Анатолий Митяев - Книга будущих адмиралов
Половина Европы была уже под германской властью. Оставалось сокрушить Советский Союз (а после этого разделаться с Англией и США).
Разработку операции «Вайс» немецкие генералы вели 5 месяцев, захватили Польшу за 35 дней; «Везерюбунг» разрабатывали 4 месяца, оккупировали Данию за сутки, Норвегию – за два месяца; на планирование операции «Гельб» ушло 8 месяцев, захвачена была Франция за 44 дня (вместе с Голландией и Бельгией)… Скоротечность проведённых операций создавала иллюзию непобедимости фашистской армии.
Больше года напряжённого, кропотливого и вдохновенного труда ушло у фашистов на планирование «Барбароссы». В соответствии с расчётами вся европейская часть СССР должна была стать немецкой за полтора-два месяца.
Тебя, читатель, возможно, несколько задело слово «вдохновенного»? Фашисты недостойны такого лестного эпитета. Что делать? В тот год они работали действительно вдохновенно. Наша святая ненависть к фашистам не даёт нам права не видеть сильных сторон врага – организованности, дисциплинированности, боевой выучки его армии, опытности его генералов и адмиралов. Врага надо ненавидеть, но относиться к нему свысока нельзя, это грозит неудачами в борьбе с ним.
Великие полководцы Александр Васильевич Суворов и Георгий Константинович Жуков, которые были к врагу беспощадны, оставили нам завет: не относитесь к неприятелю с пренебрежением. Суворов так и говорил: «Никогда не пренебрегайте вашим противником, но изучайте его войска, его способы действия, изучайте его сильные и слабые стороны». «Я противник того, – говорил Жуков, – чтобы отзываться о враге, унижая его. Это не презрение к врагу, это недооценка его. А в итоге не только недооценка врага, но и недооценка самих себя».
Ничто так не требует объективности, неприкрашенного отношения к фактам, как война. Необозримые жертвы принесла она, было бы святотатством, надругательством над могилами павших умалить силу врага, умолчать о наших неудачах, помня лишь победы. Эти слова, мой друг-читатель, я пишу в общем-то для себя, чтобы мне в рассказе о Великой Отечественной войне избежать одной «тенденции». О ней маршал Жуков в беседе с писателем Константином Симоновым говорил так:
«Вообще у нас есть неверная тенденция. Читал я тут недавно один роман. Гитлер изображён там в начале войны таким, каким он стал в конце. Как известно, в конце войны, когда всё стало расползаться по швам, он действительно стал совсем другим, действительно выглядел ничтожеством. Но это был враг коварный, хитрый, сильный… И если брать немцев, то, конечно же, они к нему не всегда одинаково и не всегда отрицательно относились. Наоборот. На первых порах восхищались им. Успех следовал за успехом. Авторитет у него был большой, и отношение к нему внутри Германии, в частности со стороны германского военного командования, было разное на разных этапах. А когда мы его изображаем с самого-начала чуть ли не идиотиком – это уменьшает наши собственные заслуги. Дескать, кого разбили? Такого дурака! А между тем нам пришлось иметь дело с тяжёлым, опасным, страшным врагом. Так это и надо изображать…»
Вернёмся снова к Гитлеру – пока ещё уверенному в себе, опьянённому победами фюреру, вождю орды, которая двинулась по земле в танках, бронетранспортёрах, в безукоризненно строгих шеренгах, с оранжево-красными знамёнами, перечёркнутыми свастикой.
Гитлер сначала намеревался назвать план войны против СССР не «Барбароссой», а «Фридом». Имелся в виду ещё один германский завоеватель, Фридрих II. Этот король, получивший к имени добавление «Великий», на самом деле провёл несколько крупных победных сражений с армиями европейских соседей. Но Гитлер, отыскивая для себя опоры в истории, конечно же, читал письмо «Великого Фрица», написанное в 1759 году в последние часы битвы при Кунерсдорфе: «Я несчастлив, что ещё жив. Из армии в 48 тысяч человек у меня не остаётся и 3 тысяч. Когда я говорю это, всё бежит, и у меня уже больше нет власти над этими людьми… У меня больше нет никаких средств, и, сказать по правде, я считаю всё потерянным». Поскольку армию Фридриха II обратили в паническое бегство русские пушкари, стрелявшие из единорогов, и русская пехота, ударившая в штыки, Гитлер не решился дать операции название «Фрид». В трудные моменты борьбы оно навело бы немецких солдат на мысль о грустном итоге затеянного похода.
Но ведь и Барбаросса был с подмоченной репутацией – даже в буквальном смысле этого слова. Он потерпел сокрушительное поражение в битве с ополченцами итальянских городов и едва спасся от плена. Тогда же ему пришлось, чтобы наладить отношения с папой римским, стоять перед ним на коленях и целовать ему ноги – занятие, по понятиям всех времён, в высшей степени унизительное. Кончина Барбароссы тоже не есть пример доблести: во время крестового похода при переправе он утонул в Чёрном море. Однако лучшего выбора у фашистов не оказалось, план получил название «Барбаросса».
«Рыжебородый» в итоге привёл фашистскую Германию к безоговорочной капитуляции, Гитлера – к самоубийству, его соратников – на виселицу.
Но итог этот был после многих лет напряжённейшей, кровопролитнейшей борьбы. Вторая мировая война унесла из человеческой семьи 50 миллионов жизней, обрекла сотни миллионов людей жить долгие годы впроголодь, в тяжёлом труде, в печали по погибшим. Было разрушено огромное число городов, сожжено огромное число деревень, погибло великое множество ценностей, созданных людьми.
В той войне фашисты ничего не делали без ведома фюрера. Однако первовиновником, главным виновником ужасных человеческих бед был не он, не его генералы и даже не нацистская партия. Гитлер – всего лишь ядовитый зуб смрадной и жирной змеи, название которой – германский империализм, а точнее – мировой империализм.
В 1925 году Гитлер опубликовал книгу «Майн кампф» – «Моя борьба». Германцы объявлялись в ней самым полноценным народом, потомками древних ариев – арийцами. Поскольку «полноценный народ» живёт в стеснённых условиях, он имеет право взять у «неполноценных» землю и оставить в живых столько «неполноценных», сколько нужно для обслуживания «арийцев».
В конце концов, утверждал Гитлер, все народы подчинятся германцам, весь мир будет германским. Первыми, кого должны уничтожить «арийцы», – это коммунисты, славяне и евреи. Почему коммунисты? Потому что идеология коммунистов в корне отличается от идеологии фашистов, коммунисты – самая крепкая сила, которая стоит на их пути. Почему славяне? Много ли возьмёт земли германец, если двинется на запад? Зато на востоке лежат неоглядные просторы. К тому же одним ударом будут решены две задачи – страна с самым большим славянским населением и есть страна коммунистическая. А почему евреи? Гитлер считал, что евреи – экономическими и другими средствами – тоже хотят захватить господство над миром. А раз так, то они враги.
«Майн кампф» в то время мало кто принял всерьёз – настолько невероятными, чудовищно дикими казались намерения, изложенные в ней. Но борьба с коммунизмом, уничтожение Советского Союза никогда не снимались империалистами с повестки дня. Поэтому фашисты, объявившие себя врагами СССР, получили от германских капиталистов сначала деньги, потом власть. Когда же фашизм окреп и создал сильную армию, уже капиталисты Англии и Франции (при согласии капиталистов США) позволили Гитлеру захватить Австрию, Чехословакию, а чуть позже – Польшу. Гитлер продвигался на восток, к границам СССР – зачем же мешать ему?! Правда, в какие-то моменты правителей Англии и Франции пробирал озноб при мысли, что Гитлер выкинет непредвиденный фокус – например, потребует вернуть Германии отнятые в первую мировую войну колонии. Но страх проходил – военный союз фашистских государств – Германии, Италии и Японии – назывался «Антикоминтерновский пакт», совершенно ясно, против кого он направлен.
Капиталисты рассуждали: завоевав Советский Союз, фашисты насытятся и не тронут капиталистические страны.
Ещё при захвате фашистами Австрии Советское правительство настойчиво призывало миролюбивые страны объединиться для отпора агрессорам. «Завтра может быть уже поздно, – говорилось в нашем заявлении, – но сегодня время для этого не прошло…»
Правительства Англии, Франции, Соединённых Штатов Америки, к кому в первую очередь направлялся призыв, оставили его, как и другие наши предложения, без ответа – им очень хотелось столкнуть в истребительной войне фашистскую Германию с социалистическим Советским Союзом.
А фашистская Германия не думала щадить капиталистов-конкурентов. Ей нужен был весь мир. И ещё Гитлер знал, что для войны против СССР одна Германия не сможет произвести оружие в достаточном количестве, у неё не хватит собственных ресурсов. Для войны против СССР фашистам была нужна промышленность всей Западной Европы. В апреле 1940 года фашисты вопреки ожиданиям капиталистов заняли Данию и Норвегию, в мае – Бельгию и Голландию, затем вторглись во Францию и оккупировали её.
