Максим Потёмкин - Враг солдату выбран другими
Bienvenu (Добро пожаловать), господин Абушар. Я посмотрел документы, и сейчас меня интересует только время начала репортажа и возможности его срыва, а также несколько значков на карте. Далее мы пробежимся по сценарию. Если я получу всю информацию быстро и без уловок, то у Вас появится шанс увидеть Париж. Если мои коллеги будут помогать Вам искать ответы, то я уже не смогу предъявить Вас мировой общественности. Как специалист, Вы знаете, что я получу информацию и в этом случае достаточно быстро. Стоит ли Париж мессы?
Париж мессы стоил.
Все зашифрованные уже радистом РЦ шифрограммы ушли в течение часа в РЦ и штаб мотострелковой бригады. А через 3 часа все были уже дома на аэродроме Кандагар.
Самолет приземлился в 9.00, там были люди из РЦ, которые сопроводили Абушара в Кабул.
Абушар, прощаясь с Дедом, просил уведомить французское посольство о своем пребывании в Афганистане. Ему было обещано, что его новый сопровождающий сделает все возможное, чтобы Абушар увидел Париж как можно быстрее. Командующий 40 Армией решил по-своему, а может, ему подсказали передать Абушара афганцам, объявив, что он был пленен ВС ДРА. Его передали в ХАД, где с ним работали советские советники из КГБ. Потом состоялся показательный суд, который приговорил Абушара к 18 годам тюремного заключения. 29 октября 1984 года Абушар был уже в Париже. Помиловал его президент ДРА. О своих страданиях он написал книгу "В клетке медведя" (Dans la cage de l'ours (ed. Balland 1985).
Потом он получит важный пост главного редактора "Антенн дё`" в Нью-Йорке, на котором будет находиться десять лет. В девяностых годах будет готовить арабских журналистов в Дамаске, Каире и Тунисе. После крушения "империи зла" Абушара пригласят в Москву, и он это приглашение примет. Он станет гостем ребят, которые смогли удачно добиться его помилования в Кабуле.
Вот и все об этом человеке (Абушаре), как сказала бы Шахерезада.
А командир афганского погранбатальона, он же агент "Хоп", был убит через три дня после успешной засады. Заявка на выделение сил и средств для усиления охраны Кандагарского аэродрома была отклонена. Дед получил заклятых "друзей" в лице, как авторов заявки, так и многих других, кому эта история почему-то не понравилась.
МУСАКАЛА И НАУ ЗАД
Одна из крупнейших в мире диверсий
Поздней весной 1985 года на Шинданском аэродроме противник провел одну из крупнейших в мире диверсий, на земле взрывами была уничтожена авиационная дивизия Вооруженных сил (ВС) ДРА. Что сделали со службой безопасности аэродрома, Военно-воздушных сил и всех ВС ДРА, никто не знал, но догадывались, ни к кому из состава ограниченного контингента в Афганистане по этому случаю претензий не было. Но в Шинданде стоял штаб мотострелковой дивизии, ее командир — новоиспеченный генерал, зять начальника Главного управления кадров МО СССР (ГУК), генерал-майор Касперович — вдруг захотел отличиться, или ему это кто-то подсказал.
К зоне ответственности Деда ни Шинданд, ни Касперович отношения не имели. Но, когда без приглашения к тебе в резиденцию в Лашкаргахе приходит генерал в сопровождении своего начальника штаба, надо быть дураком, чтобы не оказать им достойного гостеприимства. Никто не говорит о накрытом столе, о щелканье каблуками, но надо понять и разделить заботы и желания гостей.
Давным-давно, все уже забыли, когда это было, получила ОАГ в Лашкаргахе информацию, что в провинции Гильменд, в месте, которое ни бомбой, ни снарядом не достанешь, в кастровых пещерах, иностранные специалисты построили для душманов склады, куда поместили неприкосновенный запас на случай непредвиденный и нереальный. Лететь, а тем более идти туда, никто не собирался. Так и осталась эта информация нереализованной и всеми забытой.
Зять начальника ГУКа МО СССР
Когда Дед понял, что туда можно протащить всю дивизию, он важно сказал гостям, что в течение недели нужный для них объект постарается найти. Расстались друзьями, хотя Касперович был очень заносчивым малым. Всю неделю старались выйти на объект с разных сторон, найти наводчиков и проводников. К концу недели забрезжило что-то положительное, надо было решать со своим руководством. Руководство, скорее понимая, что такое ГУК, чем замысел операции, который на деле заключался в поступлении командира дивизии в Академию Генерального штаба, дало Деду карт-бланш. Тогда по капельке, но часто, Дед стал выдавать информацию Касперовичу, дублируя ее в Центр. В результате получилась крупномасштабная войсковая операция с привлечением и дивизии, и бригады. Кроме того, в Гильменд пошел весь афганский второй армейский корпус. Вот здесь Дед с Умели очень тесно и познакомился.
Складов никто в жизни из наших не видел, если это оказалось бы дезинформацией, да еще с засадами и потерями, своих костей Деду не собрать, не говоря уже о чужих.
Касперович ложным маневром сосредоточил все войска у Мусакалы, выделил оперативную группу, которая, разделившись на три части, прилетела и подошла к пещерам. Высадили десант, там никто опомниться не успел, как все было захвачено. "Разве такое бывает!?" — , удивлялись приезжие генералы. Дед без ложной скромности всем объяснял, что такое бывает только раз, и всем присутствующим повезло. Но так как войск было много, тащить их надо было по незнакомой местности, понадобились и проводники, и наводчики в немереном количестве.
Саперы сделали с пещерами что-то неузнаваемое, а начальник артиллерии, по фамилии Макаров, сделал из Мусакалы очередную "Макаровку". В общем, все прошло хорошо, но противник был, и он стрелял, были потери, наши артиллерийские снаряды взрывались рядом с командным пунктом. На войне как на войне. Касперович, поняв, что уже схватил жар-птицу за хвост, напрямую позвонил командующему ТуркВо, второму зятю начальника ГУКа, своему свояку, и получил разрешение убыть "на зимние квартиры", оставив разблокирование электростанции бригаде и Деду. Деда, правда, он представил к ордену, который нашел Деда следующей зимой. Дед встречал молодого генерала в московском театре, когда тот учился в Академии Генерального штаба. Сейчас он — генерал-полковник, которого задвинули на пост вице- президента Уральского регионального отделения Академии проблем безопасности, обороны и правопорядка. Но до этого он пробыл 5 лет главным военным советником президента Анголы, командующим Сибирского военного округа, Начальником ГУКа МО РФ, а также занимал ряд других высоких должностей.
ОКОНЧАНИЕ
Как-то в ДРА, внезапно и очень загадочно появился представитель ГРУ — подполковник Валентин Владимирович Корабельников (с 1997 года до настоящего времени начальник ГРУ, сейчас — генерал армии). Он вёл беседы с отдельными офицерами, стараясь не привлекать к ним внимания. Всё, правда, вышло наоборот. Беседовал он и с Дедом. В результате ему было предложено новая задача. Деду нельзя было отказаться от решения задачи под предлогом, что она невыполнима. Как можно рассуждать об этом, пока ничего не сделал.
Но об этом когда-нибудь в другой раз. Вероятнее — никогда.
В день прощания с разведцентром, туда впервые с инспекцией прибыл новый начальник разведки ТуркВО генерал-майор Виктор Яковлевич Рудько, давний сослуживец и однокашник Деда. Это было его последнее застолье и приятный собутыльник в Афганистане.
В Москве деревья готовят мне парад,
Салют будет дан грозой,
И фейерверком сверкнёт листопад
В честь возвращенья домой.
Это четверостишье было написано задолго до возвращения, но автор, как и дед очень хотел вернуться.
И они вернууууууууууулись.
ПОСЛЕСЛОВИЕ
Обычно авторы заметок о войне в конце подводят итоги и делают выводы. Мы не будем отступать от этой формы.
Ограниченный контингент заполнил вакуум в регионе после того, как из него вышвырнули "Империю добра". "Контингент" довольно долго сохранял свое присутствие там, пугая всех возможностью очень быстро "вымыть сапоги" в Индийском океане и перерезать коммуникации к нефтедобывающим регионам Персидского залива. Это единственное, на взгляд автора, достижение ограниченного контингента и военной кампании в целом.
Но четыре верховных главнокомандующих и их многочисленное окружение последовательно привели систему управления, как контингентом, так и войной в целом, в такое состояние, что автору до сих пор непонятно, почему потери оказались такими, какими оказались, а не катастрофическими, как во Вторую Мировую. Официальные данные, конечно, были занижены в разы, но не на порядки. Естественно не было ни воли, ни сил, чтобы реализовать пугающие возможности, описанные выше.
Хайфизула Амин
