Ютака Ёкота - Субмарины-самоубийцы
Я мало-помалу стал к нему расположен. Полюбил я и остальных моих товарищей, особенно младшего лейтенанта Кугэ, который оказался большим любителем карточной игры и непревзойденным игроком. Мне, во всяком случае, не удалось ни разу его обыграть. Янагия, будучи родом с небольшого северного островка Рейбун, что неподалеку от Хоккайдо, имел руки, напоминавшие своей толщиной бревна, но при этом оставался очень застенчивым человеком, умеющим глубоко и сильно чувствовать. Без сомнения, шло это от того, что на войне он потерял брата и теперь страстно желал отомстить за него. Хотел он отомстить и за Райту Ириэ, на чье место заступил я. Ириэ и Янагия были близкими друзьями.
В тот самый день, когда мы выходили с базы Хикари, другая подводная лодка, И-122, была потоплена в Японском море. Американцы теперь были столь сильны, что могли прорывать нашу оборону на море и действовать в пределах вод, хорошо прикрытых и охраняемых, которые мы привыкли считать едва ли не внутренними озерами Японии. И все же небесное Провидение не оставило нас полностью. Через день после нашего выхода в море на американский флот, сосредоточенный у Окинавы, обрушился тайфун, потопивший множество кораблей. Уже после войны я узнал, что среди жертв этого тайфуна было четыре линкора, восемь авианосцев, семь крейсеров и четырнадцать эсминцев. Но одного лишь «божественного ветра» было недостаточно. Атаки врага быстро возобновились, столь же яростные, как и раньше.
Добрые вести о тайфуне, обрушившемся на врага, воодушевили нас, но ненадолго. Когда капитан Сугамаса решил провести учебную тревогу для водителей «кайтэнов», оказалось, что все шесть торпед отказываются функционировать! Они были установлены в три группы парами, борт к борту: два «кайтэна» перед рубкой лодки и четыре позади нее. Все торпеды были ориентированы носом к корме лодки.
Считая от носа лодки, они несли следующие номера: «кайтэн» № 6 водителя Номуры, по левому борту, и № 5 младшего лейтенанта Кугэ — по правому. Затем, сразу после рубки, были борт о борт закреплены «кайтэн» № 3 Янагии и мой № 2. Ближе к корме располагались торпеды лейтенантов Соноды — № 4 и Икэбути — № 1. «Кайтэны» Икэбути и мой были закреплены по правому борту лодки.
Все хоть немного свободные от вахт подводники день и ночь работали, восстанавливая работоспособность «кайтэнов». Наконец три из них были приведены в рабочее состояние — торпеды Икэбути, Кугэ и Янагии. Остальным пришлось только стиснуть зубы и, проклиная все на свете и ругаясь про себя, стараться никому не мешать. У «кайтэнов» Соноды и Номуры обнаружилась коррозия некоторых вентилей и клапанов. Вследствие этого некоторые органы управления не могли выполнять своих функций. Тем не менее определенные шансы на выход у них все-таки были, и их водители и техники прилагали огромные усилия, чтобы «расходить» покрывшиеся ржавчиной узлы. Я же совершенно точно «пролетал» и в этот раз. В моем «кайтэне» открылись две течи в трубопроводах подачи кислорода. Никто не осмеливался даже близко подступить к ним с газовой горелкой в руках, чтобы заварить трещины. Одной искры было достаточно, чтобы взорвался сжатый кислород, а за ним сдетонировала бы и боевая часть. Если бы такое произошло, то с подводной лодкой все было бы кончено. И все же мы чувствовали себя не так подавленно, как то было в других случаях. Облыжные обвинения, возведенные на нас на Оцудзиме, сделали нас полностью покорными судьбе. Мы готовы были принять все, что она нам сулила. Сугамаса видел собственными глазами, что произошло на этот раз. Он не мог бы измыслить никакого нового несправедливого обвинения. Когда «кайтэны» будут готовы к выходу, будем готовы и мы. Если же нет… сиката га най. Что же поделаешь.
Первый акустический контакт с противником произошел 17 июня в 5.00, вскоре после того, как мы погрузились для дневного перехода в подводном положении. Всю ночь мы шли в надводном положении — наши механики лихорадочно работали, стараясь восстановить оставшиеся три «кайтэна».
— Корабль слева по борту, пятьдесят градусов! — прозвучал доклад акустика. — Уровень интенсивности — два.
Все внутри субмарины пришло в движение. Экипаж быстро занял свои места по боевому расписанию, а Сугамаса, когда лодка подвсплыла на перископную глубину, припал к окуляру. Вплоть до 5.40 ничего не происходило, а потом акустик доложил, что расстояние до цели увеличивается.
— Интенсивность звука уменьшилась до единицы! — прозвучал в центральном посту его доклад.
— Приготовиться к выпуску «кайтэнов»! — раздался приказ капитана. — Номер один и номер пять — товсь!
Икэбути и лейтенант Кугэ бросились занимать места в своих торпедах: один к корме, другой — к носу.
— Цель двойная! — вскоре после этого прозвучал новый доклад акустика. — Один крупный транспорт и одно грузовое судно.
Все механики «кайтэнов», в том числе и торпед Соноды, Номуры и моей, стояли у переходных лазов, но никому больше из водителей не было приказано занять свои места.
Я мерил шагами тесную кают-компанию, надеясь услышать приказ капитана Сугамасу: «„Кайтэн“ номер два — товсь!» Даже с наличием течей кислорода (что не позволяло развить полную скорость) я считал, что я все же могу атаковать врага, если буду осторожен и не дам ему возможности заметить меня. Но все говорило о том, что капитан намерен задействовать только торпеды № 1 и № 5, выпустив их на долгую погоню за целью. Скорость подводного хода лодки была недостаточной для того, чтобы обойти врага и занять позицию впереди него. Подобную цель мог догнать только «кайтэн».
Но прошел еще час, а Икэбути и Кугэ так и не получили никакого нового приказа. Наконец капитан Сугамаса сдался. Он приказал двум водителям вернуться внутрь подводной лодки.
— Цели двигались слишком далеко от нас, чтобы имело смысл их атаковать, — объяснил он нам несколько позже.
Икэбути ничуть не огорчился полученному приказу. Он вообще не выглядел хоть сколько-нибудь разочарованным, но лишь уставшим после столь долгого сидения скрючившись в тесном кокпите торпеды.
— Дела не всегда идут так, как тебе хочется, — сказал он и улыбнулся. — Может, нам повезет встретиться с конвоем чуть позже, и мы выйдем на него все вместе.
Это было совершенно невозможно из-за коррозии клапанов в «кайтэнах» Номуры и Соноды, а также течи в трубопроводе горючего моей машины, но нам передался положительный настрой Икэбути.
— А меня вообще ничего не беспокоит, — вставил свое слово и Кугэ, — Лишь бы уйти всем вместе.
Спокойный молчаливый человек, непьющий и некурящий, Кугэ все еще переживал жгучую боль от несправедливых слов, брошенных нам бестактными офицерами Оцудзимы.
— Да не думай ты об этом, — бросил Икэбути. — Давай лучше сыграем в го.
Услышав это предложение, мы все расслабились. Вряд ли когда человек не смог бы найти себе партнера по самой популярной в Японии настольной игре. Мы доставали фишки и доску, когда лейтенант Кувабара, старший механик лодки, принес большую бутылку пива и налил мне полный стакан. Расслабление, охватившее меня после напряженного дня, было столь велико, что я поднес стакан к губам и осушил его, не отрываясь, одним большим глотком.
— Отлично, Ёкота! — воскликнул старший механик. — Ты просто радуешь душу старого любителя пива! Ты уговорил эту порцию как настоящий ветеран!
Я улыбнулся, поблагодарил его и отправился в кубрик команды. Остаток дня и большую часть следующего я провел в чтении и дремоте. После спокойных слов Икэбути я уже никуда не рвался. Меня уже не волновало, скоро ли мы встретимся с неприятелем. Раньше или позже, но это произойдет. Океан так и кишит американскими кораблями. Если мой «кайтэн» к этому времени починят, я потоплю какой-нибудь из них. В любом случае не оставалось ничего другого, как только ждать.
Глава 15. АТАКА И КОНТРАТАКА
В течение примерно недели никаких событий не происходило. Наши дозорные ничего и никого не обнаруживали. Экраны радаров зияли девственной чистотой. И все это время озабоченные ремонтом «кайтэнов» техники трудились, выбиваясь из сил, и спали только урывками. Большую часть дня они проводили в торпедах и снова забирались в них ночью, когда мы всплывали на поверхность. Наконец в один из вечеров, когда мы все собрались в кают-компании, они сообщили нам добрую весть. Все «кайтэны» были приведены в рабочее состояние, по крайней мере они могли быть пущены в дело, если враг объявится в ближайшее время. Но если ожидание затянется, механики не могут гарантировать, что не возникнут новые неисправности, которые могут появиться из-за пребывания в морской воде и постоянной сырости внутри корпусов торпед.
Вечером 23 июня было замечено вражеское судно. Дозорные определили его как танкер.
— Отлично! — воскликнули мы в один голос. Именно такая цель и была для нас самой желанной.
