Макс Кранихфельд - Душегуб
— Тише ты, остолоп! Не называй имен!
— Да брось, командир, уже по барабану, через несколько часов мы будем легионерами, а там, говорят, можно назваться любым именем, выбрать любую национальность, такие документы и выдадут. Я, к примеру, назовусь греком, Папой Христозопуло! Класс?
— Сиди уж, грек, — рассмеялся Бал. — В легион еще попасть надо, а ты уже размечтался.
— И ничего не размечтался! Неужели российский спецназ да еще с боевым опытом не оторвут с руками какие-то там паршивые легионеры. Да, мужики, прикиньте, у них если десять лет отслужил, то получаешь французское гражданство и пенсию. Эх! Да я на дембель уйду еще раньше, чем в России. А уж пенсия-то будет не сравнить! Не жизнь — малина!
— Точно! Особенно, если учесть, что на Родине, тебе до пенсии не дослуживать светило, а досиживать. Интересно, как там, Поплавок? Он то и вовсе ни за что попал… — пристально изучая остатки кофе на стенках чашки, произнес Бал.
— Ладно, хватит бакланить, — оборвал его командир. — Пошли, нечего время тянуть, раз решили.
Трое крепко сбитых мужчин двигавшихся с одинаковой кошачьей пластикой вышли из летнего кафе на берегу Сены и, перейдя улицу, оказались перед массивной деревянной дверью старинного двухэтажного особняка. "Вербовочный пункт Французского Иностранного Легиона" гласила скромная бронзовая табличка над дверью.
Судья, наконец, перестал бубнить и сделал хорошо рассчитанную драматическую паузу, затаили дыхание набившиеся в зал репортеры, потерянно опустил голову к столу адвокат, отвернулся, пряча глаза прокурор. Поплавский непроизвольно закусил губу и до боли сжал кулаки в ожидании.
— На основании изложенного и руководствуясь ст. ст. 343, 348 и п. 2 ст. 350 УПК РФ, суд приговорил…
Снова томительная пауза, слышно как отчаянно бьется об оконное стекло, глупая пойманная в прозрачный плен муха. Поплавский на какой-то миг ощутил себя вот такой же попавшейся в стеклянный лабиринт мухой, кругом холодное стекло, о которое разбивается все: честь, разум, войсковое товарищество… Все всё видят, все понимают, сочувствуют, но лишь бессильно пожимают плечами, ничего нельзя сделать, ничего, стеклянный плен. Мучительно, до судорог в мышцах захотелось одним рывком сильного тренированного тела выпрыгнуть, сквозь незапертую калитку в решетке, коротким быстрым ударом свалить с ног мальчишку-конвоира, еще в два движения отправить в нокаут стоящих рядом ментов и бежать. Сначала вдоль по гулкому коридору, которым его вели сюда, потом в просторный вестибюль, перепрыгнуть через карикатурную, не могущую служить преградой вертушку и дальше, дальше, пока хватит сил, пока не откажутся перегонять пьянящий весенний воздух измученные легкие, туда, где не найдут, куда не долетит громовой голос судьи.
— Моргенштейна Эдуарда Вольфовича по предъявленному обвинению в совершении преступлений, предусмотренных п. «е» ч. 2 ст. 105; ч. 3 ст. 33, п.п. «а», "в", «ж», "к" ч. 2 ст. 105; ч. 3 ст. 33, ч. 2 ст. 167; п.п. «а», "б", «в» ч. 3 ст. 286 УК РФ, признать виновным и приговорить по совокупности совершенных преступлений, руководствуясь принципом поглощения меньшего наказания большим к шестнадцати годам лишения свободы с отбыванием наказания в колонии строгого режима.
Поплавский с трудом сдержал стон, усилием воли заставляя расслабиться уже напрягшиеся было мышцы ног.
— Балаганова Александра Евгеньевича по предъявленному обвинению в совершении преступлений, предусмотренных п.п. «а», "в", «ж», "к" ч. 2 ст. 105; п.п. «а», "б", «в» ч. 3 ст. 286 УК РФ, признать виновным и приговорить по совокупности совершенных преступлений, руководствуясь принципом поглощения меньшего наказания большим к двенадцати годам лишения свободы с отбыванием наказания в колонии строгого режима.
Поплавский тяжело дышал, принуждая себя внимательно вслушиваться в речь судьи. Нет, не дождетесь, не побегу, не признаю себя виновным, не признаю вашей правоты, не дам шанса убить меня при попытке к бегству. Нет! И не надейтесь.
— Погодина Владимира Николаевича по предъявленному обвинению в совершении преступлений, предусмотренных п.п. «а», "в", «ж», "к" ч. 2 ст. 105; ч. 2 ст. 167; п.п. «а», "б", «в» ч. 3 ст. 286 УК РФ, признать виновным и приговорить по совокупности совершенных преступлений, руководствуясь принципом поглощения меньшего наказания большим к десяти годам лишения свободы с отбыванием наказания в колонии строгого режима.
Ну вот и все, теперь очередь дошла и до него. Сколько же дадут? Лет пять? Семь? Может меньше? Он смотрел только на бесстрастно читающего приговор судью, но буквально кожей чувствовал десятки направленных на него самого взглядов, разных: ненавидящих и равнодушных, сочувственных и просто болезненно любопытных…
— Поплавского Алексея Викторовича по предъявленному обвинению в совершении преступлений, предусмотренных ч.ч. 3, 4 ст. 33, п.п. «а», "в", «ж», "к" ч. 2 ст. 105; ч.ч. 3, 4, 5 ст. 33, ч. 2 ст. 167; п.п. «а», "б", «в» ч. 3 ст. 286 УК РФ, признать виновным и приговорить по совокупности совершенных преступлений, руководствуясь принципом поглощения меньшего наказания большим к девяти годам лишения свободы с отбыванием наказания в колонии общего режима.
Мир рухнул. Он продолжал твердо стоять на ногах и даже не отвел взгляда, не дрогнул лицом. Но мир внутри человека рушился под ударами глобальной катастрофы, оставляя в душе пустоту и обгорелые обломки. Все то, ради чего он жил оказалось ложью. Больше не было идеалов и Родины, больше не было чести, не для чего больше было жить и некого защищать. Калейдоскопом крутились вокруг злорадные горбоносые морды и ненавидящие глаза, но он продолжал стоять и взгляд его был прямым и твердым. Вот только бороться было больше не за что. В этот момент офицер спецразведки майор Поплавский умер, а вместо него на свет явился холодный и жестокий некто. Умелый и тренированный, злой и мстительный, который понял простую истину — "в этом мире каждый сам за себя, а прав тот, кто сильнее". Ждите! Девять лет не слишком долгий срок!
