Михаил Болтунов - Короли диверсий. История диверсионных служб России
«В течение 10 лет, — отмечает в своей книге «Нужная работа» генерал Ю. Дроздов, — подразделение (имеется в виду «Вымпел». — Авт.) находилось в постоянной боевой готовности, непрерывно действуя своими группами в Афганистане, в оперативно-тактических учениях внутри страны и за рубежом. Эти учебные операции помогли предсказать многие процессы политического развития в нашей стране. Например, несколько лет назад командование НАТО на своем южном фланге на территории Греции и Турции проводило маневры «Арч Бей Экспресс», нацеленные на республики Закавказья и Болгарию, якобы в связи с благоприятной там для воздействия обстановкой…
Я обратил внимание на эти учения еще и потому, что командование войсками южного фланга НАТО по сценарию вероятных боевых действий предусматривало и нанесение ядерных ударов…
Этим маневрам НАТО мы противопоставили свои оперативно-тактические учения «Чесма», которые проходили на нашей и сопредельной территориях. Результаты агентурных и оперативно-тактических наблюдений превзошли наши ожидания: «Арч Бей Экспресс» оставил после себя следы, которые позволили создать об учениях «Чесма» закрытый кинофильм "По поступившим данным"».
Добавлю лишь к словам генерала: следы были столь очевидны, что дали возможность спрогнозировать нашей разведке вспышку очагов гражданской войны на Юге.
Весьма полезные учения. Хотя их результаты и выводы, сделанные аналитиками «Вымпела», практически не были учтены политиками. Но тут уж не вина разведчиков.
Острой проблемой для подразделения оставалась и учебная база. В прессе любят подчеркнуть, что «вымпеловцы» обучались там, где некогда готовился будущий легендарный разведчик Николай Кузнецов. Да, это так. Возможно, в 30-е — 40-е годы здесь и была хорошая база, но ко времени создания отряда от нее мало что осталось. К тому же и требования были совсем иные.
Словом, «Вымпел» пережил все то, что переживает любое вновь создаваемое воинское подразделение. Правда, с еще большими проблемами и трудностями, так как именно такому подразделению доверено готовить «штучный материал» самого высокого класса. Но для этого не пригодно ровным счетом ничего из того, что ориентировано на подготовку «массовых подразделений». А именно — матбаза, оружие, обмундирование, питание и так далее…
Рассказывает бывший начальник отдела подразделения «Вымпел» Владимир Васильченко:
— Поначалу, признаться, мы не очень понимали, что нам делать. Все было расплывчато и очень секретно. Какие-то недомолвки, недоговоренности, аналогии, мол, вспомните войну, разведывательно-диверсионные группы…
В общем, диспутов о наших задачах прошло немало. Литература практически отсутствовала. Некоторые задачи были вслепую перенесены из сороковых годов. А на дворе — начало 80-х…
Экипировка, оснащение — допотопное. Вот, к примеру, армейское обмундирование. Обычное. Можно в нем выжить на морозе в течение недели? Неделю я не пробовал, но пробовал трое суток. Очень сложно. Конечно, не умрешь, но для выполнения сложнейшей задачи уже малопригоден.
Потом у нас было меховое летно-техническое обмундирование. Синяя роба, унты. Теплое, хорошее, если пройтись по городу или по лесу прогуляться, подышать свежим воздухом. А как в нем действовать?
Помню, на мне тельняшка и сверху эта летная, меховая куртка. Пока прошли двадцать пять километров, она пять раз на мне вымокла и высохла. Что можно делать в этой куртке?
Питание. Я пробовал спецназовский армейский сухой паек в 1982 году на учениях. Пять дней прожил на этом пайке. Наешься, конечно, если «подметать» все до крошки, но работать тяжело. Так что если этот паек на три-пять дней, можно перетерпеть, если же на долгое время, то он не подходит.
Зарубежные пайки, признаюсь, не пробовал. Но известно, что они не ограничивают своих бойцов в добывании мяса. А у нас — нельзя.
На учениях я никогда не ходил в армейских спецназовских ботинках. Ботинки первого образца хорошо держали удар, но это гири на ногах. Так что сами покупали кроссовки, зимой — лыжные ботинки, шили чехлы до колена, носили шерстяные спорткостюмы.
Словом, во многом рассчитывали на собственные силы…
И действительно, стрельбище соорудили своими руками, вырубили лес, поставили подъемники для мишеней. Правда, до мишеней тяжело было добраться: пни, канавы. Но ничего, добирались. Своего рода «полоса препятствий».
Сами смастерили лингафонный кабинет для изучения иностранных языков.
Грустно все это. Хотелось бы, конечно, как в цивилизованных странах — тир, оборудованный по последнему слову техники, языковые кабинеты по последнему слову науки. Но уж как было, так было.
С зарплатой дело обстояло примерно так же. Мне почему-то по наивности казалось, что боец специального подразделения должен получать не меньше, чем, к примеру, сотрудник Первого главного управления. Увы, как поведал мне бывший командир «Вымпела» контр-адмирал Владимир Александрович Хмелев, только в 90-х годах его подопечным денежное довольствие подняли до среднего уровня ПГУ.
И тем не менее подразделение жило, обучалось, совершенствовалось. Наперекор всем трудностям. Складывался боеспособный, крепкий коллектив. Встречаясь со вчерашними бойцами «Вымпела», которые сумели найти себя в сегодняшней жизни, не перестаю удивляться: какой мощный интеллектуальный и боевой потенциал был собран в единый кулак! Какое уникальное подразделение было выпестовано.
Лесные люди
В тот день деда Михая ждало страшное потрясение. В его родном лесу, в котором он вырос и состарился, у черта на куличках, в двадцати верстах от ближайшей деревушки, где никогда не обитало ни единой живой души, кроме него самого, да верного пса дед встретил… Он даже затруднялся твердо определить для себя, кого встретил.
Поначалу, старому партизану померещилось, что на него вышли… немцы. Да, да, фашисты, те самые каратели. Правда, через минуту-другую дед сообразил, что оплошал с перепугу: какие каратели, на дворе-то, слава Богу, восемьдесят пятый, а не сорок второй.
Пригляделся дед Михай, на фуражках вроде звезды, тельняшки на груди. Но бородатые, в пятнистой, непонятной форме и с автоматами на перевес. А когда впереди идущий спросил: «Ты что здесь делаешь, дед?», а другой зашел сзади и отрезал пути отхода, Михай понял: это банда.
Верный пес, который и волка-то не боялся, бросился к ногам, прижался к сапогам. Ружье чуть не выпало из рук.
Михай попрощался с жизнью: убьют ведь, зачем им свидетель. Однако «бандиты» убивать не стали. Заговорили с ним о чем-то.
В первые минуты дед не мог взять в толк: о чем они бормочут? Вроде слышит слова, а понять не может. О какой-то банде говорят. Матерые преступники бежали из лагеря, и эти, с автоматами, вроде как ищут их.
Михай молчал, как немой, а когда его спросили, не видел ли он бандитов, дед едва выдавил, не разобрав собственного голоса: «У-у-у не… а». На этом все и закончилось.
Люди с автоматами исчезли, как и появились, а дед рванул домой. Он запомнил одно, ясно и твердо: никому ни слова о том, что видел в лесу.
Не знаю, рассказал ли дед Михай кому-нибудь о необычной встрече или молчит до сих пор, но в «Вымпеле» нередко с улыбкой вспоминают этот случай. Лесными людьми, напугавшими деда, были, конечно же, они, бойцы разведывательно-диверсионного подразделения.
Темп набирали девяностые годы. Учения катились друг за другом. Вот как о тех временах вспоминает бывший сотрудник «Вымпела» Валерий Киселев:
— Учения шли полосой. Выбрасывается группа, переходим условную линию границы. Движемся только ночью, по несколько суток. За плечами — сотни километров.
Идем нехожеными тропами, где нет ни души, ни единого человека. Ибо любой человек — наш противник.
Двигаемся по азимуту, выходим в точку. Находим груз и с ним в обратную дорогу.
Были иные учения. Линия госграницы. Ее охраняют десантники. Мы должны просочиться и выйти в район.
Или, из Тулы — выдвижение в Москву пешком, разумеется с выполнением диверсионных мероприятий.
Учения, учения… Зимой, осенью, весной. Мы — болотные люди.
Теперь, с годами, оглядываясь назад, командиры и бойцы «Вымпела» по разному оценивают тот «болотный» период их жизни. Некоторые считают, что действиям с «позиций леса» уделялось неправомерно большое внимание. Главный аргумент в этом споре: «Вымпел» готовился как разведывательно-диверсионное подразделение к работе за рубежом. А много ли таких непроходимых лесов, подобно нашим, в Европе? Нет, конечно.
Однако просто рассуждать и спорить об этом сегодня, а полтора десятка лет назад все было иначе. По существу, те, кто создавал «Вымпел», начинали с нуля. Где-то далеко, в истории оставался опыт ОМСБОНа. Но из него не много то и возьмешь.
![Сергей Козлов - Исторические предпосылки создания спецназа, 1701-1941 гг. [том 1]](/uploads/posts/books/193149/193149.jpg)
