Дадли Поуп - Новогодний бой (73 параллель)
Нескольким пострадавшим требовались операции, и Худ попросил Пейтон-Джонеса заняться анестезией. Лейтенант согласился и в течение нескольких минут удерживал маску на лице первого пациента. Он давал наркоз согласно указаниям Худа, а Майер ассистировал при операции, подавая инструменты.
Они проработали весь день и закончили только к вечеру. Все страшно устали, но были довольны. Пациенты чувствовали себя хорошо, все, кроме одного. Этим одним был Баррет, помочь которому Худ не сумел. Не приходя в сознание, он скончался на следующую ночь.{Через год при проводке очередного русского конвоя «Обдьюрейт» получил приказ передать Худа на один из транспортов, где имелся человек с подозрением на аппендицит. Так как один из офицеров Склатера болел воспалением легких, командир не желал отпускать врача и намеревался протестовать. Однако отважный Худ уговорил капитана. На следующую ночь этот транспорт был торпедирован. Худ сумел перенести своего пациента в спасательную шлюпку, однако сам погиб вместе с судном.}
Утром шкипер Айсторп вручил Пейтон-Джонесу молитвенник, в котором были заложены страницы с поминальной службой, так как ими уже приходилось пользоваться. С «Обидиента» разрешили остановить корабль на несколько минут. Последовала недолгая, но трогательная церемония, в которой участвовали все здоровые моряки «Акейтеса» и экипаж «Ноферн Гем».
Пейтон- Джонесу впервые в жизни пришлось читать заупокойную молитву, и этот эпизод стал для него символическим прощанием с более чем ста товарищами, погибшими накануне.
Глава 21 Жены ждут
В Адмиралтействе начали восстанавливать картину боя по скудным кусочкам информации, поступающим от капитана 1 ранга Шербрука. Радиограммы всегда составляются краткими, при приеме из них очень часто пропадают целые группы знаков, то есть слова и даже предложения. «Онслоу» находился далеко за Полярным кругом, где условия связи всегда плохие, и радистам приходилось вылавливать морзянку среди шума и треска атмосферных помех. Пробелы в радиограммах заполнялись по интуиции, либо появлялась пометка «искаженная группа».
Лишь немногие люди, проходящие через Адмиралтейскую Арку на Мэлл во время войны, понимали истинное значение этого мрачного, тяжеловесного здания без окон, которое оставалось у них по левой руке, позади статуи капитана Кука. Оно слегка напоминало крепостной форт и в действительности называлось Цитаделью.
Под ним, на большой глубине, укрытый от бомб несколькими футами бетона, располагался оперативный отдел. Там звонило множество телефонов, постоянно гудели кондиционеры, мерцали флуоресцентные лампы, щелкали капсулы пневматической почты. Штаб работал круглыми сутками.
На огромных картах были нанесены все британские корабли, находящиеся в море по всему миру. На картах были показаны и конвои. Рядом с этими отметками виднелись другие - вражеские подводные лодки, которые преследовали, поджидали, атаковали. Телефоны связывали оперативный отдел со штабом, а оттуда с помощью радио - со всем миром, буквально с каждым кораблем. Отсюда поступали указания уклониться от опасности, усилить другую эскадру, начать охоты за подводной лодкой.
Оперативный отдел штаба был укомплектован самыми различными людьми. Там были морские офицеры всех чинов, гражданские сотрудники и даже женщины. Большинство из них были женами офицеров. Они старались выполнять свои обязанности и таким образом отвлечься от невеселых раздумий о судьбе находящихся в море мужей. С другой стороны, для них работа в оперативном отделе была определенным преимуществом. Один взгляд на карту, и сразу становится ясно, где находится корабль мужа.
В оперативном отделе постоянно витало ощущение какой-то нереальности, невзаправдошности событий. Вы воспринимали происходящее несколько отстраненно: было ли это генеральное сражение флотов, решающее исход войны, или пустяковая стычка между корветом и немецким патрульным бомбардировщиком. Однако из приемников пневмопочты регулярно выскакивали капсулы с сообщениями, и это помогало ощущать себя в гуще событий. На большой карте были нанесены все корабли, поэтому люди в оперативном центре знали даже больше, чем сами участники сражений. Хотя сражался кто-то другой, нервничали и здесь.
Однако, когда завершалось ваше дежурство, вы могли выйти из бункера на открытый воздух, смешаться с толпой, бегущей на ленч, возвращающейся в конторы, спешащей на поезд. Однако вы помнили, что в сотнях миль отсюда…
Миссис Шербрук завершила свое дежурство в центре связи оперативного отдела в полдень 29 декабря. Тогда конвой ее мужа все еще не был обнаружен немцами. Корабли в Альтен-фиорде спокойно стояли на якорях. Подводные лодки тоже рыскали где-то далеко.
Первым предупреждением об опасности, угрожающей JW-51В, стало сообщение капитана 1 ранга Шербрука о контакте с противником, которое в Адмиралтействе получили в 9.45. В памяти всех были еще свежи трагические события вокруг конвоя PQ-17. Ведь именно здесь Первый Морской Лорд адмирал сэр Дадли Паунд принял роковое решение.
Короткая радиограмма «Онслоу»: «Неизвестный корабль по пеленгу 325, дистанция 8 миль, курс 140є» - была перехвачена кораблем, находящимся в море на несколько сотен миль ближе к Британским островам. Он передал ее в Скапа Флоу, а оттуда сообщение ушло в Адмиралтейство. Здесь его расшифровали. Так как оно было особо срочным, переписали от руки (на машинке отпечатают потом) и послали пневматической почтой начальнику оперативного отдела.
В помещении оперативного отдела все радовались одному: миссис Шербрук не было на дежурстве. Она должна была подойти к полудню, через 2 с лишним часа. Может быть, к этому времени все уже утрясется. Предупредили адмирала Паунда, копию сообщения отправили главнокомандующему Флотом Метрополии адмиралу Тови. Так как конвой находился под его оперативным командованием, он должен был подготовить план оказания помощи, если это потребуется.
Конвой находился слишком далеко, чтобы сам адмирал мог что-то предпринять. Да и, в конце концов, в радиограмме говорилось только о корабле, замеченном вблизи конвоя. Это может оказаться всего лишь отставший транспорт, какой-нибудь бедолага, потерявший конвой во время шторма и сейчас ползущий в одиночку через океан.
Потом прибыла вторая радиограмма: «Три неизвестных корабля» .
После этого была получена радиограмма Шербрука, которая заставила всех встряхнуться, так как отмела вариант с отставшим транспортом: «Вижу противника по пеленгу 325. Три эсминца» .
Само по себе это было еще не так плохо. С таким противником Шербрук мог справиться, хотя только самые безудержные оптимисты в оперативном отделе предполагали, что этим все и закончится. Это могли быть 3 немецких эсминца, действующие самостоятельно. Но, скорее всего, это были разведчики более крупного соединения.
Прибыла четвертая радиограмма, помеченная штампом «Экстренно», как и все более ранние. «Онслоу» передал ее через 4 минуты после предыдущей. Как все и опасались, она гласила: «Один крейсер по пеленгу 325» .
1 крейсер и 3 эсминца. Не совсем безнадежно, однако вполне достаточно.
Пятая радиограмма Шербрука сообщала: «Веду бой с крейсером по пеленгу 358» . После этого более чем на полчаса воцарилась тишина. Следующая радиограмма была короткой: «Попадание в носовую часть» . Потом было получено нечто невнятное: «Срочно… в машинное отделение. Я отхожу к конвою, ставя дымзавесу» .
Судя по всему, «Онслоу» был тяжело поврежден, но как обстояло дело с остальными кораблями эскорта? Отходят ли эти эсминцы к конвою? Они уходят потому, что отогнали противника, или потому, что противник отбросил их?
Через 10 минут была перехвачена радиограмма эсминцев эскорта, адресованная Соединению R: «Курс конвоя 180є. Крейсерам приблизиться к конвою» . Но в Адмиралтействе ее приняли с искажениями: «Линкоры… крейсера сближаются с конвоем» .
Что означали 2 пропавших слова? Могло ли это быть « и два »? Или даже три? И сколько там линкоров? При таком соотношении сил флотилия Шербрука и транспорты будут уничтожены очень быстро.
Воздушная разведка сообщила, что немцы на севере имеют «Хиппер», «Лютцов», «Кельн», «Нюрнберг» и, вероятно, «Тирпиц». Все они могли выйти в море, чтобы атаковать JW-51В. Такую эскадру должны сопровождать не менее 6 эсминцев.
Больше сообщений от кораблей эскорта не поступало. Лишь незадолго до того, как миссис Шербрук появилась в комнате оперативного отдела, пришло еще одно не слишком радостное сообщение: «Вижу противника. 5 неизвестных кораблей по пеленгу 60» .
Если это была правда, для последнего удара по конвою немцы вывели в море очень крупное соединение. Это был бы уничтожающий удар, если бы… Если бы радиограмма была принята правильно. На самом деле это было сообщение «Обидиента», отправленное незадолго до того, как «Хиппер» попал под огонь Соединения R. В нем говорилось, что противник находится на расстоянии 5 миль.
