Вилли Хейлман - Последние бои люфтваффе. 54-я истребительная эскадра на Западном фронте. 1944-1945
– Не смотрите на это так чертовски серьезно, старина, – засмеялся Гросс.
– Я думаю, на сегодня это все.
– Тогда мы можем позволить себе немного отдохнуть.
– Кто хочет стать третьим? – спросил Нойман. Он старый поклонник ската, для которого ночь порой слишком коротка, чтобы закончить партию. И вот теперь Нойман искал кого-нибудь, чтобы начать игру.
В углу под светильником, сделанным из сломанного пропеллера, обвязанного рафией,[67] сидели Дортенман и лейтенант Керстен, который три дня назад прибыл в «Зеленое сердце». Они играли в шахматы. Все были здесь, даже Булли Ланг. Вайсс, надев свой лучший мундир, ожидал приезда автомобиля. Он спросил:
– Так, господа, что будем делать? Почему бы нам не пойти и немного не повеселиться в кафе. Скажем, часов в пять вечера, а?
– Хорошая идея, Роберт. Много времени прошло с тех пор, как мы встречались за круглым столом, пользуясь благосклонностью моей подруги. Давайте устроим настоящую вечеринку, – поддержал его Булли.
Нойман прервал свою игру в скат и посоветовал нам принять приглашение командира.
Мы очень обрадовались этому предложению и договорились встретиться в кафе в Версале в пять часов вечера.
Жизнь, к сожалению, диктует свои законы. Я едва успел одеться, как зазвонил телефон. Это был штабной писарь. Он обзванивал весь аэродром, но нигде никого не мог найти.
– Да, здесь есть одна глупая овца, чтобы ответить на ваш чертовски ошеломляющий запрос. Что за спешка? – поинтересовался я.
– Мы только что получили запоздавший приказ на срочный взлет.
– О черт. Где?
– Бой между Версалем и Сен-Жерменом. В воздухе «Тандерболты».
– Когда мы взлетаем?
– Немедленно. Обер-фельдфебель уже доложил о машинах, которые пригодны к вылету.
– Отлично, испортили удовольствие. Взлет в течение пяти минут. По крайней мере дюжина самолетов.
Я быстро надел летный комбинезон поверх своего лучшего мундира. Однажды гауптман Ланг в подобной ситуации вылетел в шесть часов утра в пижаме, а затем вынужден был выпрыгнуть с парашютом… Так, теперь застегнуть ремень, взять компас и пистолет. Выходя, я в гневе хлопнул дверью.
Что можно рассказать о схватке? Все было так же, как и обычно в таких обстоятельствах. «Тандерболты» были слишком заняты штурмовкой дороги между Сен-Жерменом и Эврё, чтобы вовремя заметить немецкие истребители. Четырнадцать «Фокке-Вульфов» разбили их боевой порядок, и незваные гости вынуждены были спасаться бегством. Один – ноль в пользу «зеленых сердец», но я слишком долго оставался в районе боя. К противнику внезапно пришла помощь, и меня атаковали.
Моя белая «единица» загорелась, и я должен был выпрыгнуть с парашютом. Это случилось в пятый раз за три недели. На высоте 1800 метров я болтался над маленьким городком. Это было неприятное ощущение. Сильная нервная дрожь пробегала вверх и вниз по моей спине. Прыжки над открытой местностью были детской игрой по сравнению с этим. В городе купол парашюта мог зацепиться за дымовую трубу, и я должен буду ждать, когда приедут пожарные со своими длинными лестницами, чтобы спасти меня. И это еще не худший вариант, можно также удариться о крышу, в таком случае купол «погаснет» и я переломаю все кости, если упаду на землю с высоты девяти метров.
Народ внизу заметил белый парашют. Начали сбегаться люди, размахивая руками и смотря вверх. Легкий ветер нес меня вдоль широкой улицы прямо посередине между зданиями. Немного удачи! Земля была все ближе, и, осматриваясь вокруг, я увидел открытое место. Последние 90 метров земля, казалось, мчится навстречу мне. Я приземлился с глухим тяжелым ударом, и парашют потащил меня за собой, но рядом уже были люди, помогающие мне отстегнуть его. От изумления я широко открыл глаза и, должно быть, напоминал идиота. На меня, словно я прибыл с другой планеты, уставились Дортенман и Фред Гросс.
Взрыв смеха привел меня в чувство. Красные лица задыхались без воздуха, пытаясь перевести дыхание, головы тряслись от бурного хохота. Я стоял в шаге от кафе в Версале, а часы показывали самое начало шестого.
Долговязый Патт выражал свою радость шумно, и его торчащие уши, казалось, непрерывно покачивались. Он имел необыкновенно комичную внешность, и у него был специфический смех. Смеясь, он хлопал себя по бокам, и вы думали, что находитесь на постоялом дворе в Померании с крестьянами, пьющими шнапс порцию за порцией. Его смех, шедший из груди, подобно гудящим звукам органа, внезапно прерывался, а мышцы лица все еще продолжали непроизвольно сокращаться. Из груди вырывался сухой свист «кхе, кхе, кхе!».
– Замолчите. Я не могу больше. Кхе, кхе, кхе!
Фельдфебель Мёллер, остроумный великан из Пфальца,[68] рассказывал о своем приключении прошлой ночью. Он случайно оказался в кафе и был приглашен командиром составить компанию группе офицеров «Зеленого сердца».
– Да, нас, парней из Пфальца, можно найти в любом месте мира. – И он добавил, лукаво обращаясь ко мне: – Я думаю, что мы станем хорошими друзьями, если вы не будете забывать, что мы в Пфальце все веселые ребята и как только осушим стаканчики, то всегда становимся немного фамильярными.
– Чего вы ждете от бедняги, только что совершившего прыжок с парашютом? Он, вероятно, в подходящем настроении, чтобы напиться.
– Парни, это чертовски хорошо, что вы сегодня больше не должны летать, – сказал Фритц Калувейт, который любил пилотов гораздо больше, чем готов был признаться в этом.
– Вы правы, Фритц. «Старик» будет лечиться от последствий. Как вы думаете? Давайте праздновать наши несколько побед, – предложил фон дер Йехтен. – Формально сегодня нет никаких полетов.
– Отлично! Когда мы закончим это, у мусорщика появится много работы, и он не будет знать, что делать с пустыми бутылками.
Мёллер снял со стены украшенную лентами мандолину, напоминание о довоенных загородных прогулках, и взял несколько аккордов.
О, дайте мне блестящий серебристый «Фокке-Вульф».
Вложите ручку управления прямо в мою руку.
Грянул веселый хор. Патт подражал скрипке. Фон дер Йехтен барабанил на табурете, Калувейт использовал расческу.
Мои руки обняли воображаемую партнершу, и я начал радостно вальсировать по комнате. Той ночью расположение духа у пилотов было великолепным.
– Обер-лейтенант прелестно танцует, – произнес фон дер Йехтен, а Мёллер добавил свой комментарий:
– Он настоящий жиголо. Только посмотрите, он потерял голову как старый дурак. Если бы «старик» только мог видеть, как этот изящный повеса, одетый в форму, смотрелся в гражданской одежде от Монтебелло.
– Вы абсолютно не правы, – парировал я. – Это лишь часть службы летчика-истребителя, и если вы будете мне надоедать своими разговорами, то будете все иметь дело со мной. Калувейт, чему вы там усмехаетесь, словно осел?
[69] – О, герр обер-лейтенант, я ручаюсь вам, что это от чистого восхищения.
Глава 4
Противник решительно сражался за каждый квадратный метр земли. Его потери были ужасными. На сей раз даже Америка не проявляла никакого снисхождения к своим сыновьям, которых она до настоящего времени так берегла. Британские и канадские отборные части атаковали наши позиции днем и ночью. Сен-Ло и Кан стали Верденом Второй мировой войны.
Нескончаемый блестяще спланированный и хорошо организованный поток снабжения доставлял на плацдарм пополнение и вооружение. Возникало неприятное ощущение, что находишься в кипящем котле, который готов взорваться в любую минуту. Натиск на немецкие позиции становился более чем опасным.
Трубопроводы, по образцу тех, что использовались на нефтяных месторождениях Ближнего Востока, были проложены под Ла-Маншем специальным судном, и топливо, которое жизненно необходимо в современной войне, текло из Англии к побережью Нормандии. Подкрепление доставлялось не только большими войсковыми транспортами, мощь армии вторжения увеличивала и высадка крупных десантов. Авиационное прикрытие плацдарма вели приблизительно пять тысяч истребителей. За несколько часов были построены новые аэродромы. Гигантские бульдозеры выровняли заранее выбранные места; остроумно придуманные стальные сети, соединенные вместе, обеспечили удобные взлетно-посадочные полосы для тяжелых самолетов. Аэростаты заграждения, размещенные рядом друг с другом, тянулись на километры, создавая непроходимую стену из острых стальных кабелей и защищая жизненно важные пункты снабжения.
В течение нескольких дней в районе Сен-Ло со «Скаймастеров»[70] был высажен большой десант. Подобно огромным немецким транспортным самолетам,[71] используемым в 1941–1942 гг. в России, самолеты – обычно Бристоль «Бленхеймы»[72] – буксировали по три планера, каждый из которых вмещал от шестидесяти до ста полностью вооруженных солдат. Над районом высадки планеры отцеплялись и приземлялись независимо друг от друга.
