Владимир Воронов - Морские истребители
Позвонил по телефону.
- Алексей Петрович, есть предложение взлететь парой во время митинга и пилотажем со стрельбой отсалютовать в честь Победы, - сказал я.
Опытный и очень тактичный капитан Земницкий по-дружески ответил:
- Я понимаю тебя. Знаю, что сердце разрывается от радости н хочется сотворить что-то невероятное. Но пусть верх возьмет разум. Не лучше ли обойтись без вылета?
Трудно было возразить.
- Пожалуй, вы правы. Придумаем что-нибудь без вылета.
Решили во время митинга, когда раздастся всеобщее «Ура!», присоединить «свой голос» залпом из всех огневых точек дежурных самолетов. Собрал летчиков и довел задачу:
- Развернуть все самолеты носом в сторону моря. По команде запустить моторы и дать три длинных очереди из всех точек с интервалом две секунды. После салюта пополнить боезапас до полного.
К назначенному времени все летчики заняли свои места в кабинах и приготовились к стрельбе. По сигналу старшего техника звена Гриля запустили моторы.
- Командир, митинг начался, уже кричат «Ура!», - сказал Суховицкий, вскочив на плоскость моего «яка».
Нажимаю на кнопку передатчика на секторе газа и даю команду:
- Огонь!
Почти одновременно воздух разрезал залп из четырех пушек и восьми пулеметов. Повторяю команду по радио:
- Огонь! Огонь!
Наш салют с боевых самолетов на аэродроме слился с многоголосым «Ура!» всего личного состава полка в честь Великой Победы. Возбужденные и счастливые летчики и техники дежурного звена собрались возле моей машины.
- Вот это салют!
- Здорово получилось!
Неведомо откуда появились бидоны с красным виноградным румынским вином. Некоторые предлагали отметить радостное событие. Слышались голоса:
- Братцы, победа! Боевое дежурство теперь ни к чему…
- Против кого воевать-то?
Пришлось кое-кого убеждать и призывать к совести. Боевое дежурство есть боевое дежурство, и никаких послаблений не должно быть. Надо отдать должное моим летчикам: Денисову, Мухину, Карякину, все они поддержали меня, проявили должную выдержку.
Через несколько часов к нам пришел заместитель командира по политчасти майор Пятницкий и принес текст приказа Верховного Главнокомандующего. Я построил личный состав дежурного звена, и он зачитал текст приказа. Навсегда запомнились слова: «Великая Отечественная война, которую вел советский народ против немецко-фашистских захватчиков, победоносно завершена, Германия полностью разгромлена.
…Москва от имени Родины салютует доблестным войскам… тридцатью артиллерийскими залпами из тысячи орудий». И, как во всех приказах, в заключение такая знакомая и дорогая всем фраза: «Вечная слава героям, павшим в боях за свободу и независимость нашей Родины!»
И в этот момент все, кому довелось во время войны терять боевых товарищей и друзей, вспоминали тех, кто не дожил до светлого дня Победы…
С наступлением темноты мы закатили самолеты в ангар и направились в общежитие на отдых. Во всех комнатах, где жили летчики и техники, стояли невероятный шум и веселье. Безучастных не было, всем хотелось любым доступным способом выразить радость и ликование по случаю Победы. В некоторых комнатах раздавались нестройные голоса, пытающиеся затянуть любимые фронтовые песни «Темная ночь», «Землянка», «Дороги».
В общей большой комнате, где располагались офицеры-техники, слышался громкий голос Саши Дюпина. Стоя па койке, он читал Владимира Маяковского:
Слушайте,
товарищи потомки,
Агитатора,
горлана- главаря.
- Саша, - закричали мы, - Есенина почитай. Умел Дюпин читать Есенина и любил. И вот зазвучали в нашей горластой, удалой солдатской компании простые и удивительно тонкие, по-домашнему простые есенинские стихи.
…Устав таскаться
По чужим пределам,
Вернулся я
В родимый дом.
Зеленокосая,
В юбчонке белой,
Стоит береза над прудом.
Какая великая сила у поэзии. Способная возмутить, вдохновить, поднять на бой, она умела и так вот умиротворить казалось бы совсем загрубевшие сердца и души воинов. Веяло от стихов теплом родного дома, любящего и ждущего сердца. Веяло миром и Родиной.
- Дюпин, - вдруг тихо сказал Сутырин, - давай вспомним друзей боевых.
Все замолчали. И зазвучали непритязательные стихи самого Саши. Были простыми эти стихи и, наверное, не очень талантливыми, по посвящались они павшим друзьям, не дожившим до радостного дня. И потому воспринимались особенно близко.
Хочу сказать тебе, мой друг,
Что не забыли мы тебя.
И помнить будем подвиг твой,
И песни, и слова.
Когда в огонь мы вместе шли,
Ты не щадил себя.
И если друг твой был в беде,
Ты рядом был всегда.
…На следующий день по инициативе командира эскадрильи Тарасова было решено поехать в Констанцу и продолжить празднование Победы. Определенного плана заранее выработано не было. Предполагалось посмотреть порт и город. С орденами на груди, с ярко начищенными пуговицами, в кителях и брюках клеш первого срока, одетые в лучшее, что было у каждого, собрались ветераны нашей эскадрильи - летчики и техники и на полуторке направились в Констанцу. Сначала решили зайти в один из многочисленных городских ресторанов и подкрепиться.
Радушно, с улыбками встретили блестящих морских летчиков хозяин ресторана и официанты. Они старались как можно лучше угостить почетных гостей. В отдельной комнате, куда нас провели, мы подняли бокалы и выпили за Великую Победу. Молча, стоя, почтили память боевых товарищей, отдавших жизнь за Родину, за наше правое дело.
В памяти каждого из нас промелькнули имена соратников и друзей Георгия Матвеева, Александра Костючкова, Ивана Протасова, Иосифа Котова, Николая Кучумова, Николая Маркина и многих других. Каждый из нас в эти минуты давал клятву: «Мы, живые, навечно сохраним память о вас в пашем сердце».
Кто- то из летчиков подал мысль посетить госпиталь и поздравить с победой наших раненых воинов. Это предложение всем пришлось по душе. Тут же закупили корзины с цветами и всей группой направились в госпиталь.
Врачи и сестры сначала встретили нас настороженно, но все же не устояли перед моряками-гвардейцами. После взаимных поздравлений разрешили встретиться с ранеными в палатах.
Встреча с бойцами превратилась в незабываемый и волнующий праздник. Повсюду слышались приветствия, возгласы и смех.
Мы испытывали безмерную радость, видя, как светлели мужественные лица наших солдат и офицеров, тех, кому не повезло в последние дни войны и было суждено оказаться на госпитальной койке.
Рукопожатия и объятия, слова благодарности и признательности из уст раненых вызывали теплые ответные чувства, рождали и поднимали праздничное настроение у наших летчиков.
Нашлись и музыкальные инструменты, послышались звуки аккордеона, гитары, мелодии любимых песен военных лет. С хорошим настроением, с чувством удовлетворения от встречи с незнакомыми, но родными и близкими советскими людьми возвратились мы вечером на свой аэродром.
В эти дни лица бывалых и молодых воинов, летчиков и техников излучали радость и счастье, гордость за наш народ и нашу Родину, уверенность в своих силах. Особые чувства испытывали те, кому довелось сполна испытать тяготы и лишения войны, потери боевых друзей, родных и близких, невероятное физическое и моральное напряжение. Все они переживали настоящее и полное счастье - ощущение и понимание величия свершившегося.
Подвиги ваши, память о вас бессмертны!
Есть на крымской земле город у моря, раскинувшийся на холмах и по берегам живописных бухт, город, который знают и любят все советские люди, который чтят наши друзья во всем мире.
Это Севастополь, город-герой, символ мужества и стойкости нашего парода. Много памятников в Севастополе, ярко отражающих величие народного подвига в период первой обороны и Великой Отечественной войны.
При въезде в город со стороны Ялты, на самом высоком месте, откуда открывается прекрасный вид на Севастополь и море, там, где в дни героической обороны располагался аэродром, взметнулась ввысь трехгранная стела с краснозвездными крылышками стилизованных самолетов.
Монумент «Мужеству, героизму авиаторов-черноморцев» нашел признание у благодарных севастопольцев и тех, кто видел его. На этом месте непременно остановится каждый посетитель города, склонит седую голову ветеран войны, принесут цветы молодожены, здесь принимают в пионеры, вручают комсомольские билеты. Особенно много цветов всегда у вертикальных плит из красного гранита, на которых увековечены имена летчиков, штурманов, стрелков, радистов, не вернувшихся из боевого полета, не имеющих захоронений, чьей могилой стало Черное море. Их много ~ 1299 имен!
