Адельша Кутуев - Приключения Рустема
Рустем из предосторожности сказал не совсем правду, и ему стало немного стыдно. Ученому он расскажет все по порядку, ничего не утаит.
— Об этой траве многие знали, но найти ее не могли. Долго ли я буду невидимкой? Что это была за трава? Хорошо, если бы на эти вопросы ответил какой-нибудь ученый.
Рустем замолчал, ожидая, что скажет начальник, но он курил и, кажется, раздумывал над словами Рустема.
— Я ухожу на фронт. К партизанам. Думаю, что им я нужнее. Прошу Вас, успокойте как-нибудь моих родителей. Мне трудно было глядеть на них. Скажите — Рустем в армии. Не на фронте, а в армии, так лучше.
— А еще?
— Еще? — Рустем застенчиво произнес. — Не сердитесь, но если после клятвы вы откроете мою тайну и начнете розыски, я найду вас и отомщу.
— Верю. Верю, — рассмеялся начальник. — Мы с тобой друзья и у нас один общий враг — фашист. Правильно?
— Да. Сейчас я уйду. Как бы мне узнать фамилию и адрес ученого, с которым я мог бы посоветоваться?
— Подождите немного. Я вернусь.
Рустем прошелся по кабинету. Мягкий ковер прятал шаги.
«Кажется, все налаживается, — думал Рустем. — По крайней мере, дома будут спокойны. И потом, ведь можно писать им письма».
Он вздохнул, услышав в коридоре звуки. Вошел подполковник. Притворив дверь, спросил:
— Рустем, ты здесь?
— Да.
— Вот на этом листе адрес профессора Богданова. Ему можно рассказать все, не опасаясь.
— Спасибо.
Рустем свернул листок, спрятал в карман и протянул начальнику руку.
— Вы чувствуете, я жму руку?
— Чувствую, чувствую, — сказал начальник. — Встретимся мы еще или нет?
— Если будет нужно, да. До свидания.
Открылась дверь, и закрылась. Ничего будто не произошло — начальник сидел в кабинете одни, как вчера, позавчера, но впервые за все время работы он разговаривал сегодня с пустым креслом.
И странно, кресло отвечало ему человеческим голосом.
— Рустем, ты здесь? — спросил подполковник. Ответа не последовало.
Непредвиденный случай
Профессор Богданов — какой он? Наверно, с бородкой и в очках: ученые ведь всегда в очках. И ходит Богданов с тросточкой. Ворчун или добрый? Все равно. Рустем увидел, как старый ученый, открыв рот, глядит в пустоту, откуда раздается человеческий голос. Он улыбнулся, представив изумленное лицо профессора, и зашагал к научно-исследовательскому институту.
Тихий коридор. Лаборатории. Люди в белых халатах, в разноцветных очках, в резиновых перчатках. Длинные столы. А вот и кабинет, указанный начальником милиции. Но прежде чем войти туда, Рустем заглянул еще в одну комнату, сплошь заставленную колбочками и пробирками. В колбочках булькала и шипела бесцветная жидкость. Кто-то засыпал в кипящую жидкость белый порошок, и колбочка, выбросив из тонкого горлышка пар, успокаивалась, превращаясь из бесцветной в желтую и загораясь, как маленькое солнце. Редкие пузырьки поднимались со дна и бесшумно разрывались на поверхности.
— Вот это да-аа, — прошептал Рустем. Он ходил среди длинных столов, вдыхал резкие, возникающие вокруг запахи и раз даже дотронулся пальцем до пробирки, а потом старательно дул на ожог.
В глубине коридора за большой, обитой клеенкой дверью должен был находиться Богданов. Рустем без шороха, мягко проник за дверь и увидел лысого человека, без халата, но тоже колдовавшего над колбочками. Вот он стремительно подбежал к столу и принялся что-то писать, приговаривая.
— Можно? — спросил Рустем.
— Нет! — закричал сердито лысый человек.
И даже не посмотрел в сторону голоса. Еще немножко подумал над цифрами, взял трубку телефона и быстро-быстро шевеля губами, заговорил:
— Я тысячу раз просил. Да, да, тысячу, чтобы в кабинет никто не входил, когда я работаю. У меня идут опыты. Понятно? Как никто не входил? Глаза у вас на месте, батенька? Все. Поразмышляйте.
Рустем чуть не расхохотался. Конечно, это Богданов. Так вот какой он сердитый. Видно, поэтому и лысина у него большая. Выждав минуту, Рустем снова спросил:
— Можно?
— Черт возьми, наступит предел или нет! — взорвался ученый и двинулся было к двери, но его тут же остановил голос, словно перегородивший дорогу.
— Не расстраивайтесь, профессор. Во всем виноват я. Я вошел, не спрашивая разрешения. Есть важный разговор. Не трите глаза. Бесполезно... Меня вы не увидите.
— Кто вы? Что вы хотите от меня? Когда вы вошли?
Ученый взял со стола мелко исписанный лист бумаги и спрятал в карман.
— Я невидимка, — сказал Рустем. — Я пришел за советом. Ведь вы профессор Богданов?
— Зачем вам профессор Богданов?
— Мне нужен совет. Я уже сказал об этом.
— Я вас не вижу. Если вы стоите, то присядьте.
Они сели друг против друга. Кажется, ученый успокоился. Он сидел прямо, положив перед собой на стол руки.
— Говорите, я слушаю...
И Рустем стал рассказывать. Он старался ничего не упустить. Да, конечно, его помощь нужна фронту. Именно поэтому все и произошло. Но теперь его тревожит другое: вернется он в прежнее состояние или не вернется? Если да, то — когда?
Серые глаза ученого смотрели возбужденно, с каким-то влажным блеском. Недобрыми были глаза — так, по крайней мере, показалось Рустему.
— Может быть, я ошибся? Вы — Богданов?
— Не волнуйтесь. — По худощавому лицу пробежала улыбка. — Вы вошли именно в ту дверь. Я могу оказать вам кой-какую помощь. Но скажите мне, почему вы пришли в нашу лабораторию и кто вас послал?
— Никто, — соврал Рустем. — Я сам. Сам пришел и все.
Ученый начинал ему не нравиться: слишком колючими были его глаза, слишком осторожными вопросы. И Рустем решил тоже быть осторожным: разболтался?
— Сколько вам лет?
— Вам это ни к чему. — Рустем неслышным шагом подошел вплотную к лысому ученому и шепнул ему в самое ухо: — Мне необходимо видеть профессора Богданова.
— Это я. Какой еще Богданов вам нужен? И не сомневайтесь.
В дверь постучали. Ученый вытер лысину платком:
— Кто там? Я занят. За-ааа-нят!
Из-за двери мягко сказали:
— Матвей Кузьмич, Вас просит к себе профессор Богданов.
— Неужели не могли сказать, что я ушел по неотложному делу. Я за-ааа-нят!
Подойдя к двери, он запер ее на ключ и резко обернулся. Ключ спрятал в карман.
Рустем заметался. Рванувшись было вперед, отступил, переменил место — «теперь все ясно». Зайдя сбоку, громко сказал:
— Обманщик! Сколько раз я вас спрашивал, Богданов вы или нет. Зачем вы присвоили чужое имя? Я могу вам сейчас же отомстить. Но я не сделаю этого. Откройте дверь!
— Не надо кричать.
— Я не кричу. Я прошу открыть дверь.
— Я все объясню сейчас, беспокойный вы человек. Ведь не может все делать профессор Богданов. У него не сто рук и всего одна голова. Поэтому у него есть помощники. Один из них я. Профессор уже довольно стар и лишние волнения могут повредить сердцу. Через каждый час он пьет капли.
— Мне не надо приема. Откройте...
— Давайте говорить и мыслить разумно. — Теперь голос ученого стал мягким и уговаривающим. Он заговаривал Рустема как малого, набедокурившего ребенка. — Помощь я могу оказать вам сам, без профессора. Я отвечу на ваш любой вопрос. А если хотите, потом я о результатах доложу профессору.
— Тогда скажите: смогу ли я вернуться в прежнее состояние?
— По-моему, да.
— Когда?
— Надо сделать анализ.
— Какой?
— Я возьму у вас кровь. Несколько капель. Состав крови и расскажет мне обо всем. Может быть, если перелить часть вашей крови другому человеку, он...
— Тоже станет невидимкой.
— Возможно, я не утверждаю.
Только теперь Рустем понял цену своей крови. Кто же этот человек? Говорит, что помощник профессора, но ведь дело совершенно секретное и помощник не должен решать его один.
— Не спешите, Матвей Кузьмич. Вы забываете, что не видите меня. Как вы возьмете кровь?
«Помощник» достал из шкафчика инструменты и два стеклышка.
— Я все расскажу. Я научу вас, и вы сами все сделаете. Это очень легко.
— Я не согласен, — сказал Рустем. — Хватит. Дайте мне ключ.
— Неужели вы боитесь? А я-то думал: вот храбрый мальчишка, непременно герой.
— Я не боюсь.
— Тогда в чем же дело? Я должен взять у вас кровь, чтобы помочь вам же. Без этого нельзя.
Рустема осенило. Он даже покраснел — слава богу, румянец не был виден.
— Бесплатно кровь не отдам.
— Но разве вы мне отдаете? Ради себя же... Ради науки, ради страны...
— Я вам не верю. Мою кровь потом вы вольете себе и тоже станете невидимкой. Боюсь, вдвоем нам будет тесно... Бесплатно не отдам.
— О, это пустяки, мальчик. Не бойся. Мы скрепим наш договор не только кровью...
![Адель Кутуй - Неотосланные письма [Повесть и рассказы]](/uploads/posts/books/114880/114880.jpg)
