Сергей Чуев - Украинский легион
Параллельно с вопросом о создании украинской воинской части решался вопрос о принятии закона о частной земельной собственности в Галичине. От решения данной проблемы полностью зависело желание местного населения идти на Восточный фронт. После публикации закона планировалось развернуть кампанию агитации для вовлечения молодежи в формирование.
В Берлине Вехтер провел совещание с генералом СС Вальтером Крюгером, шефом полиции безопасности Генерал-губернаторства Фридрихом Вильгельмом Крюгером и шефом СС-Гауптамта группенфюрером СС Готтлобом Бергером. На совещании было принято решение о начале создания в составе войск СС украинской дивизии, именуемой в дальнейшем СС добровольческая дивизия «Галичина».
На «волне» создания украинской дивизии СС Вальтер Крюгер воскресил собственный план создания полицейских полков из населения Люблинского дистрикта.
По предварительным подсчетам, в дивизии должно было служить 600 офицеров, 2000 унтер-офицеров, 50 врачей и 20 ветеринаров. Было решено привлечь в дивизию 300 бывших офицеров-украинцев, служивших ранее в армии Австро-Венгрии, 100 офицеров-украинцев из Польской армии и 100 из армии Украинской Народной Республики, из этих же источников предполагался набор унтер-офицеров. Для формирования дивизии немцы предоставили 600 своих офицеров. Униформа должна была быть стандартной, на правом рукаве — щитообразная нашивка с изображением галицкого льва и трех корон — бывшего символа, включенного в герб Австро-Венгрии во времена владычества императрицы Марии-Терезии. Рисунок с трезубцем был отвергнут, так как лев в гербе Галичины имел значение символа регионального, а не всеукраинского уровня. Была также достигнута договоренность о поставке дивизии повозок и лошадей местным населением. Предусматривалось создание военного оркестра.
К новобранцам предъявлялись следующие требования: рост — не менее 1 м 65 см, возраст — не менее 18, но не более 35 лет. Члены ОУН С. Бандеры призыву в дивизию не подлежали.
28 апреля в Львове был провозглашен акт о создании украинской дивизии войск СС, в котором подчеркивалось, что дивизия создается не для полицейских целей, а для действий на фронте. Губернатор Вехтер негласно запретил ведение всяческих разговоров о том, что дивизия является союзной немцам воинской частью; наоборот, факт существования дивизии рассматривался как свидетельство желания украинцев бороться за «Новую Европу». Было запрещено использование знамен с изображением тризуба св. Владимира, вместо него рекомендовался все тот же галицкий лев, как символ регионального, а не всеукраинского военного формирования. Секретный циркуляр О. Вехтера заставил его лавировать между украинскими устремлениями и жесткими инструкциями Берлина. Впоследствии он уведомил местные власти, что Боевая управа — независимый от немецких властей орган.
Замыслы Кубийовича обрести вместе со своей дивизией и политический капитал начали реализовываться. После провозглашения акта о создании дивизии УЦК обратился в немецкую администрацию с предложениями об амнистии для членов ОУН (Б), реприватизации различных хозяйственных объектов, получении независимого статуса вспомогательной полиции, украинской прессы и, главное, улучшении положения украинцев, находящихся на работах в Германии. УЦК также поднял вопрос об объединении вокруг дивизии иных украинских формирований.
Боевая управа И Духовная опека
Для формирования дивизии была создана украинская Боевая управа (в ряде источников именуется Военной управой или Войсковой управой) — общественно-политическая организация, ставившая своей целью опеку дивизии и оказание помощи родственникам военнослужащих. В состав БУ вошли в основном бывшие офицеры Австро-Венгерской и Украинской армий и представители Украинского Центрального комитета — единственной гражданско-административной и общественно-политической структуры, которую признавали немцы. Окончательно Войсковая управа оформилась 15 апреля 1943 года. Из всех бывших украинских офицеров, которым было предложено войти в ее состав, отказался лишь полковник доктор Роман Дашкевич. Офицер предостерег земляков от поспешных шагов и упомянул о возможной победе антигитлеровского альянса.
Во главе Войсковой управы стал украинофильствующий немец Альфред Бизанц. Бизанца на пост соглядатая за деятельностью БУ «протолкнул» О. Вехтер. Такое назначение вызвало недовольство многих членов управы, ибо они знали его привычку «прогибаться» перед немцами.
В состав БУ вошли следующие сотрудники:
• сотник Осип Навроцкий — начальник канцелярии, сотник.
• инженер Михайло Хроновят — начальник отдела кадров.
• доктор Любомир Макарушка — начальник отдела офицерских кадров и связи с дивизией.
• инженер Юрий Крохмалюк — глава историко-архивного отдела.
• инженер Андрий Палий — начальник отдела по оказанию помощи родным добровольцев.
• отец Василь Лаба — отдел душепастырства.
• Степан Волынец — референт отдела пропаганды.
• доктор Владимир Билозор — руководитель отдела здравоохранения.
• профессор Зенон Зелений — начальник отдела по работе с молодежью.
• доктор Иван Рудницкий — глава правового отдела.
• инженер Евген Пиндус — заместитель начальника канцелярии.
• Михайло Кушнир — начальник отдела пропаганды.
Упомянутые выше Навроцкий, Билозор, Хроновят, Пиндус и Волынец в годы Первой мировой войны служили в Легионе УСС, другие — в УГА. Пиндус, Зелений и Крохмалюк служили в польских Вооруженных силах и окончили офицерские школы, а Волынец окончил Школу червонных старшин в Киеве.
Состав БУ был представлен Вехтером немецкому руководству. В присутствии высоких чинов СС, СД и НСДАП Вехтер проинструктировал «управителей» о том, что свои обязанности они могут выполнять исключительно с его, Вехтера, ведома. Немецкие документы утверждают, что поручение на организацию управы было выдано полковнику Бизанцу.
Почетным главой управы был избран бывший генерал Австро-Венгерской и Галицкой армий Виктор Курманович. Ответственным за учет и подготовку украинских офицерских кадров для дивизии стал политик и публицист, затем штурмбаннфюрер СС Дмитро Палиев, впоследствии погибший под Бродами. В годы Первой мировой войны Палиев служил в Легионе УСС, затем в УГА, был проводником идеи создания регулярных украинских воинских частей и противником партизанщины. В предвоенные годы возглавлял про-нацистскую партию — Фронт национального единства, в который, помимо него, входили также и будущие члены управы Палий, Хроновят, Крохмалюк, Кушнир и Волынец. Палиев отказался войти в состав управы и добился своего перевода в дивизию. Бывший усусус имел большое влияние на главу УЦК Владимира Кубийовича и немало сделал для «наведения мостов» между украинскими военнослужащими дивизии и немецким персоналом. Не его вина в том, что все его устремления хоронились Фрицем Фрайтагом.
Особое значение придавалось установлению взаимодействия с Украинским Центральным комитетом под руководством В. Кубийовича. В своих послевоенных воспоминаниях Кубийович и его заместитель Кость Панкивский сообщили, что до 28 апреля 1943 года вели переговоры с Вехтером и даже представили ему список условий, при выполнении которых немцами украинцы смогли бы оказать им полное содействие в формировании дивизии:
1. Дивизия должна иметь ярко выраженный национальный характер: национальную символику (включая тризуб) и свое командование. Немецкие офицеры должны оказывать содействие офицерам украинским и служить связным звеном с немецким руководством. Не более, но и не менее.
2. Дивизия должна принадлежать вермахту, а не СС — войскам, скомпрометировавшим свою репутацию в глазах мирного населения.
3. Дивизия должна быть моторизованной, иметь полный комплект современного оружия, включая танки.
4. Немцы должны гарантировать использование дивизии целиком и на Восточном фронте.
5. Немцы обязаны освободить политических заключенных и бывших офицеров ДУНов «Роланд» и «Нахтигаль», которые отказались продолжать службу в Германской армии.
6. Бежавшие с принудительных работ в Германии получают гарантию амнистии.
Через несколько дней требования были забыты, и впоследствии о них вспомнили лишь в конце 1944 года.
Все украинские устремления находились под жестким контролем немцев. Так и деятельность управы контролировалась Бизанцем. Заседания ее неофициально делились на «официальные» (с присутствием немцев) и «неофициальные» (без немцев). Протоколы заседаний вел М. Островерха, а помимо официальных протоколов — свою «Хронику работы управы». Увидев записи в этой «Хронике», Бизанц сказал хроникеру: «Бог ты мой, если тебя с этим дневником отловит гестапо, расстреляют сразу же!»
