Робин Мур - Зеленые береты
– Что-то меня начинает все больше беспокоить этот Корни, – с оттенком раздражения в голосе проговорил Трэйн. – За те четыре месяца, что он на этой войне, ему каким-то образом удалось заменить двух вьетнамских начальников лагеря. Сейчас вроде бы нашел того, кого искал – сговорчивого. Вообще же Корни руководит лагерем так, как ему заблагорассудится.
– За истекшие три недели его парни уничтожили вьетконговцев больше, чем любая другая группа А, – напомнил Фенц.
– И все равно Корни ведет себя слишком уж независимо и нестандартно, – продолжал настаивать на своем Трэйн.
– Но именно этому, подполковник, нас и учили в Брэгге, – вставил я. – Или у меня за три месяца пребывания там сложилось превратное представление о направленности и содержании подготовки спецназовца?
– Все должно быть в меру. И потом, я согласен отнюдь не со всем тем, чему учат в школе.
– Кстати, подполковник, – решил я сменить пластинку, покуда мы не дошли до открытого спора, – я прибыл сюда как раз за тем, чтобы побывать в Фан Чау и увидеть Корни в бою.
Трэйн несколько секунд внимательно смотрел на меня, после чего наконец произнес:
– Давайте выпьем кофе. Фенц, присоединяйтесь к нам.
Мы вышли из административного здания, пересекли плац, на котором устраивались построения и проводились парады, волейбольную площадку и зашли в клуб, который в утренние часы служил своеобразной чайной-кофейней и одновременно комнатой для отдыха, а по вечерам превращался в бар. Трэйн обратился к миловидной вьетнамской официантке и попросил принести нам кофе.
Помимо нас в помещении находилось несколько офицеров и сержантов-спецназовцев. В функции группы в помимо прочего входила организация отправки бойцов групп А в Сайгон для отдыха и реабилитации; позднее они снова возвращались в группы в и дожидались последующей отправки в свои группы А, находящиеся глубоко в тылу вьетконговской территории.
Еще со времени прохождения курса партизанской войны в Форт-Брэгге подполковник Трэйн – тогда лишь майор – оставался для меня в некотором смысле загадкой. В прошлом он являлся кадровым военным: во время Второй мировой войны два года прослужил в боевых пехотных частях, а ее окончание встретил в чине старшего сержанта. С учетом того, что среднюю школу он окончил с отличием, а войну прошел без единого замечания, его решили направить в военную академию Уэст-Пойнт. Окончив ее, он служил в Японии, затем в Корее, всюду проявляя себя безупречным строевым офицером, после чего в 1954 году подал рапорт о зачислении его в парашютную школу в Форт-Беннинге. Так он стал десантником.
Примерно девять лет спустя Трэйн проявил заинтересованность в дальнейшем продвижении по службе и заявил о своем желании поступить в подразделения специального назначения. Я познакомился с ним вскоре после того, как он был переведен из 82-й воздушно-десантной дивизии в Центр подготовки, располагавшийся на холме под поэтическим названием Дымовая бомба.
Лица, достаточно хорошо знавшие Трэйна, были едины в мнении о том, что он отнюдь не всецело принимал концепцию так называемых нетрадиционных методов ведения боевых действий. Однако покойный президент Кеннеди уже тогда недвусмысленно дал понять, что весьма высоко оценивает значимость данного аспекта боевой подготовки личного состава, из чего следовало, что любой офицер, намеревавшийся и дальше подниматься по служебной лестнице, должен был получить опыт службы в подразделениях специального назначения.
Мы пили кофе, болтали о том о сем, и в какой-то момент я решил поинтересоваться, намеревается ли этот заслуженный боевой офицер каким-то образом меняться и как он вообще видит свое будущее участие в партизанской войне во Вьетнаме.
– Итак, вы намерены отправиться в Фан Чау? – спросил Трэйн.
– Да, мне хотелось бы увидеть Корни в бою, – ответил я. – Помните, каким он был в Брэгге? На крупных учениях он всегда выступал в роли командира "горилл".
– Корни, помимо всего прочего, десять лет прослужил армейским офицером, – несколько чопорным тоном проговорил Трэйн. – Разумеется, я его помню. Однако боюсь, что у вас возникнут некоторые осложнения, если вы действительно отправитесь в Фан Чау.
– Что вы имеете в виду под осложнениями?
– Мне бы очень не хотелось, чтобы находящийся в моем ведении единственный гражданский писатель погиб в одном из боев во Вьетнаме.
Как я и предполагал, общение с Трэйном оказалось довольно непростым делом.
– Вы считаете, что у меня больше шансов расстаться с жизнью, если я буду находиться именно с Корни, нежели с какой-нибудь другой группой А?
Трэйн сделал большой глоток кофе и несколько секунд раздумывал над ответом.
– Он занимается чертовски опасными вещами, – наконец проговорил подполковник. – Не исключаю, что он даже мне не докладывает обо всем, чем занимается в тылу врага.
– Подполковник, вы здесь всего три недели, тогда как прежняя группа В поддерживала связь с Корни на протяжении четырех месяцев. Что вам рассказал о нем майор Грюннер?
Фенц, который имел за плечами шестилетний опыт службы в спецназе, принялся сосредоточенно разглядывать содержимое своей чашки. Трэйн криво усмехнулся.
– Даже по стандартам войск спецназа, последняя группа В отличалась явной, даже демонстративной нестандартностью действий. Майор Грюннер – прекрасный офицер, и я не хочу сказать чего-либо дурного ни о нем самом, ни о его стиле руководства группой Б. – Трэйн устремил на меня немигающий взгляд. – Однако он позволял группе А совершать такие вещи, которые я лично никогда бы ей не позволил. Разумеется, не следует забывать, что они с Корни были друзьями еще со времен службы в 10-й Объединенной группе спецназа в Германии. – Трэйн покачал головой. – За всю свою службу в армии мне еще ни разу не доводилось видеть настолько отчаянных, даже диких людей.
Мы с Фенцем предпочли воздержаться от каких-либо комментариев и продолжали в полном молчании отхлебывать наш кофе. Трэйн оказался одним из представителей нового поколения спецназовских офицеров. Специалисты по нетрадиционным методам боевых действий настолько успешно проявили свою способность ведения партизанской войны с коммунистическими "гориллами", что вскоре после этого было принято решение о существенном увеличении численности войск специального назначения. К существовавшим прежде, старым Объединенным группам – 1-й, дислоцировавшейся на Окинаве, 10-й – в Бад-Тельце, 5-й и 7-й – в Форт-Брэгге, – было добавлено несколько новых групп.
Вновь прибывшие кадры подбирались из числа наиболее отличившихся офицеров воздушно-десантных и армейских частей. С учетом того, что каждый спецназовец является одновременно парашютистом, возникла необходимость периодически отправлять некоторых "прямоногих" офицеров в парашютную школу в Форт-Беннинге, штат Джорджия, а затем переводить их в ЦСБП в Форт-Брэгге, после чего они могли быть зачислены в кадры войск специального назначения.
Первые признаки влияния этих новоявленных спецназовцев из числа армейских офицеров стали проявляться уже в начале 1964 года. Судя по всему, подполковник Трэйн принадлежал к числу тех, кому труднее всего было бы превратиться в "Зеленого берета – всегда и во всем!"
Я решил нарушить затянувшуюся паузу и обратился с вопросом к майору Фенцу:
– Когда бы вы смогли организовать мою отправку в Фан Чау?
Фенц выжидательно посмотрел на Трэйна, тогда как последний лишь снова криво усмехнулся.
– Если вам действительно так уж хочется туда отправиться, мы не вправе вас задерживать. Однако я хотел бы попросить вас об одном одолжении. Пожалуйста, постарайтесь сделать так, чтобы вас не убили. Мне казалось, что тогда, во время ночных прыжков в Аварри, вы были недалеки от этого...
Он повернулся к Фенцу и пояснил:
– На десятидневных учениях они сбрасывали сразу обе наши группы.
Фенц кивнул – десятидневные учения были одним из учебных мероприятий, через которые проходили все выпускники ЦСБП.
– Руководство школы подобрало тогда в качестве места выброски участок Национального леса Аварри, неподалеку от Писгаха, – стал вспоминать Трэйн. – Ночка, скажу я вам, выдалась еще та. Холодина страшная, и еще до того, как мы добрались до ЗВ, поднялся сильнейший ветер. Выброска имущества запоздала на шесть секунд, так что нам пришлось делать два захода. Инструктор задержал прыжок нашего друга, так что он оказался первым в группе, которая прыгала со второго захода. В итоге нас разбросало над лесом в радиусе не меньше мили от ЗВ. Я намертво зацепился за дерево – пришлось даже выпускать запасной парашют, чтобы, держась за его стропы, спуститься на землю. В общем, когда мы собрались, то выяснилось, что трое парней сломали ноги, а другие отделались чуть менее серьезными травмами.
