Артем Ивановский - Утерянные победы Красной Армии
В такой обстановке Западный фронт приступил к выполнению задач, поставленных директивами № 2 и № 3. Маршал Кулик вместе с заместителем командующего фронтом генерал-лейтенантом И.В. Болдиным вылетел в белостокский выступ для скорейшей организации наступления. Получил приказ выбить немцев из Бреста и генерал Коробков. Привести в порядок свои войска он смог только к утру 23 июня. В 6 часов 30-я танковая дивизия полковника С.И. Богданова, остатки 22-й танковой и 28-й стрелковый корпус генерал-майора B.C. Попова начали наступление. Встречный бой приняла 18-я танковая дивизия немцев, в то время как их 17-я танковая обошла противника с севера и нанесла удар в тыл. Советские войска смешались и стали беспорядочно отступать к Кобрину, обнажая фланг и тыл 10-й армии. Гудериан немедленно бросил свои танки в образовавшуюся брешь, на Слоним и Барановичи. Танки Гота в это время уже приближались к Молодечно.
Во исполнение директив Ставки генерал Болдин сформировал из частей 3-й и 10-й армий конно-механизиро-ванную группу в составе 6-го мехкорпуса генерал-майора М.Г. Хацкилевича, 6-го кавалерийского корпуса генерал-майора И.С. Никитина и 11-го мехкорпуса 3-й армии. Фланговым ударом на Белосток он рассчитывал разгромить 20-й армейский корпус немцев. Но с 3-й армией связи не было, а предназначенные для наступления части 10 — й оказались разбросанными на значительном удалении друг от друга. Поэтому войска вводились в бой поодиночке, без организации разведки, связи и взаимодействия. Г.К. Жуков так описывал это сражение: «23 июня был нанесен контрудар во фланг прорвавшейся группировке противника из сувалковского выступа. Успех не был достигнут. И.В. Болдину не удалось сосредоточить все соединения для контрудара. Причиной была разбросанность, противник сковал инициативу наших войск.
23 июня здесь фактически активно действовал 11-й механизированный корпус под командованием генерал-майора Д.К. Мостовенко. 6-й механизированный корпус, обороняясь в составе 10-й армии на реке Нарев, не мог своевременно сосредоточиться для контрудара. Пока его выводили из боя и собирали, время было потеряно. Части 6-го кавалерийского корпуса, находившиеся под непрерывными ударами авиации противника, неся большие потери, задержались на марше.
В течение 24 июня в районе Гродно развернулось ожесточенное сражение. Командование группы армий «Центр» было вынуждено бросить сюда еще два армейских корпуса и повернуть некоторые части 2-й танковой группы.
Кровопролитные бои продолжались и 25-го, но из-за отсутствия должного материально-технического снабжения войска контрударной группировки не смогли эффективно вести наступательное сражение. В ходе боев они понесли значительные потери и начали отход. Танкистам не удалось полностью вывести из боя материальную часть: в тот момент не хватило нужного количества горючего. Из этого сражения не вернулся комкор М.Г. Хацкилевич… Не вышел из боя и генерал И.С. Никитин, который заслуженно имел репутацию умного, волевого и храброго командира кавалерийского корпуса»[23].
Что до поворота частей 2-й танковой группы на Гродно, то Гейнц Гудериан вносит ясность в этот вопрос: «Прибыла на арену военных действий 29-я мотопехотная дивизия, перед которой встала задача остановить наступление русских на Слоним. Таким образом основные силы 17-й и 18-й бронетанковых дивизий освободились и могли продолжать наступление на Минск. Рано утром 26 июня я побывал на фронте в районе 47-го мотокорпуса, поскольку хотел лично наблюдать за прогрессом нашего наступления на Барановичи и Столбцы… В 12.30 из 24-го мотокорпуса пришло донесение о взятии Слуцка. Эта операция стала примером замечательной работы как командиров, так и рядовых. Я послал командиру корпуса поздравительную радиограмму… После обеда пришло донесение о том, что Гот в 30 километрах к северу от Минска»[24].
26 июня танки Гота вошли в Молодечно, а 17-я танковая дивизия из группы Гудериана ворвалась в Столбцы. Немцы вплотную подошли к Минску и Слуцкому укрепрайону. Навстречу им Ставка Главного Командования выдвинула 13-ю армию. Наконец, в Москве сообразили отдать командующему фронтом приказ на отход 3-й и 10-й армий. Но время было упущено. 2-я и 3-я танковые группы уже создали внешнее кольцо. 27 июня части 9-й германской армии генерал-полковника Штрауса соединились севернее Слонима с 4-й армией фельдмаршала фон Клюге. В окружении оказались 11 русских дивизий.
О том, на каком уровне находилось управление войсками, можно судить по фрагменту телефонного разговора начальника Генштаба с начальником штаба Западного фронта от 28 июня:
Жуков.Доложите, что известно о 3-й, 10-й и 4-й армиях, в чьих руках Минск, где противник?
Климовских.Минск по-прежнему наш… С 3-й армией по радио связь установить не удалось. Противник, по последним донесениям, был перед У Ром.
Жуков.Где Кулик, Болдин, Коробков?
Климовских.От Кулика и Болдина сообщений нет.
Жуков. Где тяжелая артиллерия?
Климовских.Не имеем данных по 375-му ran и 120-му ran.
Жуков.Где конница, 13,14-й и 17-й мехкорпуса?
Климовских.13-й мехкорпус в Столбцах. В 14-м мехкорпусе осталось несколько танков, присоединились к 17-му. Данных о местонахождении конницы нет.
Жуков.Где сейчас противник?
Климовских.Противник от Слуцка продвигался на Бобруйск, но к вечеру Бобруйск занят еще не был.
Жуков.Как понимать «занят еще не был»?
Климовских.Мы полагали, что противник попытается на наших плечах ворваться в Бобруйск. Этого не произошло»[25].
Несколькими часами позже в тот день произошло гораздо худшее. 20-я танковая дивизия немцев, прорвав позиции растянутой на 50-километровом фронте 64-й стрелковой дивизии западнее Минска и отразив контратаку 100-й и 161-й дивизий 2-го стрелкового корпуса, ворвалась в столицу Белоруссии. Развивая дальнейшее наступление, танкисты Гота к исходу 28 июня соединились с частями 47-го мотокорпуса танковой группы Гудериана. Большая часть войск 13-й армии попала в «мешок». Таким образом, число окруженных советских дивизий достигло 26.
А начальник Генштаба продолжил прилагать титанические усилия к выяснению обстановки: «В 6 часов 45 минут 30 июня у меня состоялся разговор по «Бодо» с командующим фронтом генералом армии Д.Г. Павловым.
Жуков.Мы не можем принять никакого решения по Западному фронту, не зная, что происходит в районах Минска, Бобруйска, Слуцка…
Павлов. В районе Минска 44-й стрелковый корпус отходит южнее Могилевского шоссе… В районе Слуцка весь вчерашний день 210-я мотострелковая дивизия вела бой… В районе Бобруйска противник сегодня в 4 часа навел мост.
Жуков. Немцы передают по радио, что ими восточнее Белостока окружены две армии. Видимо, какая-то доля правды в этом есть… Где Кулик, Болдин, Кузнецов? Где кавкорпус?
Павлов. Да, большая доля правды. Нам известно, что 25 и 26 июня части были на реке Щаре… 21-й стрелковый корпус — в районе Лиды, с этим корпусом имели связь по радио, но со вчерашнего дня связи нет, корпус пробивается из окружения… Авиация не может отыскать конницу и мехчасти… Послана группа с радиостанцией с задачей разыскать, где Кулик и где находятся наши части. От этой группы ответа пока нет.
Жуков. Нельзя ни в коем случае допустить прорыв частей противника в районе Бобруйска и в районе Борисова. Вы должны во что бы то ни стало не допустить срыва окончания сосредоточения наших армий в районе Орша — Могилев — Жлобин — Рогачев.
Павлов. Для удержания Бобруйска и Борисова бросим все части, даже школу»[26].
В тот же день 3-я танковая дивизия генерал-майора Моделя форсировала Березину севернее Бобруйска. Избегая окружения, генерал Коробков отвел оборонявшие город остатки 4-й армии, и на следующий день туда вошли немцы. Того же 30 июня 18-я танковая дивизия генерал-майора Неринга взяла западную часть Борисова и захватила плацдарм в Новом городе, на восточном берегу Березины.
1 июля товарищ Сталин потерял терпение. Постановлением Государственного Комитета Обороны командующий Западным фронтом Д.Г. Павлов, начальник штаба В.Е. Климовских и другие генералы фронтового управления пошли под трибунал. Командование фронтом принял нарком С.К. Тимошенко, начальником штаба был назначен Н.Ф. Ватутин. На линии Витебск — Рогачев из 19-й, 20-й, 21-й и 22-й армий Резервного фронта реорганизовали новый Западный. Кроме того, в тылу, на рубеже Селижарово — Смоленск — Рославль — Гомель планировалось Развернуть 24-ю и 28-ю армии резерва Ставки вкупе с переформированной 13-й и прибывшей с Юго-Западного направления 16-й армией.
В приводимый Жуковым мрачный перечень разбитых армий, корпусов, дивизий не попала одна-единственная воинская часть. 2 июля в зияющую брешь под Борисовом была брошена 1-я Московская мотострелковая дивизия под командованием генерал-майора Я.Г. Крейзера. Ее танковый батальон имел на вооружении «тридцатьчетверки». Пустив вперед свои мощные танки, москвичи дружным контрударом отбросили немцев к плацдарму. Но Неринг напрасно думал, что этот новый русский генерал положит всю свою дивизию в героических атаках на хорошо организованную немецкую оборону. Крейзер поступил иначе. Он предоставил эту честь противнику.
