Антони Пири - Фальшивомонетчики. Экономическая диверсия нацистской Германии. Операция «Бернхард» 1941-1945
Последние слова заставили Швенда рассмеяться:
— Сейчас мы уладим это!
На своей машине он отвез Хольтена к месту засады, показал свой очередной чудо-документ и был препровожден к командиру.
— Прекращайте эту бесполезную стрельбу. Мой друг может подтвердить, что американцы вот-вот будут здесь. — После того как Хольтен подтвердил эту весть, Швенд продолжал: — Не рискуйте зря своими жизнями, сохраните их для лучших времен, которые вот-вот наступят. Почему бы вам не отправиться со мной и не освободить заключенных в лагере Больцано?
Вскоре заключенных освободили и разместили в Шлосс-Лаберсе, а на рассвете Хольтен отправился оттуда дальше, в Австрию.
Утром на рассвете Ханш принял решение окончательно завершить операцию «Бернхард». Он собрал всех своих заключенных, все сто сорок человек, и без лишних предисловий отдал команду:
— Уничтожить все!
Люди стояли неподвижно, парализованные страхом. Для них наступало то страшное время, о котором они знали и мысль о котором внушала ужас. Им предстояло уничтожить оборудование, свои рабочие места, а потом уничтожат их самих: расстреляют, удушат выхлопными газами в «газвагене» («душегубке») или умертвят каким-либо иным способом.
— Уничтожить все! — снова проревел Ханш.
В полуобморочном состоянии люди выполняли его приказ. Они разбивали оборудование на мелкие кусочки, верстаки — в щепки, никому теперь не нужные запасы бумаги превращались в пепел, который летал в воздухе, продолжая гореть. Пока делалась эта разрушительная работа, Ханш размышлял, что ему делать дальше. Уже отпечатанные деньги, учетные записи и многое другое может еще понадобиться. Необходимо все это упаковать и отправляться к Отто Скорцени. Он указал рабочим на вещи, которые следовало сохранить, а сам отправился к телефону, чтобы заказать транспорт. Заключенные вновь вздохнули с облегчением.
К этому времени Хольтен доехал до Альт-Аусзе и, поскольку у него еще оставалось время до запланированной встречи, ненадолго забылся беспокойным сном. А Кальтенбруннер надолго застрял на дороге, блокированной войсками, в беспорядке отступавшими перед русскими. Даже его власти было недостаточно для того, чтобы преодолеть бесконечный хаос заторов, растянувшихся на многие километры. И это не было обычной «пробкой на дороге» мирного времени, речь шла о тяжелых превратностях войны. Машины и люди, заполнившие полотно, двигались одинаково медленно. Но даже это медленное движение часто замирало совсем, когда дорогу вдруг блокировал остановившийся по диагонали тяжелый грузовик. Крестьяне толкали ручные тележки, на которых лежали их жалкие пожитки. Иногда тележки рассыпались на ходу, и тогда крестьяне и их родственники тщетно пытались собрать их и вновь заставить двигаться. Во всем чувствовалась какая-то опустошенность и обреченность. Солдаты и гражданское население, одинаково уставшие от войны, апатично пытались уйти из царства страха, но ни у кого не было ясных, определенных надежд. И весь этот поток не давал Кальтенбруннеру продолжить движение.
В Редль-Ципф прибыли три грузовика с прицепами под командованием капитана СС, который потребовал вызвать к нему Ханша. Офицеры какое-то время совещались, потом Ханш собрал рабочих и приказал им укладывать в грузовики оставшиеся тяжелые грузы. После этого был подготовлен маршрутный лист, где было указано, что перевозится особо важный груз. Ханш сообщил старшему колонны, что, если тому потребуются новые инструкции или помощь, он должен обращаться только к Кальтенбруннеру. Он же дал капитану номер Кальтенбруннера в Альт-Аусзе. К концу ясного майского дня грузовики были готовы к отправке. Ханш собрал охранников СС:
— Вы должны будете ожидать здесь, пока транспорт не вернется за вами и пленными. Вас отвезут в концлагерь Эбензе, где вы все сможете поручить себя опеке Красного Креста.
Швенд закончил ликвидацию своей организации в Шлосс-Лаберсе, после чего позвонил Il Dottore и предупредил его, что отбывает в безопасное место, как они договорились. Потом он собрал охранников-эсэсовцев и сообщил им, что они могут отправляться по домам, поскольку их служба закончена. Затем он пригласил к себе освобожденных узников концлагеря, вручил им ключи от складов с продовольствием и посоветовал спокойно дожидаться прихода войск союзников. Те провожали приветственными криками отъезд своего спасителя, который отправлялся прочь, увозя с собой некоторые «скромные» пожитки.
Когда пунктуальный Хольтен, который так и не сумел выспаться, вошел в кабинет Кальтенбруннера, занимавший одно из пустых помещений здания, то обнаружил, что там никого нет. Хольтен сел и принялся ждать. Вскоре он задремал под влиянием бессонной ночи и солнечного тепла. Несколько раз Хольтен просыпался и отправлялся узнать, нет ли новостей о шефе. Услышав очередное «нет», он снова отправлялся спать.
Вскоре после того, как колонна грузовиков выехала из Редль-Ципфа, Ханш понял, что машины слишком тяжело гружены для движения по крутым извилистым горным дорогам. Что следовало предпринять: возвращаться или, понадеявшись на лучшее, продолжать движение? Возвращение означало лишь потерю времени, ведь он не смог бы достать еще одну машину. Продолжение движения влекло за собой вероятность поломки, после чего ему пришлось бы оставить совершенно секретный груз прямо на дороге. После долгих раздумий Ханш решил все-таки ехать дальше, не обращая внимания на ужасные скрип и стук.
И вот это все-таки случилось: короткий удар и скрежет металла по металлу. Ханш приказал сделать остановку, чтобы осмотреть повреждение. Как оказалось, сломалась ось грузовика, и восстановить ее в пути не представлялось возможным.
— Оставайтесь здесь, а я пойду позвоню и попрошу о помощи, — приказал офицер, пересаживаясь в легковую машину. Вскоре ему удалось найти телефон, и он обзвонил все находившиеся по соседству воинские части, но отовсюду получал одинаковый ответ: «У нас нет свободного транспорта».
— Но речь идет о деле чрезвычайной важности.
Настойчивость никак не помогла Ханшу, но его вдруг посетила яркая мысль о том, как достать еще один грузовик.
Все еще пребывая в дреме, Хольтен услышал телефонный звонок. Инстинктивно он снял трубку и, все еще полусонный, различил на другом конце взволнованный голос:
— Кальтенбруннер? Это Кальтенбруннер?
Хольтен ответил неопределенно.
— Это крайне важно! Мне нужны его указания. Наши позиции прорваны противником, но телефонная линия пока цела. Мне продолжать удерживать их или отходить?
— Действуйте на свое усмотрение.
— Это слишком важный вопрос. Мне нужны ясные указания.
— Тогда отходите!
— Если шеф так считает, я немедленно сделаю это.
Хольтен вдруг понял, что его приняли за Кальтенбруннера и что его слово стало законом. И в течение следующих нескольких часов, пока Кальтенбруннер безуспешно пытался добраться до своего штаба, Хольтен выполнял его обязанности. Телефон звонил не переставая. Каждый хотел прикрыть себя «приказом сверху». Звонили армейские офицеры, гражданские чиновники, полицейские чины. И все они считали, что Хольтен и есть их всемогущий Der Chef. Он отдавал четкие приказы освободить политических заключенных, восстановить гражданскую администрацию, которая существовала в стране до аншлюса. Все повиновались ему беспрекословно, даже внушающий всем ужас шеф гестапо города Линца, который на этот раз почему-то не хотел брать на себя всю полноту ответственности.
Многочисленные безуспешные телефонные звонки натолкнули Ханша на мысль, что он может попросить о помощи самого Кальтенбруннера. Но каждый раз, когда он пытался набрать нужный номер, тот оказывался занят. Наконец, потеряв терпение, он вернулся к месту аварии и приказал оставить поврежденную машину, которую они попытаются спасти позже. А пока им необходимо получить указания Кальтенбруннера. И снова они ехали по горной дороге. С большим трудом колонна добралась от Эбензе до верховьев реки Траун. Теперь ехать стало легче. Они увеличили скорость и уже рассчитывали, что без труда доедут до Альт-Аусзе. Но вскоре от этой уверенности ничего не осталось: один из водителей попытался обогнать другую машину, что ехала медленнее, не рассчитал скорость, потерял управление и съехал в кювет. Ханш тут же собрал всех своих людей, чтобы попытаться вытащить машину обратно на дорогу. Но машина была настолько перегружена, что ничего не получилось. Ханш потерял терпение, он чувствовал, что на кону стоит его честь профессионала. Не мог же он отправиться в дорогу на трех машинах, а доехать до места назначения только на одной? Он должен был что-то предпринять и любой ценой добиться приема у Кальтенбруннера, даже если придется добираться до его штаба на личном легковом автомобиле.
![Вальтер Шелленберг - Мемуары [Лабиринт]](/uploads/posts/books/239359/239359.jpg)