Николай Скоморохов - Резерв высоты
Его сумбурные размышления прервала Нина:
— Ты о чем так задумался?
— Думаю о тебе, — выпалил Анатолий. — Я так счастлив! Я рад! Я просто сам не свой! Не знаю, как быть после того, что произошло между нами!
— Между нами ничего не произошло. Ты ведешь себя вполне прилично, спокойно сказала Нина.
Фадеев замолчал, опустил голову и сник. Он-то надеялся, что в их жизни произошел крутой поворот, а по ее словам — это обычное явление. Значит, завтра она может так же говорить ласковые слова Сергею или Глебу?
Нина взяла его под руку, прижалась к плечу:
— Знаешь, мне тоже так хорошо с тобой!
Анатолий робко и неуверенно повернул Нину лицом к себе, коснулся губами полуоткрытого рта. Нина склонила голову и прошептала смущенно:
— Не надо, Толя, — и, легко высвободившись из его объятий, сказала уже совсем другим тоном: — Пойдем погуляем?
Они долго бродили по городу. Фадеев совершенно забыл о времени, а когда взглянул на часы, не поверил своим глазам и спросил тревожно:
— Нина, сколько на твоих?
Нина ахнула:
— Толька, мы опоздали, осталось двадцать минут до отхода поезда! — И побежала к станции.
Анатолий устремился за нею.
Но поезд уже ушел.
— У меня утром полеты, — заволновался Фадеев, — до городка одиннадцать километров и… Дон.
Они побежали к реке. Лодки на берегу не оказалось.
Фадеев разделся, свернул и обвязал ремнем обмундирование, прощаясь, на миг прижался к щеке девушки и пошел к воде. Нина обхватила его руками и зашептала:
— Толя, не будем рисковать, пойдем к нам, папа позвонит начальнику школы или вашему дежурному, и ты утром уедешь.
— Ниночка, не надо этого делать, иначе не только ты утратишь уважение ко мне, но и я уважать себя не смогу.
Быстро отстранив Нину, Фадеев вошел в воду, напутствуемый ее испуганным: «Сумасшедший!»
Трудновато было преодолевать реку с грузом в руке, но он добрался до противоположного берега и прокричал оттуда Нине:
— Все нормально, я уже на берегу!
— Ау! Не волнуйся! Дом рядом!
Анатолий быстренько оделся и побежал. Без пяти двенадцать он был у проходной.
— Опоздал на поезд? — сочувственно спросил дежурный.
Разгоряченное, красное, потное лицо сержанта говорило само за себя.
Утром в назначенное время Анатолий стоял в строю инструкторов, готовый к полетам. Командир отряда, уточняя очередную задачу, напомнил летчикам и о положении в мире.
— Обстановка в Европе сейчас неспокойная, — говорил он. — Германия сосредоточивает свои войска у наших, западных границ. Немецкие самолеты часто нарушают воздушную границу Советского Союза. Приближается очередной выпуск, а наши курсанты только подходят к завершению программы, хотя в этом году они должны занять места в боевом строю Советских Военно-Воздушных Сил. Интенсивность полетов в ближайшее время повысится, необходимо использовать каждую минуту стартового времени.
Через несколько минут завращались винты, заурчали моторы, засновали самолеты по аэродрому, стремясь побыстрее вырваться в небесные просторы.
Наступили самые долгие летние дни. Летали в три смены, используя все светлое время. Рабочий день довели до четырнадцати часов. Закончив полеты, курсанты вместе с техниками готовили самолеты, затем сами готовились к новым полетам, и так шесть дней в неделю.
В середине июня Анатолий получил очередное письмо от Нины.
«Здравствуй, Толенька! — писала Нина. — Рада твоим коротеньким (к сожалению) весточкам. Соскучилась, жду встречи. Если не сможешь появиться в ближайшее время, напиши, когда приехать к тебе».
Фадеев смотрел на ровные строчки красивым почерком написанных слов, и сердце его замирало от восторга. Нина! Как в ней все красиво: глаза, лицо, улыбка и… даже почерк. Какая чудесная девушка — Нина!
Он все время помнил о любимой, мечтал о новой встрече с ней. Обдумывая, как бы отпроситься у Богданова и съездить в Ростов, он понимал, что обстановка не благоприятствует этому и потребуется много усилий, чтобы отпустили в увольнительную, хотя на предстоящую субботу полетов вроде бы не планировалось.
— Сергей, давай вместе сходим к Богданову, — предложил он товарищу.
К их удивлению, командир отряда, оказывается, тонко понимал душу человеческую. Он выслушал сержантов и тут же ответил:
— Отпускаю на два часа раньше окончания рабочего дня.
В субботу, в назначенное время, начищенные и наглаженные, друзья были у Фроловых. Нина, Вика и Надежда Петровна любезно встретили Сергея, с улыбкой поздоровались с Анатолием, справились о Глебе. Появилось новое лицо Светочка Воронина. Она пришла вместе с братом Вики, Алексеем Высочиным.
Хрупкая, воздушная, стройная, она казалась березкой. Анатолий не встречал еще девушек с такой легкой, своеобразной походкой. Вскоре выяснилось, что Света — будущая балерина и учится в балетной студии. Ее голубые глаза излучали взгляд удивленно-загадочный, со всеми она была внимательна и мила, ни с кем не вступала в споры, улыбалась…
Анатолий не сразу понял, что девушка уж слишком привлекает к себе его внимание. А осознав это, испугался: не перешел ли он рамки приличий? Ведь девушка только появилась, а он уже не спускает с нее глаз.
— Здравствуйте, соколы! — бодро сказал, входя в комнату, Дмитрий Федорович. — Давно не видел вас. Как дела в небе?
— Летаем, стараемся, Дмитрий Федорович, — быстро нашелся Сергей.
— Надо, надо. Кто у вас старший по званию? Алеша? — Дмитрий Федорович обратился к Высочину: — Лейтенант, строй молодежь и выводи на улицу.
Все засуетились, забегали, выполняя приказ хозяина дома. Через полчаса автобусом молодежь добралась до парома, где уже ожидали Дмитрий Федорович с Надеждой Петровной, подъехавшие туда на машине. Светило солнце, день был теплый, ясный, дул легкий ветерок и доносил пряный аромат степных трав.
Разместившись на пароме, группа оказалась в центре внимания окружающих. И неспроста. Видного, статного генерала окружала целая свита военных и красивые молодые женщины. Надежда Петровна — в легком платье, веселая, стройная, казалась такой же юной, как веселившиеся рядом с ней девушки.
За шутками, смехом не заметили, как переправились на левый берег Дона. Прошли несколько сот метров и остановились, облюбовав местечко. Рядом плескался Дон, небольшой его залив врезался в берег, образуя косу с прекрасным песком. У самой воды рос кустарник, ива нависла над водой прекрасное место для рыбаков!
Компания расположилась на поляне. Все бросились купаться. Анатолий сразу вспомнил, как пришлось ему ночью переплывать реку, и сейчас она показалась ему очень широкой. Как же он одолел такую широту? Правда, здесь разлив, но даже если у города она в два раза уже — все равно широка. Видно, в ту ночь темнота скрадывала расстояние. Размышляя о той счастливой ночи, Фадеев медленно входил в воду. Светочка, следуя его примеру, тоже не спешила. Анатолий опять смотрел на нее и все удивлялся, ест ли она когда-нибудь? Фигурка у нее, конечно, стройная, пропорциональная, но до чего худенькая! Нина вон тоже стройная, но совсем другая. У Вики тоже ничего лишнего, но она плотная, крепкая, загорелая и очень живая. «Что удивительно, — подумал он, — совершенно разные девушки, а каждая по-своему хороша!»
Его размышления прервала Нина:
— Толя, что ты так осторожно входишь? Ныряй быстрее!
И он немедленно бултыхнулся в воду прямо с того места, где стоял. Чуть не задев носом дно, подплыл к Нине. Появилась камера от волейбольного мяча, начали играть. Дурачились до тех пор, пока Надежда Петровна не напомнила, что надо помочь Дмитрию Федоровичу в приготовлений ужина. Анатолий обрадовался случаю и со словами: «Иду помогать!» — выскочил из воды. Надежда Петровна тактично, вежливо кивнула ему. Анатолий смутно чувствовал: не лежит к нему душа Нининой матери, но что он мог поделать? Как завоевать ее сердце?
Фадеев вздохнул, забежал в кусты и, быстро натянув спортивные брюки, направился к Дмитрию Федоровичу:
— Помощник прибыл!
— Рад, — сказал генерал. — Начни с заготовки дров, на Дону это непростое дело. Учти, сырые не горят.
Предупреждение оказалось верным. Сушняка вблизи действительно не оказалось. И все-таки через несколько минут Анатолий с хорошей охапкой хвороста возвратился к костру, где Надежда Петровна взяла бразды правления в свои руки и умело руководила действиями. Все у нее получалось, и все ей повиновались.
Через некоторое время Дмитрия Федоровича пригласили снять пробу, после чего он громко объявил, что ужин готов!
— Алеша, достань-ка бутылочку «Цимлянского», — попросил Дмитрий Федорович Высочина.
— Для шампанского у нас нет бокалов, заметила Надежда Петровна.
— Наденька, зачем они нам? Из чашек будем пить, — ответил ей генерал.
