном фронте имеют характер крепостной или осадной войны. Здесь появилась такая система укреплений, которая не спасовала перед тяжелой артиллерией противника. В этой войне вышла победительницей траншея — канава в земле с колючей проволокой перед ней. Торжество траншеи в то время было столь очевидно, что один швейцарский специалист даже пришел к мысли, что войны можно упразднить, если укрепить государственные границы постоянными траншеями и оградить электрифицированными заграждениями (очередное абсолютное оружие, правда, в данном случае — оружие обороны).
Крепостная война
«За высоким забором и сосед добрее».
Английская пословицаК 1914 году территория европейских государств, много лет и систематически готовившихся к неминуемому мировому пожару, была основательно подготовлена к защите от вторжения вероятных врагов наличием не только достаточного количества штыков, но и крепких пунктов — крепостей.
Стратегический план войны включал подготовку обороны собственной страны, заставляя прочно укреплять известные пункты и районы своей территории, с целью или предотвратить вторжение противника, или облегчить собственные наступательные операции. При подготовке обороны страны принимается во внимание географическое и политическое ее положение относительно соседних государств, протяжение и форма границ, населенность, экономическое состояние, состояние армии, ее численность и вооружение и прогнозируемый рост ее в будущем.
Количество крепостей и укрепленных пунктов в Германии, Австрии, Франции и России по состоянию на август 1914 г.Крепости Германии. На французском фронте Германия имела крепости по Рейну: Кельн, Кобленц, Майнц, Страсбург и передовую активную базу в укрепленном районе Мец-Тионвиль, на самой границе Франции. Находясь в стратегическом пункте, этот район оберегал Эльзас-Лотарингию от вторжения, угрожая французам вторжением германских полчищ в первые же дни войны. Все они оказались по ходу операций вне досягаемости вражеских армий. Но оборонного значения эти крепости не имели, поскольку с первых же дней войны германское командование планировало вторжение на территорию противника. Они выполнили ту роль, какая им предназначалась по оперативным планам войны германского генерального штаба, т. к. они послужили базами наступательных операций германских армий.
Крепости Германии
Крепости Австрии. На Восточном фронте была подготовлена к обороне равнинная часть Галиции (крепости Краков и Львов и укрепления по Днестру), а также Перемышль. Другие австрийские крепости были расположены по границам с Румынией, Сербией и Италией.
Крепости Австро-Венгрии
Крепости Франции. На 250-километровом протяжении франко-германской границы находилась система французских крепостей, которые имели большое стратегическое значение. Главными опорными пунктами этой системы являлись мощные крепости Верден, Туль, Эпиналь и Бельфор. Западнее этой линии находилась еще одна полоса укреплений, в районе Дижона, Реймса, Лиона. В центре страны находился укрепленный лагерь Парижа. Также имелись еще крепости на пути от Парижа до бельгийской границы, но они были устаревшими и не играли большой стратегической роли.
К французским укреплениям на франко-германской границе германское командование относилось очень серьезно, еще в 1905 году Шлиффен писал: «Францию следует рассматривать как большую крепость. Во внешнем поясе укреплений участок Бельфор — Верден почти неприступен…»
