Михаил Керченко - У шоссейной дороги
— Оте-ец!
Я звал отца на помощь. Эхо, перекликаясь, полетело от одной рощи к другой:
— Оте-ец! Оте-ец! Оте-ец!
Я звал его потому, что был мал и слаб и не сумел бы отбиться от зверя. Только на отца была надежда, только он должен был спасти меня. Волк все понял и тихонько, с достоинством удалился в камыши. Теперь мне кажется, что именно тогда, в ту опасную минуту, когда крикнул: «Отец!», я вдруг понял значение и глубокий смысл этого слова и все, что с ним связано: отчий кров, отчий край, отчизна, отечество, Родина!
Рябки — это дорогой клочок земли родной, и на этом клочке, у самой шоссейной дороги, стоял домик — свидетель незабываемых событий. Много было таких хат и домов в Белоруссии, на Украине и в России. В них жили мирные, с любящими сердцами люди. Чужеземцы пытались все разрушить и уничтожить. Люди вынесли великие муки, но защитили свои очаги и изгнали захватчиков.
…Шоссе сверкает свежей зеркальной чистотой, вдоль него стоят новые, светлые дома.
