Дэвид Ховарт - Утро в Нормандии.
— Держитесь покрепче, — сказал Уоллуорк. Солдаты взялись за руки, слегка приподнялись и застыли в ожидании.
Планер с громоподобным треском врезался в землю на большой скорости и развалился на куски. Оглушительный треск и толчки продолжались еще несколько секунд, а затем наступила гнетущая тишина. Говард отцепил пояс и встал на ноги на землю Франции. Он ощупал себя — все ли кости целы — и огляделся. Из-за хвоста планера выбежал Брозеридж. «Все в порядке?» — спросил он. «Да, — ответил Говард, — продолжай работу». Брозеридж закричал: «Эйбл, эйбл!» (это было условное обозначение взвода), чтобы собрать своих солдат, которые выползали из-под обломков. Началось то, к чему взвод готовился, будучи в Англии. На расположенный у моста немецкий дот бросили дымовую шашку. Из дота открыли пулеметный огонь, но в это время один из солдат выбежал вперед и под прикрытием дымовой завесы бросил в амбразуру ручную гранату. С криками «Эйбл, эйбл» солдаты устремились на мост под огнем другого вражеского пулемета. Внезапно Говард услышал сзади какой-то треск: это прибыли два других планера. Скоро сквозь шум стрельбы он услышал, как бежали в темноте солдаты второго и третьего взводов с криками «Бейкер» и «Чарли» — это помогало им опознать друг друга.
Мост охранял немец Гельмут Ромар. Увидев, как упал первый планер, он сначала подумал, что это бомбардировщик, поэтому, когда солдаты устремились через мост к нему, он был застигнут врасплох. Времени на то, чтобы позвать на помощь, не было. Сержант из караульной охраны открыл огонь из пулемета и сразил тех, кто первыми появился на мосту. Но в это время остальные солдаты уже ворвались в траншеи.
Вся эта операция длилась три минуты. Саперы нашли и разъединили провода, предназначенные для подрыва взрывчатки (сама взрывчатка еще не была заложена). Завладев мостом, пехота начала очищать находящиеся за ним дома. Вскоре один солдат из передового взвода доложил Говарду: «Очистка домов закончена, но мистер Брозеридж ранен». Рядом с Говардом капрал Таппенден пытался связаться с той половиной роты, которая к этому времени должна была высадиться на мост через Орн ниже по дороге, но это ему никак не удавалось. Кто-то из солдат силился выбраться по отлогому берегу на дорогу. Говард наклонился, чтобы помочь ему, и увидел, что лицо солдата все в крови. Это был Уоллуорк. Принесли на носилках Брозериджа. Он был без сознания.
Второй планер при посадке раскололся надвое, и многие солдаты были ранены. Один планер угодил прямо в пруд и утонул.
Захват моста через Орн произошел сравнительно легко. Правда, высадка была произведена не с такой точностью, как у моста через канал. Один планер приземлился близко от моста, а следующий — в четверти мили от него. Третий слишком поздно освободился от буксира и приземлился за болотом у реки Див. Когда солдаты первого взвода под командованием лейтенанта Фокса достигли моста, они увидели, что немцы, защищавшие мост, убегают. Один из сержантов Фокса подбежал к пулемету, брошенному немцами, и открыл огонь по ним. Это была единственная пулеметная очередь, выпущенная у этого моста. Прибежавший на мост через несколько минут запыхавшийся командир второго взвода увидел, что Фокс стоял посреди моста и смотрел вниз на темную воду реки Орн. «Как все произошло?» — выпалил он. «Все было хорошо, — ответил Фокс, — но где, черт побери, остальные?»
О захвате моста через канал нужно было сообщить в штаб бригады по радио словом «ветчина», о захвате моста через Орн — словом «джем». Капрал Таппенден никак не мог добиться от штаба бригады подтверждения в получении радиограммы и в течение получаса, сидя с рацией у дороги, непрерывно повторял: «Ветчина, джем, ветчина, джем». Тем временем солдаты всех шести взводов хлопотали возле погибших и раненых товарищей и готовились к защите захваченных позиций. Солдаты Говарда знали, что немцы пойдут в контратаку, как только придут в себя после внезапного нападения, и понимали, что, пока они не получат подкрепления от главных воздушнодесантных сил, их положение будет оставаться тяжелым.
* * *В штабе бригады не могли слышать позывных Говарда, так как вся аппаратура связи потерялась во время выброски.
Для обозначения района высадки дивизии была выделена рота парашютистов, которую доставили в район высадки на шести самолетах. Задача этой роты состояла в том, чтобы высадиться одновременно с ротой Говарда, немного восточнее ее, и установить световые и радиомаяки. Летчики, несмотря на ветер и сильную облачность, произвели выброску парашютистов в указанном месте. И все же ветер отнес парашюты в сторону. В результате, когда парашютисты приземлились, они оказались сильно разбросанными и высадились намного восточнее назначенного места, а для обозначения района высадки роты отводилось всего полчаса. Времени для того, чтобы идти к этому месту, не было. Поэтому им пришлось устанавливать маяки там, где они находились, несмотря на то что один из районов, который они теперь наскоро подготавливали к высадке, был в опасном соседстве с лесом Буа-де-Баван, а другой — с болотом.
* * *За самолетами, на которых летела рота наведения, шли самолеты 3-й воздушнодесантной бригады, которая имела задачу уничтожить пять мостов через реку Див и мощную береговую батарею в Мервиле, в устье реки Орн.
Захват мервильской батареи имел важное значение потому, что она господствовала над морским берегом, где должны были высаживаться части 3-й английской дивизии, а с рассветом бросить якорь большое число кораблей. Если к началу дня не уничтожить батарею, она помешает высадке 3-й дивизии. Задача по подавлению батареи возлагалась на 9-й воздушнодесантный батальон, командиром которого был подполковник Теренс Отуэй.
Разведка донесла, что орудия батареи установлены в мощных укреплениях. По оценке разведки, в батарее было около двухсот человек, вооруженных десятью пулеметами и двумя пушками. Батальон Отуэйя после выброски должен был совершить марш-бросок в полторы мили к этому опорному пункту и захватить его к 5.15. Если к этому времени Отуэй не даст сигнала об успешном захвате батареи, корабли военно-морского флота должны будут открыть по ней огонь. Одновременно с этим Отуэй предложил произвести утром бомбардировку батареи с помощью сотни бомбардировщиков «ланкастер» королевских военно-воздушных сил. Однако, прежде чем уничтожить батарею, надо было еще добраться до нее.
Теренсу Отуэйю было двадцать девять лет, но выглядел он моложе. Отуэй был подполковником воздушнодесантных войск. Его лицо свидетельствовало об остром уме, твердом и в то же время отзывчивом характере. Когда за четыре месяца до вторжения ему сказали, что должен будет делать его батальон, он приступил к чрезвычайно тщательной разработке плана операции и подготовке к ней своих солдат. С секретными картами и фотографиями Мервиля Отуэй отправился на поиски участка, который был бы похож на место, где была установлена батарея, и обнаружил его возле Ньюберри. В течение двух дней он добился реквизиции участка и убедил власти заплатить 15 000 фунтов стерлингов за урожай, который пришлось уничтожить на этом участке. Отуэй огородил его колючей проволокой и начал строить точную копию немецкой батареи и ее оборонительных сооружений. Поскольку окружающие участок поля и леса не соответствовали в точности тому, что показывала карта и фотографии, Отуэй приказал привести их в соответствие с помощью бульдозеров. На искусственно созданном оборонительном сооружении батальон сначала днем, а затем и ночью в строгой тайне снова и снова репетировал штурм батареи с применением боевых патронов и снарядов.
Изучая детали операции и наблюдая за тренировками, Отуэй начинал сомневаться в том, смогут ли его солдаты, имея в распоряжении только легкое оружие, прорвать оборонительные сооружения в течение короткого времени. В результате логического анализа он пришел к выводу, что имелась только одна возможность более или менее надежно обеспечить успех: высадить солдат с планеров в момент начала атаки внутри оборонительного пояса прямо напротив артиллерийских позиций. Это, как он считал, склонит чашу весов в его пользу. Отуэй рассказал солдатам о своем замысле и вызвал добровольцев. Как всегда, это бьую не более чем простой формальностью, так как вся рота сделала четкий шаг вперед, и ему только оставалось вместе с командиром роты отобрать шестьдесят солдат.
* * *К тому времени, когда начали репетировать нападение и батальон передвинулся поближе к месту старта, Отуэй был доволен своим планом и считал его вполне хорошим.
Однако чем ближе становился день высадки, тем больше его одолевали сомнения. Ведь от правильного решения зависела не только жизнь его 750 солдат, но, как ему говорили, также успех вторжения, а значит, и жизнь огромного количества других солдат. Да, это была большая ответственность!
