Моше Даян - Арабо-израильские войны 1956,1967: Дневник Синайской компании. Танки Таммуза
После авиации, точно катком прокатившейся по позициям противника, на врага устремились, развернувшись по всей ширине дороги, полугусеничные бронемашины и джипы, которые и вломились прямо в опорный пункт Шарм-аш-Шейх. Одна за другой переходили в руки израильтян господствующие высоты на западном фланге укрепленного рубежа. В то же самое время второй батальон, наступавший параллельно полугусеничным бронемашинам и джипам, продвинулся вдоль восточного фланга и очистил от противника позиции на данном участке. Особо упорное сопротивление оказал противник поблизости от гавани, где из огневой точки обороняющиеся обрушивали на нападавших настоящий вал пулеметного и гранатометного огня. Однако метким выстрелом из базуки прямо в амбразуру израильтяне в конце концов заставили умолкнуть и этот дот. В 09.30 сдался последний египетский укрепленный опорный пункт на Синае — Шарм-аш-Шейх.
Потери бригады составляли десять человек убитыми (включая троих в Дахабе) и тридцать два раненых (пятеро в Дахабе). У египтян было убито сто человек и ранен тридцать один. В плен попало 864 человека, включая сорока двух офицеров; среди них оказался и командир, и заместитель командира неприятельского контингента, оба подполковники. Хотя оба штурма — и ночной, и утренний, завершившийся в 09.30 взятием Шарм-аш-Шейха, — осуществлялись силами разведчиков и роты мотопехоты на полугусеничных бронемашинах, решающий вклад в дело внесли ВВС, способствовавшие быстрому сокрушению обороны. У египтян не хватало должного вооружения и твердости духа, чтобы отражать атаки с воздуха.
Мне не известно, как поступали египетские офицеры, показывали ли они пример своим людям, сражаясь бок о бок с ними на огневых позициях. Что же касается командира, когда сражение закончилось, он явился к нам в полной готовности для сдачи в плен — с полудюжиной явно не в спешке упакованных чемоданов.
* * *Вчера, 5 ноября, после встречи с личным составом в расположении 9-й бригады, где я выслушал краткий доклад об их марше и боях, я поспешил вернуться в Тель-Авив. Наша новая «империя» — Газа, эль-Ариш, лагеря военнопленных (у нас насчитывалось 4000 пленных египтян против менее чем двадцати израильтян, находившихся в руках противника) — порождала проблемы, требовавшие немедленного решения. Политическая кампания тоже принимала все более серьезный оборот. Британцы и французы пообещали Генеральному секретарю ООН подчиниться условиям прекращения огня с ноля часов этой ночью; по-видимому, они не смогут «встать твердой ногой» в зоне канала (т. е. на материке). Искренне им сочувствую и радуюсь тому, что, хотя мы и удовлетворили требование о прекращении огня, нам все же удалось полностью выполнить поставленные задачи.
Сегодня утром я вернулся в Шарм-аш-Шейх. В 13.00 прошел парад 9-й бригады, ознаменовавший собой окончание операции, а также и всей Синайской кампании. Бен-Гурион приехать не смог и вручил мне трогательное поздравительное письмо к рядовым, сержантам и офицерам бригады. Принимали парад все старшие командиры Армии Обороны Израиля. Шарм-аш-Шейх кишел фотографами и корреспондентами. Церемония была неформальной и продлилась недолго. В качестве трибуны служили припаркованные корма к корме две командирские машины. Впереди, по трем сторонам квадрата построились солдаты, небритые и одетые в форму, в которой сражались. Комбриг произнес коротенькую речь. Я зачитал письмо Бен-Гуриона и подвел итоги битвы за Синай.
Затем последовал смотр войск, подъем флага и… Синайская кампания завершилась. В 16.00 на «Дакоте» мы вылетели в Тель-Авив. Все время, пока, мы летели на север над Эйлатским заливом, я не мог оторваться от иллюминатора. Мы шли невысоко, и внизу были хорошо видны окаймлявшие берега, скрытые под нетолстой кромкой воды коралловые рифы. Около Дахаба я разглядел даже притулившуюся в кораллах затопленную рыбацкую лодку.
Когда мы долетели до Эйлата, уже начинало темнеть. Я зашел в пилотскую кабину, где при свете лампы на столе радиста перечитал последние телеграммы, чтобы сегодня вечером быть готовым к докладу Бен-Гуриону.
В Нью-Йорке, в ООН, на нас оказывается очень мощное давление. От нас требуют вывода войск без гарантий свободы выхода наших судов в Красное море и без обеспечения положения, в котором бы Синай более не мог стать базой для арабской агрессии против Израиля.
Я вспомнил, что прошедшим вечером, когда я доложил Бен-Гуриону о взятии Шарм-аш-Шейха и об окончании кампании, он полушутя, полусерьезно произнес: «Ну, думаю, вы не можете этого вынести, верно?»
Я ничего не ответил. Он отлично знает, что беспокоит меня не то, что война закончилась, а то, сможем ли мы выстоять в разворачивающейся политической битве.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
ЭПИЛОГ
1
Настоящий «дневник» публикуется спустя девять с половиной лет после окончания войны на Синае в 1956 г. Поэтому теперь представляется возможность подытожить результаты, оценить значение и влияние кампании.
Можно сразу сказать, что удалось выполнить три главные задачи: израильские суда получили возможность свободно пользоваться Акабским заливом, прекратились атаки фидаинов, а также была нейтрализована угроза Израилю со стороны военного альянса Египет — Сирия — Иордания.
Вместе с тем Израилю не удалось с помощью достижения «военных целей» вынудить Египет к переговорам. Синайская кампания не завершились за столом переговоров, где бы встретились и подписали взаимное соглашение дипломаты побежденной страны и победители. Соглашение было трехсторонним, при этом Генеральный секретарь ООН выполнял роль посредника между двумя государствами.
Вместе с тем его связующая миссия не сводилась к выполнению функций нейтрального медиатора. В силу власти, которой наделяла его Организация Объединенных Наций, и при наличии силовой поддержки со стороны супердержав — Соединенных Штатов и Советского Союза — Генеральный секретарь превращался в третью сторону (и настолько, насколько дело касалось Израиля, в единственную другую сторону) при обсуждении условий прекращения войны.
Более того, чрезвычайная активность Организации Объединенных Наций в решении спора Израиля и Египта и ее вмешательство в англо-французскую операцию на Суэце превратило ООН из органа, который только «призывает» стороны действовать тем или иным способом, в учреждение, напрямую ответственное за урегулирование конфликта. Вспомним, что 4 ноября 1956 г. Генеральная Ассамблея ООН решила обратиться к Генеральному секретарю с просьбой о создании сил особого назначения, способных заставить стороны прекратить враждебные действия и обеспечить надзор за соблюдением условий прекращения огня. Такой контингент был создан. Командующим его назначили генерала Э.Л.М. Бернса, который в начале 1957-го получил в свое распоряжение семь пехотных подразделений — по одному батальону от Индии, Швеции, Дании — Норвегии, Колумбии, Финляндии, Индонезии и Бразилии.
Через эти международные войска — Силы ООН — формально удалось разрешить противоречия между Генеральным секретарем ООН и правительством Израиля. Генеральный секретарь требовал безоговорочного вывода Израильской армии с Синая, правительство Израиля выдвигало в качестве условий эвакуации с полуострова гарантий судоходства через Тиранский пролив и прекращения бандитских вылазок со стороны Египта.
Итак, 16 марта 1957 г., через четыре с половиной месяца после начала Синайского конфликта, в его истории была поставлена точка. Израильские войска покинули Синай, но их позиции в районе Шарм-аш-Шейха и в секторе Газа вместо частей египетской армии заняли Силы ООН. Можно сомневаться, расценивает ли Египет переход региона под контроль ООН как нарушение своего суверенитета (на сегодняшний момент, по прошествии более девяти лет, части Сил ООН все еще дислоцируются там), но согласие Каира на это в любом случае означает восстановление свободного судоходства Израиля и прекращение террористических вылазок на нашу территорию.
2
Приказ о вступлении Израильской армии в боевые действия без соответствующей подготовки — отданный преимущественно из стремления не утратить эффекта внезапности — и необходимость вести кампанию быстрыми темпами отразились на характере боев. «Соответствующая подготовка» — это не просто слова. Отсутствие ее имело вполне материальное воплощение: некоторые резервисты не смогли прибыть на сборные пункты, поскольку на мобилизацию требовалось больше времени. Технику не успевали подготовить, снаряжение со складов не поспевало в части, не хватало времени на проведение разведки, командирам, получавшим назначения, было некогда детально изучить обстановку. Отсутствие «соответствующей подготовки» дорого обошлось нам, но внезапность и быстрота сделали победу возможной.
