Николай Стариков - Офицер особого назначения
— Мы с тобою сейчас, как на корабле, в борту которого образовалась огромная пробоина, — вздыхал Егор удрученно, — и если не принять срочных мер, в скором времени пойдем ко дну.
— От судьбы не уйдешь, что предписано, то и случается. Если бы разграбление склада было делом рук СМЕРШ, органов НКГБ или милиции, нас бы тоже арестовали. Коли этого нет, не все еще потеряно. Бандиты вряд ли туда еще раз сунутся. Значит, надо восстановить систему торговли и работу склада. Иван — человек активный, следует дать ему побольше самостоятельности, за ним дело не станет, — убежденно сказал Зверь. — А Зитцеру необходимо объявить строгий выговор за халатное отношение к подбору кадров. Все сто процентов вины за разграбления склада лежат на нем. Это надо же, ему было поручено проверить, что за люди шастают к его девкам-охранницам, а он ни гугу.
— Пулю ему надо, а не выговор, — мрачно согласился Сатана с предложением Зверя. — Мы еще разберемся с ним.
— Надо подумать, у кого сейчас наше имущество, возможно, еще возвратим.
— А если все-таки в милиции или еще хуже — в СМЕРШ? Подумать об этом страшно.
— СМЕРШ не занимается жуликами, в милиции есть, наверное, дела поважнее. Будем надеяться, рассуждаем мы верно. Сейчас важно немедленно разыскать Зитцера, поставить перед ним задачу — проследить, где торгуют нашими товарами, кто этим занимается. Пусть сам тоже походит; обобщать поступающую информацию сможет и сам руководитель организации. Если получим какие-либо интересующие нас сведения, отыщем следы пропажи, потом разберемся, куда подевались девицы-охранницы вместе с ящиками и мешками. Возможно, увидим их, побеседуем.
— А ведь кто-то планировал нападение на склад, — углубился в рассуждение Сатана, — другие знали, как оно будет осуществляться, третьи готовили транспортные средства, четвертые думали, где разместить похищенное и как этим имуществом торговать. Уйма людей была в курсе дела. Если бы в достаточно длинной цепочке мыслителей и исполнителей оказался наш человек, хотя бы один, никакого ограбления не произошло бы. Отсюда вывод: Зитцер явно недорабатывает, — с раздражением констатировал Егор. — Похоже, не по его силам оперативная работа.
— Мое мнение требуется? — поинтересовался Зверь.
— Подумай, кем можно заменить Гундосого, да так, чтобы не ошибиться.
XXIV
В шалаше жить с милым — безусловно, рай. Женя была убеждена, поговорку придумали счастливые люди. Она готова жить в бункере вместе с бандитами вечно, был бы Иван рядом, ее надежда и опора, бабья мечта и бесценное сокровище.
С появлением женщины жизнь в подземелье изменилась. Преобразилось командирское отделение. Здесь впервые постель была заправлена простыней, стол застлан клеенчатой скатертью, бумаги сложены стопкой, в стакане с водой появился букетик первых полевых цветов, бревенчатая стена над лежанкой прикрыта большим с махрами платком. Зал украшен веточками акации, мусор выметен, тыльная сторона стены прикрыта куском брезента. Для улучшения вентиляции входной люк оставался открытым с раннего утра до позднего вечера.
Утихомирила Женя Упыря и Амбу, враждовавших между собою по любому поводу, а если такового не было, то и без повода. Часто это случалось ночью, когда от храпа Упыря сыпался песок с потолка. Была достигнута договоренность: не обижаться, когда будят храпевшего. Заставила бандитов навести порядок в их половине схрона, заменить подопревшую солому на лежаках, светлое время суток находиться на поверхности.
Весть о разграблении склада схронники получили по рации. Искреннюю горечь случившегося вымещали грубой бранью в адрес женщин-охранниц, Зитцера, не сумевшего как следует подойти к подбору этих людей. Женя не скрывала слез. Понимала, торговля тушенкой, другими товарами в Белых Журавлях будет парализована. Не поддавался унынию лишь Иван.
— Бог дал, он же и распорядился взять, — философствовал командир группы. — Если будем сидеть в безделье, Сатана отправит всех к Свирепому. От нас теперь зависит, когда возродится торговля и хорошее отношение к группе.
Решение Ивана со следующего утра отправиться на «поиски товара» было встречено гарнизоном с восторгом. Порывались идти в разведку Упырь и Амба. Однако Иван не разрешил: ни у того, ни у другого не было документов, а значит, поиск для обоих закончился бы встречей с первым же патрулем. Женя отдала распоряжение навести порядок и обновить маскировку вокруг блиндажа, отрыть ямы для двух туалетов.
Первый день поиска того, что плохо лежит, с заранее запланированным нулевым результатом велся Иваном совместно с Женей. Они посетили разъезд Быково, Иван показал, где стоял прошлый раз вагон, по какой дороге к нему подъезжали, посмотрели достопримечательности Уразово, Женя предложила сходить на то место, где ее обокрали. Сходили.
Женщина оказалась слабо подготовленной для длительного хождения, особенно без дорог. Пришла «домой», как говорится, без ног. Вновь идти с Иваном в разведку следующим утром наотрез отказалась.
— Уберусь по дому, — сказала она, подняв лицо и заглядывая Ивану в глаза. — Не обижайся, только обузой буду в разведке, а тут я сделаю что-то полезное.
Не хотелось ему оставлять Женю в бункере, но и взять с собою нельзя, ноги ее оказались сильно растертыми. Впервые подумал: «Зря втянул в неведомое дело».
— В Чижах много складов богатых, — подал мысль Амба. — Если хорошенько посмотреть, можно подобрать, который окажется по зубам.
По заданию командира оперативной группы Иван шел в Чижи сегодня для решения двух задач. Во-первых, понаблюдать за армейскими складами и отыскать в их охране уязвимые места, во-вторых, приглядеться к киоску сапожника, его клиентам. Вдруг среди них знакомое лицо появится.
Вновь созданный склад продовольствия на окраине Чижей Иван обнаружил без особых затруднений. Им оказался деревянный сарай со множеством окон. Помещение принадлежало разрушенному войной молокоперерабатывающему заводу. Забор из колючей проволоки в один ряд и два небольших висячих замка на дощатых дверях могли задержать от проникновения лишь граждан с благими намерениями. Вокруг сарая ходил один часовой, наблюдая только за автомашинами, подъезжающими к дверям с торца. Машины разгружались и загружались под присмотром старшины, находившегося у входа. Внешняя ограда оставалась без внимания как часового, так и кладовщика.
— Лафа для бандитов, — рассуждал вслух Иван, — хотя склад и военный.
Он сидел на скамейке в тени возле крайнего дома, глядел на важный объект не прячась, внешне похожий на тех людей, которые изображены на множестве плакатов с надписью «Берегись шпионов». Никто к нему не подошел, не посмотрел в его сторону. Бегали вокруг дети, ходили гражданские и военные, а «шпион» сидел себе и «шпионил». Показалась девушка, глянула на парня, улыбнулась и проследовала дальше.
«Если направить сюда Упыря и Амбу, без особой подготовки они в два счета завладеют складом», — размышлял разведчик.
Низко над землей, словно речные волны, непрерывной чередой шли сизые бугристые облака. Но вот в их массе образовался разрыв, округа осветилась ярким весенним солнцем, Иван невольно обернулся на детские голоса и за кустом густой сирени недалеко от дома обнаружил человека. Тот, пригнувшись, внимательно смотрел в сторону склада. «Конкурент, похоже».
Совершенно неожиданным оказался результат наблюдения за киоском сапожника. Военные и гражданские подходили к нему, делали свои дела и не спеша удалялись. Нет скучнее занятия, чем наблюдать повседневную жизнь! Одно и то же раз за разом, особенно если не слышно никаких разговоров. Как в немом кино. Иван сначала прохаживался невдалеке от киоска, затем, оперевшись спиной о ствол распускавшейся акации, сел на перевернутое проржавевшее ведро. Было тепло, хотелось просто расслабиться, отдохнуть перед дорогой в бункер. Он попытался вспомнить что-либо приятное из довоенной жизни: школу, лица парней и девчонок, родных. Воспоминания оказались яркими, четкими, как на фотографиях. Неожиданно среди дорогих сердцу видений возникло еще одно знакомое лицо. Другие сразу же исчезли. Иван очнулся от забытья, присмотрелся повнимательнее — видением оказался Зитцер. Тот стоял в полутора десятках метров от него с молодым невысоким человеком с большими усами. О чем говорили они, разведчик не слышал. Но по мимике, жестам можно было догадаться: речь шла о делах серьезных. Во всяком случае, они совершенно не обращали внимания на снующих вокруг людей. Говорил в основном Гундосый. Он жестикулировал то правой, то левой, а иногда и обеими руками.
Усатый кивал в знак согласия, трогая усы, вот он поковырялся в кармане, что-то извлек, передал Зитцеру.
Напряженный разговор собеседников позволил Ивану, пятясь от дерева к дереву, незаметно уйти из поля зрения Гундосого и его усатого молодца. Интуиция подсказывала, встреча с каждым из них ничего хорошего для него не предвещала. Пересечение интересов двух оперативников, как правило, ведет к провалу или гибели одного из них. Таков не писанный закон…
