Алексей Ардашев - Великая окопная война. Позиционная бойня Первой мировой
Тяжелые английские «ромбовидные» машины, открыв новый этап в истории военного искусства, сыграли заметную роль в подготовке не только английских, но и советских, американских и французских танкистов, став их своеобразной «школьной партой».
Таким представлял себе художник огнеметный танк недалекого будущего
Танк застал оборону врасплох. Он заставил лихорадочно работать умы военных теоретиков. Появилась идея малой механизированной армии без пехоты, однако успехи самолетостроения постепенно свели эту идею на нет.
Другой причиной победы союзников было развитие механизированного транспорта. На преимущество немцев в железнодорожном транспорте союзники ответили автомобилями и грузовиками. Высадившийся во Франции в августе 1914 года Британский экспедиционный корпус располагал 827 автомобилями (747 из них были реквизированными) и примерно 15 мотоциклами. К последнему месяцу войны автопарк британской армии состоял из 56 000 грузовиков, 23 000 автомобилей и 34 000 мотоциклов и мопедов. Кроме того, Соединенные Штаты, вступившие в войну в апреле 1917 года, доставили во Францию еще 50 000 машин с двигателями внутреннего сгорания. Весь этот транспорт при необходимости обеспечивал быстрое перемещение войск и снаряжения с места на место. Это сыграло решающую роль во многих сражениях. После войны кто-то совершенно верно заметил, что победа союзников над Германией была в некотором смысле победой грузовика над локомотивом.
Сталь и огонь…солдаты в окопах «в особенности опасаются, как бы они (танки) не были вооружены огнеметами».
(Из показаний германских пленных в Первую мировую войну)Можно сказать, что огнемет — почти ровесник танка: он начал использоваться в боях всего лишь за год до того, как танки получили боевое крещение. Особо отметим: огнеметы, впервые примененные немцами в массовом количестве в 1915 году на Западном фронте, достигли, пожалуй, большего морального эффекта, чем сухопутные «броненосцы». При этом огнемет оказался весьма полезным в окопной войне при поражении дзотов, укрытий и т. д. Впоследствии его установили и на танках. Но произошло это, впрочем, уже после войны.
Огнеметный танк, или самоходный огнемет, как тип вооружения имеет три грани своей военно-технической сущности: бронированный носитель оружия (танк или бронемашина), боевая огнесмесь как средство поражения противника и огнемет как средство доставки ее к цели.
Огнеметы уже зарекомендовали себя как эффективное средство в борьбе с укреплениями противника, но были еще весьма громоздки для ручного оружия. Радиус действия огнемета был сравнительно небольшим, и, чтобы приблизиться к неприятелю на дистанцию выстрела, требовалась бронезащита оружия и расчета. Танк идеально подходил для нового оружия. Вездеходная бронированная машина казалась прекрасным средством доставки огнемета на дальность эффективного прицельного огнеметания.
С осени 1916 года танкобоязнь стала типичной болезнью в германских окопах. Не случайно германские пленные сообщали, что солдаты в окопах «в особенности опасаются, как бы они (танки) не были вооружены огнеметами». То, что эта мысль осталась тогда нереализованной, можно отнести только на счет несовершенства и первых танков, и имевшихся огнеметов, которые, прежде чем поразить неприятеля, скорее превратили бы танк в крематорий для собственного экипажа.
Конструкторы лихорадочно разрабатывали проекты огнеметных танков. Но дальше опытно-конструкторских работ дело не пошло, и на полях сражений они появиться так и не успели. И состоялась премьера бронеогнеметов не так скоро — только в 1932 году.
В мае 1918 года итальянский офицер Джулио Дуэ обнародовал свои взгляды на будущую войну в форме фантастического романа «Крылатая победа». В книге он «снабдил» Германию двумя тысячами «колоссальных танков Круппа по 4000 т весом, с 6 дизелями по 3000 л.с. (из них 2 запасных), со скоростью 4 км/ч, разбрызгивающих на площади полукруга радиусом в 100 м зажигательную жидкость, экипаж — всего 2 человека». Разумеется, на самом деле подобных чудовищ в Германии строить не собирались, однако идея «подвижной крепости» все же нашла свое крайнее выражение в виде первого воплощенного в металл сверхтяжелого танка. Здесь стоит отметить, что после первых потрясений 1914 года от огня германской тяжелой артиллерии, газовых и огнеметных атак союзники вполне серьезно постоянно ожидали от Германии неких «технических чудовищ».
Конструкторы Джонсон, Рачецкий и Стерн разработали танк массой 50 т с паровым двигателем, вооружив его пулеметом и огнеметом, он был представлен на выставке в Бостоне в 1918 году. В том же году в США был разработан танк, основным оружием которого был огнемет с дальностью выброса огнесмеси 80 м.
В России, не имеющей собственных танков, рассматривались варианты установки огнеметов на бронемашины и бронепоезда. Но в горячке войны дальше планов дело не пошло. В это же время появляется идея использования огнемета в противотанковой обороне. Так, в России в марте 1917 года начальник штаба Верховного Главнокомандующего генерал-адъютант В. М. Алексеев утвердил проект «Наставления для борьбы с неприятельскими сухопутными броненосцами». К ранее перечисленным средствам для борьбы с танками в случае их появления на русском фронте здесь были добавлены огнеметы. Интересно, что немцы, начав несколькими месяцами спустя работы над легким танком LK-I, предполагали его герметизацию как раз для защиты от огнеметного оружия.
Подземно-минная война
Старые добрые минные галереи не ушли в прошлое вплоть до 1918 года. Длительное отсутствие продвижения вперед, переход войны в позиционную фазу вызвали активную работу всех противоборствующих сторон по обустройству своих позиций.
Из относительно неглубоких окопов начального периода войны довольно скоро стараниями пехоты и саперов стали получаться настоящие полевые крепости. Глубина окопов второй линии доходила до двух метров (а местами и метров до пяти!), а убежища нередко прикрывал защитный слой земли до 5–7 метров! Появились и капитальные огневые точки, защищенные бетоном и бронеплитами. Учитывая то, что на оборудованной таким образом позиции пехота чувствовала себя относительно безопасно, а на открытой местности атакующие цепи буквально выкашивались артиллерийско-пулеметным огнем, можно понять привязанность солдат к своим окопам. Окоп стал родным домом для солдата, там он нес службу, ел, спал…. И покидать свою крепость солдат не хотел, да и командование после неудач 1915 года долго думало, прежде чем отдать команду на наступление.
Схема минной атаки. Иллюстрация из английского журнала
Выбить же противника из такой земляной крепости ни артиллерией, ни пехотой не удавалось — от огня первой защищала не пробиваемая даже для тяжелых полевых калибров толща земли, от атак второй — насыщенность обороны искусно расположенными пулеметами. Потому и пришлось вспомнить о старой тактике, показавшей свою эффективность на протяжении веков, а также в относительно недавнем прошлом — Севастополе и Порт-Артуре. Да и во время франко-прусской войны 1870–1971 годов прусские саперы использовали динамит для подрыва французских фортификационных сооружений.
Подземная минная война — форма борьбы, типичная раньше только для крепостной войны, не нашла себе в мировую войну применения ни под одной из крепостей, но широко применялась на многих участках длинного позиционного фронта. Как борьба в узкоограниченных рамках за обладание каким-нибудь отдельным пунктом, — она нигде не имела решающего воздействия, однако же на соответствующих боевых участках оказывала значительное влияние на боевые операции.
Минные галереи применялись в качестве трудоемкого, но эффективного (конечно, при грамотном подходе) средства разрушения важных объектов в обороне противника. Ими могли быть огневые точки, а нередко просто участки окопов в направлении планируемой атаки.
Безусловно, иногда местность исключала применение этого вида борьбы (например, чрезмерно увлажненные грунты), но нередко и благоприятствовала применению мин. Например, на Буковине в междуречье Прута и Днестра минная война приобрела немалый размах. Зафиксировано минимум три подрыва горнов в районе высоты Довжок (ключевой пункт обороны австрийцев на отрезке Раранче — Топоривцы), применение мин в районе Самушина и Миткова, что на Днестре (предмостная позиция).
Не менее искусно велась и борьба с вражескими минами — велись контрминные галереи, подрывались заряды с целью обвалить галереи, ведомые врагом. Иногда под землей неожиданно сталкивались саперы противоборствующих сторон, и бой на глубине шел не на жизнь, а на смерть. Но чаще смерть оказывалась куда более жестокой — нередкими были обвалы, а взрыв контрминного заряда почти наверняка обваливал галерею, погребая под многотонной толщей работающих саперов. Задача их спасения, сложная даже в мирное время, чаще всего становилась невыполнимой в боевых условиях.
