Марченко Анатольевич - Офицерские звезды
Свернув в сторону и пройдя вдоль отвесной скалы, защищенной от камнепада скальными выступами, ловко цепляясь за расходящиеся трещины, лейтенант продолжил подъем.
Через полтора часа подъема еще четверть перевала оставалась наверху. Владимир с упорством лез на четвереньках вверх, дыша мелко и часто, заглатывая воздух полной грудью.
Наконец, шатаясь и задыхаясь, лейтенант вышел на вершину перевала и обессилено повалился на землю. Его сердце колотилось у самого горла, а от холодного разряженного воздуха начали болеть легкие и бить озноб. Немного отдышавшись, он поднял голову. Рядом с ним проплывали облака. Далеко впереди виднелись контуры следующего хребта, а под ним распласталась, словно зеленый ковер, красивая холмистая равнина.
Владимир поднял к глазам бинокль. Оптика приблизила густые кусты и деревья на склонах гор, юрты, отары овец. Напрягая зрение, он попытался рассмотреть людей, изредка, едва заметными точками попадавшихся ему в объектив, но не смог – слишком далеко.
Потерев уставшие глаза, лейтенант посмотрел на упавшего рядом с ним Корнева.
- Ты как, живой? – тут же поинтересовался лейтенант, с тревогой вглядываясь в неестественно бледное лицо солдата: вид у него был жалкий, измученный, дышал он, как загнанная лошадь. По его изможденному лицу, смешиваясь, текли слезы, сопли и слюни.
- Почти…- тяжело дыша, в ответ вымучил слово Корнев.
- Это хорошо, что живой,… вот передохнем минут пять и вперед!.. Твоего «боевого товарища» искать будем… - сквозь зубы, со злостью в голосе процедил лейтенант после минутного молчания.
Минут через десять, глядя во все еще вымученное лицо Корнева, Владимир, опасаясь, что в таком быстром темпе, какой он задал, тот вряд ли сможет продолжить вместе с ним поиск Асхакова, забрал у него автомат, и забросив его себе в положение «за спину», начал спуск.
Лавируя меж острых высоких камней и притормаживая ногами, они через сорок минут спустились к зажатой между скал реке. Она круто изгибалась, ударяя водой по гранитным валунам, кипела и была белой от пены.
Отчаявшись, что приходится терять время в поисках переправы, Владимир направился вдоль реки, при этом, догадываясь о том, что где-то она должна быть: ведь Асхаков как-то же перебрался на другой берег?.. И действительно, спустя двадцать минут, они нашли широко разлившуюся неглубокую часть реки. Опустившись по пояс в ледяную воду, они, рискуя быть унесенным быстрым потоком, перебрались на другой берег, от куда до ближайшей юрты было километра два-два с половиной. Еще будучи на вершине горы, Владимир наметил путь движения, и первой, намеченной для его проверки, была одинокая юрта с пасущейся рядом с ней лошадью.
Лейтенант вылил из сапог воду, с трудом натянул их на ноги и, дождавшись, когда Корнев тоже наденет сапоги, скомандовал ему:
- За мной, вперед!
Бежали они минут двадцать, до юрты оставалось метров триста.
Лейтенант недовольно оглядывался: за ним, шагах в тридцати с трудом трусил, шатаясь в разные стороны Корнев. Его зеленная фуражка, держась тренчиком за подбородок, болталась где-то на затылке, гимнастерка была расстегнута до ремня, а пот струйками стекал по его впалой груди.
– В чем дело, товарищ солдат? – остановившись и дождавшись Корнева, сердито спросил лейтенант, недовольным взглядом осматривая расхлябанный вид солдата. - Приведи себя в порядок, пограничник…
- Вы не так быстро, пожалуйста… - с трудом отозвался Корнев, поправляя на себе форму.
Когда солдат привел себя в надлежащий вид, лейтенант вновь скомандовал:
- Не отставать от меня ни на метр! За мной, вперед!
Бежали они еще минут десять, спотыкаясь, но упорно пробираясь через высокую густую траву и оставляя за собой длинные темные полосы следов.
Автомат оттягивал лейтенанту плечо, сердце билось глухо и нервно, пот заливал глаза. Владимир на бегу вытирал пот ладонью, слизывал соленые капли с губ и мысленно клял Асхакова всеми теми матерными словами, какие он только знал.
Наконец они остановились возле старой обтрепанной юрты. Рядом с нею стояла низкая неухоженная лошаденка, помахивая головой и хлестая себя по бокам длинным хвостом, отгоняя замучивших ее слепней.
- Есть кто в доме? – громко подал голос лейтенант.
- Есть,- выходя из юрты, отозвался смуглый мужчина, с настороженным любопытством разглядывая офицера и солдата своими узкими выпуклыми глазами.
- Вы сегодня здесь нашего солдата не видели? – спросил его Владимир.
- Нэт.
- Вы точно не видели? – недоверчиво, еще раз переспросил мужчину Владимир, и тот, видимо, испытывая трудности в знании русского языка, вновь лаконично ответил:
- Нэт.
Не прощаясь, лейтенант, строго взглянув на Корнева, вновь скомандовал:
- За мной, вперед!
Следующая юрта была метрах в восьмистах от них - она приближалась быстро.
Новая, ярко раскрашенная национальным казахским узором, она своим видом говорила о достатке ее жильца. Невдалеке от нее расположилась огромная отара овец, а вокруг нее, злобно рыча, бегала крупная кавказская овчарка.
Увидев приближающихся к юрте незнакомых людей, она бросилась им на встречу.
«Загрызет, к чертовой матери!» - испуганно промелькнуло в голове лейтенанта. Недолго думая, он схватился за пистолет, и когда собака уже была в нескольких метрах от него, выстрелил в воздух.
Испуганно присев, собака, по инерции пробороздив задними лапами землю, остановилась и, скуля, повернула в обратную сторону. В ту же минуту на пороге юрты появилась длинная нескладная мужская фигура в черном национальном халате. У него было черным от загара лицо и узкие, нервно-воспаленные глаза.
Прикрикнув на своем языке на скулившую рядом собаку, он направился навстречу офицеру.
- Салам аллейкум, начальник! – первым заговорил он, почтительно подавая лейтенанту для приветствия руку.
- Салам алейкум! - Отозвался лейтенант и тут же, вцепившись взглядом в лицо чабана, нетерпеливо спросил: - Вы нашего солдата сегодня тут не видели?
- Солдата? – переспросил чабан, нервно оглянувшись на юрту и потерев свой подбородок.
- Да, солдата, - подтвердил свой вопрос Владимир.
Мужчина несколько мгновений молчал, размышляя о чем-то, затем улыбнувшись, предложил:
- Заходи в гости, начальник, барана резать будем, бешбармак кушать будем…
- Некогда кушать,- оборвал мужчину Владимир, заприметив в его поведении какое-то внутреннее напряжение. Желая вернуть разговор в нужное русло, он еще раз, уже более строгим голосом, спросил: - Вы нашего солдата сегодня здесь видели?
Мужчина какое-то время стоял молча, словно о чем-то размышляя, затем повернувшись, зашел в юрту. Через минуту он появился вновь.
- Вот… - чабан протянул лейтенанту длинный прочный поводок от служебной пограничной собаки. – Это мне солдат дал,… и это тоже,- чабан высыпал в руку Владимира горсть дефицитных у чабанов, ковочных конских гвоздей.
- Что, подарил, что ли? – удивился Владимир.
- Почему подарил? – зло усмехнулся чабан. – Он у меня бешбармак кушал, водка пил, обещал на мой дочка жениться…
Владимир почувствовал себя так, будто ему в лицо плюнули.
- Где сейчас этот урод?!- задыхаясь от гнева, спросил он, беря из рук чабана поводок от собаки и возвращая ему ковочные гвозди.
- Туда пошел,- мужчина показал рукой вглубь удаляющейся вдаль долины.
Ругаясь последними словами, лейтенант бросился в ту сторону, куда указал чабан. На душе было тяжко: не думал он, учась в пограничном училище, что ему придется бегать, как сумасшедшему, по горам в поисках своих же солдат.
«И откуда притащили к нам этого хорька»,- со злостью думал он, вспоминая Асхакова.
Бежали они минут двадцать. Сильно хотелось пить, а жаркое солнце безжалостно продолжало палить над его головой.
Наконец, поднявшись на пригорок, метрах в пятидесяти от себя Владимир увидел еще одну юрту. Вокруг нее было пусто.
Владимир быстрым шагом подошел к юрте и постучал в узкую дверь.
Ему не ответили.
Владимир толкнул дверь и заглянул внутрь. Вдали напротив на толстой кошме спала женщина лет тридцати. Рядом с ней на полу лежали две глубокие алюминиевые тарелки с бурсаками и сыром, лепешка и курдюк с кумысом. Воздух в юрте был тяжелый, спертый.
Владимир еще раз настойчиво и громко застучал по двери и женщина проснулась. Она растерянно-настороженным взглядом посмотрела на офицера своими широко расставленными серыми глазами и, встав на ноги, что-то сказала на своем языке.
- Вы солдата сегодня здесь видели?- показывая взглядом на вошедшего следом за ним Корнева, спросил Владимир, поняв, что женщина не говорит по-русски и пытаясь таким способом растолковать ей свой вопрос. – Ну, солдата?.. Солдата?..- положив руку на плечо Корнева, он еще раз уточнил свой вопрос, видя, что та смотрит на него непонимающими глазами.
