Валентин Варенников - Неповторимое. Книга 7
Представьте себе, читатель, эту небольшую страну, которая полностью изолирована и вдобавок еще брошена друзьями и союзниками. Именно опора на свои силы и на свои возможности открывала перспективу выжить и устоять перед любым давлением.
А сегодня КНДР не только устояла, но и успешно развивается, ее достижения в области использования атомной энергии и других ультрасовременных технологий общеизвестны. Визит Президента России В. В. Путина в КНДР означает возвращение добрых отношений с этой страной, признание возросших возможностей КНДР. Тем более что этот визит проходил перед встречей с «семеркой» в Японии и визитом в Японию. Неспроста буквально через два месяца в КНДР помчалась госсекретарь США Олбрайт, хотя и в Европе, и на Балканах, и в израильско-палестинском конфликте для США в то время было полно проблем. Помчались готовить визит в КНДР Клинтона. Видно, это было очень важно перед предстоящими президентскими выборами в США.
Ну и, наконец, непосредственно о товарище Ким Ир Сене и его высказываниях о Сталине.
Кроме официальных и неофициальных встреч со всей советской делегацией, Ким Ир Сен сделал исключение для нашей группы военных, и мы встретились с ним, так сказать, в узком кругу. Это была открытая, спокойная, продолжительная, без регламента, беседа главы государства с военачальниками страны, которую он искренне и глубоко уважает и ценит. Мы сидели с ним за одним большим столом, очевидно, в его кабинете или специально отведенной для такой цели комнате, которая была выдержана в строгих скромных рамках: ничего помпезного, роскошного и кричащего. Но дух открытости, искренности и душевности, который был внесен в эту комнату Ким Ир Сеном, не мог быть сравним ни с чем. Ким Ир Сен умел располагать к откровенной беседе. С первых минут у меня создалось впечатление, что лично с ним уже знаком много лет и что это далеко не первая встреча. Возможно, кое-что из этого было заимствовано у Сталина, но он и сам был одаренным политиком.
Когда Ким Ир Сен говорил о Сталине, то как-то теплел, задумывался. Он особо подчеркивал: «При проведении каких-либо встреч лидеров коммунистических партий Сталин каждый раз сажал меня рядом с собой. Возможно, потому, что я был самый молодой среди глав государств. Но основная причина этому, на мой взгляд, — желание подчеркнуть отношение Советского Союза к КНДР и ко мне в том числе. Понятно, что такой шаг импонировал и воодушевлял».
Ким Ир Сен говорил о Великом Сталине так искренне и так душевно, будто с ним виделся буквально на этих днях. Естественно, на встрече с Ким Ир Сеном много времени было посвящено теме освобождения Кореи Сов етской Армией вместе с Корейской Народной Армией от японской оккупации. Тогда, т. е. в 1945 году, на митинге в Пхеньяне Ким Ир Сен сказал то, что осталось в истории навечно: «Мы в столетиях сохраним благодарность Иосифу Виссарионовичу Сталину, Советскому Союзу — нашему освободителю» (выделено мной. — Автор).
Рассказывая о рождении теории чучхе, товарищ Ким Ир Сен говорил о том, что опыт строительства социализма в нашей стране, деятельность Сталина во всех основных стратегических направлениях послужили для него хорошим примером. При этом он обращал внимание на то, что Сталин лично много занимался экономикой, организацией труда, но еще больше посвящал себя проблеме сплачивания народов Советского Союза в единую братскую семью, и это позволило успешно решить вопросы индустриализации страны, культурной революции, укрепить оборону страны и главное — в годы войны одержать победу над врагом, с которым никто в мире не мог справиться. Великий вождь корейского народа дал очень точное определение причин успеха:
«Судьба нации может быть спасена только сплоченностью и общенациональной борьбой всех патриотических сил, которые любят свою страну и дорожат интересами своей нации».
И по вполне понятным причинам на центральной площади столицы КНДР Пхеньяна с 50-х годов и по сей день высится портрет И. В. Сталина.
Но самое главное то, что корейские товарищи, как и китайские коммунисты, осудили Хрущева и его сторонников, ставших на путь переоценки роли Сталина в истории советского народа и нашей Родины. Они не поддались лживым заявлениям ревизионистов и сохранили верность курсу строительства социализма.
Правильно сказал президент Франции генерал Шарль де Голль (подчеркивая успехи Советского Союза и роль в этом Сталина), что «…сталинское государство без достойных Сталина преемников обречено».
Генерал Шарль де Голль фактически предвосхитил события, которые разыгрались в Советском Союзе после Сталина — в стране не нашлось достойных Сталину преемников. Ревизионисты и даже предатели и изменники после смерти вождя находились у власти большую часть времени, если, конечно, рубежом считать 2000 год. А меньшая часть времени досталась тем, кто хоть как-то старался быть похожим на Сталина в государственном и партийном строительстве и стремился поддержать порядок в стране и темпы ее развития.
А вот в Корейской Народно-Демократической Республике нашелся достойный преемник великого вождя корейского народа Ким Ир Сена. Им стал товарищ Ким Чен Ир — такой же самоотверженный и преданный своему народу руководитель с государственным мышлением и последовательный в решении проблем социалистического строительства.
И закономерно, что, несмотря на колоссальные испытания, народ КНДР вынес все и сберег свою страну, не дал ей погибнуть, и она назло Западу и на зависть тем, кто бесславно утратил социалистические позиции и сейчас влачит жалкое существование (в условиях дикого капитализма, или, как у нас, в России, Украине, Казахстане и других, кроме Белоруссии, бывших республиках СССР, находясь в прострации, не умея разобраться в создавшемся хаосе и беспределе), продолжает развиваться.
Вот что значит преемственность: Ким Ир Сен — Ким Чен Ир! Конечно, такую преемственность Трудовая партия Кореи и сам народ КНДР могли обеспечить в условиях, когда в верхнем эшелоне руководства страной нет ревизионистов и волюнтаристов, а тем более предателей, воров и изменников.
Допуская единственное отступление от своего правила — никогда не пользоваться сослагательным наклонением, я утвердительно могу сказать, что если бы советский народ имел в руководстве страной после Сталина Молотова, затем Маленкова, далее Косыгина и плюс здорового Андропова, то таких страданий, какие приходится испытывать нашим соотечественникам сегодня, не было бы и страна не свернула бы с социалистического пути развития.
Говоря о Сталине, надо было бы дать слово нашим политическим и государственным деятелям, выдающимся полководцам и флотоводцам, прославленным промышленникам. Но я не намерен это делать в широком плане, так как миру известны их высказывания — все они в пользу Сталина (разумеется, кроме Хрущева и его последователей). Однако буквально для некоторых я сделаю исключение и обращусь только к тем деятелям, от которых негативных высказываний можно было бы ожидать прежде всего, так как они пострадали от Сталина или подчиненных ему органов.
Например, В. М. Молотов и его жена. Сошлюсь на самый авторитетный источник — это Феликс Иванович Чуев, поэт, публицист, был секретарем правления Союза писателей СССР. Его книга «Сто сорок бесед с Молотовым» — фактически энциклопедия политической жизни нашего общества периода пребывания Вячеслава Михайловича в структурах власти Советского Союза. Некоторые ссылки буду делать на эту книгу с указанием только страниц.
Известно, что жена В. М. Молотова П. С. Жемчужина, занимая пост наркома рыбной промышленности, продолжала поддерживать очень близкие отношения с Голдой Мейр — политическим и государственным деятелем Израиля, отличавшейся крайне правыми сионистскими взглядами. Г. Мейр, став послом в Советском Союзе, начала вместе с П. Жемчужиной строить планы создания Еврейской автономной области в границах Крыма, что, естественно, вызвало негативную реакцию Сталина. Почему «естественно»? Да потому, что еще в 1934 году Еврейская автономная область уже была создана в составе Хабаровского края. И это утверждено Верховным Советом СССР и внесено в Конституцию 1936 года. Такой вопрос может подниматься только в Верховном Совете страны, а не послом иностранного государства с активным соучастием нашего министра, который к такой проблеме не имел никакого отношения. П. Жемчужина понесла заслуженное наказание — просидела в тюрьме около года и более трех лет пробыла в ссылке.
Вполне понятно, что эта история отразилась и на отношениях Сталина с Молотовым. Внешне, чтобы не судачила пресса, сохранялось прежнее равновесие, фактически же Молотов был отстранен от многих государственных вопросов. Сталин отодвинул его и от себя. На мой взгляд, в этом шаге был просчет — в окружении Сталина не было более преданного и последовательного соратника в вопросах социалистического строительства, чем Молотов. Сталину после такой тяжелой войны пришлось без паузы войти в не менее сложную обстановку — восстановление народного хозяйства в условиях экономической и политической блокады, развязывания бывшими союзниками и их сателлитами «холодной войны» против СССР. Но, конечно, мы должны понять и Сталина в связи со сложившейся обстановкой вокруг Жемчужиной. Однако самому создавать себе (т. е. Сталину) проблемы — тоже не лучший вариант. Плюс ко всему возраст. Хотя Сталин почти не болел и в свои 70 лет выглядел крепко. Поэтому вполне понятны слова Молотова о том, что Сталин «умер не своей смертью. Ничем особенно не болел. Работал все время…» (стр. 476), очень был живой и активный.
