KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Проза » О войне » Николай Матвеев - Зарницы в фиордах

Николай Матвеев - Зарницы в фиордах

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Николай Матвеев, "Зарницы в фиордах" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Эта нехитрая, но вместе с тем бесконечно трудно претворимая формула: «решил и слово сдержал» — основа характера Шабалина. Сколько раз впоследствии следовал он ей и никогда не давал себе поблажки: решил — держись! Много раз товарищи и тогда и позже пытались уговорить его: «Ну, будь человеком, будь мужчиной, напейся по-настоящему хоть разок». Была тут и традиция, а может, даже и зависть, но Александр только улыбался и качал головой. Он помнил, как очнулся он тогда на «Крабе» с тягостным ощущением какого-то мучительного провала в памяти, Рюмочку-другую с друзьями — это одно дело. А напиваться — уж увольте.

Почти два года провел Александр на промыслах. Трудно было узнать в крепком матросе с обветренным лицом тоненького Саньку Захарова, которого так недавно привел с собой на тральщик Федор Валявкин. Возмужал паренек, стал совсем взрослым, хотя времени прошло не так уж много.

Всегда выдержанный, спокойный, с постоянно ровным настроением Саша был любимцем товарищей, хотя и был одним из самых молодых на тральщике. С ним часто советовались, делились сокровенными мыслями.

Уже тогда у юноши сложился характер, который впоследствии сделает из него прекрасного командира. Он был чуток, тактичен и авторитет завоевывал не глоткой, не бахвальством, не пьянкой, а редкостной своей скромностью, за которой угадывалась незаурядная воля.

И никто, пожалуй, не знал, что у Саши бывают такие моменты, когда он забывает о выдержке и спокойствии. А плохое настроение появлялось у Александра тогда, когда он тосковал о доме. Были минуты, когда он многое бы отдал за то, чтобы очутиться в Онеге, подышать теплым запахом родного дома, почувствовать ласку материнской руки, побыть со своими. Впрочем, когда у него бывало плохое настроение, знал об этом он один, потому что ему и в голову не могло прийти показывать свое настроение. Настроение — это твое собственное дело, и никого оно не касается, потому что у всех дела и некогда разнюниваться.

Тоска по дому отпускала только тогда, когда в Мурманске Саша сходил на берег и встречался с Варей.

С этой темноволосой девушкой с длинными косами он мог разговаривать о чем угодно. Она приглянулась ему сразу, как только он увидел ее. Познакомились они совсем случайно. В тридцатые годы Мурманск только начинал строиться. В нем уже появились первые многоэтажные дома, так своеобразно сочетающиеся с суровыми скалами, вплотную подступившими к городу. Город рос, и ему требовались рабочие руки. Со всех сторон съезжались сюда, в Заполярье, люди разных специальностей: из Астрахани, Вологды, Саратова — всех мест и не перечислишь. У моряков даже бытовало такое определение: «Пошли гулять к «астраханцам», или «к вологодцам», или еще к каким-либо «иногородцам». В этот раз Александр с товарищами пошли к «саратовцам». Вот здесь-то он и встретил свою будущую жену.

Саша сразу обратил тогда на нее внимание. В ней была та сдержанность, то чувство собственного достоинства, которое так ценится уроженцами русского Севера. Варя была скромна и в то же время она как бы излучала то тепло, по которому тосковал Александр, оторванный от родных. Когда они, однажды погуляв, остановились, чтобы распрощаться, Александр, пристально взглянув ей в глаза, понял, что не хочет и не может расстаться с ней, и хотелось ему сказать ей об этом. Но не сказал — видно, таков уж характер у помора.

Три года продолжалась их дружба, а в 1936 году они поженились и с тех пор так и идут рядом по жизни. О многом мечтали они тогда, строили планы на будущее. Мечты и планы часто менялись, кроме одного. Было твердо решено: Александр должен учиться, чтобы стать капитаном. Первый год поступить в техникум помешал «Краб» — тральщик ушел в рейс, и на его борту ушел Шабалин, а когда вернулся, было поздно: прием закончился. Но неудача не испугала Александра. Учиться он все равно будет, во что бы то ни стало.

А тут и отец шлет письмо, где пишет:

«Сашка, ежели есть возможность, учись на капитана. Да, я знаю, что моряки любят погулять и повеселиться, так ты гулять-то гуляй, но дела не забывай. Мне самому раньше отец говаривал: сегодня гули, завтра гули, смотри, чтобы в лапти не обули! И я слушался старика. Сам вырос, а вот теперь и вас — троицу ребят — в люди вывожу. Так вот я и тебе говорю: «Держись, Сашка, чтобы гули-гуляшки не оставили тебя без тельняшки». От моря я тебя не отговариваю, ступай по этой линии, и мать тоже согласна на это, хоть и тоскует по тебе очень…»

Хоть жаль расставаться с товарищами — привык к ним, сроднился, но больше откладывать учебу было нельзя.

Шабалин ушел с тральщика, поступил на курсы штурманов и успешно их закончил. Его назначили штурманом на рыболовный тральщик «Ваер», что означает «стальной трос». Теперь Саша сам водит тральщик. Ему «везет ловить рыбу» — как будто специально попадаются косяки трески. Все складывается удачно: интересная работа и любимая молодая жена, единственно, что огорчало, — негде жить. Ведь оба они приезжие и потому жили в общежитии. Вот и приходилось назначать друг другу свидания, как и прежде. Товарищи подшучивали: вы как молодые, все свидания да свидания. Но Александр и Варя не унывали. Они действительно были полны несокрушимого оптимизма молодости и твердо верили, что все образуется, все будет хорошо. О собственном доме не думали: знали, что скоро Александру идти в армию. Вот отслужит свое, вернется — тогда дело другое, тогда нужно будет начинать жизнь солидную, как и подобает штурману.

Вскоре на имя Александра Шабалина пришла повестка, и его призвали в армию. На флот.

Александр уехал в Кронштадт осваивать новую специальность, становиться военным человеком.

ГЛАВА III

Никогда не думал Александр, что существует на свете такой красивый город, как Ленинград. Но недолго пробыл он на сей раз в Северной Пальмире — всего несколько часов, пока не отправили его и других призывников на остров Котлин в Кронштадт.

После суровой природы Заполярья с ее невзрачной растительностью и бесконечными однообразными сопками Ленинград с его великолепными парками, с зелеными газонами произвел сильное впечатление на не привыкшего к такой красоте северянина. А прекрасные дворцы, украшенные скульптурами, заметный издалека золотой шпиль Адмиралтейства и сияющий купол Исаакиевского Собора, — все это казалось Александру невероятным и сказочным. Шабалину хотелось спокойно побродить по улицам, подолгу останавливаясь у понравившихся ему домов и дворцов и смотреть, смотреть без конца, впитывая в себя очарование города.

«Жаль, нет Вари, — думал он. — Вот бы вместе с ней на такую красоту посмотрели».

Но это была мечта, а в действительности он с товарищами трясся а кузове расхлябанного грузовика, держа путь к пристани. Им предстояло погрузиться на пассажирский пароход и прибыть в Кронштадт.

Призывники, сидевшие вместе с ним в грузовике, тоже ахали и охали от сказочных ленинградских чудес, а главное, от того, что сами, воочию, видели места исторические, легендарные, о которых только читали и которые столько раз видели в кино. Когда впервые видишь места, о которых раньше знал лишь из книг, бывает, что испытываешь какое-то разочарование. В мыслях все было красивее. Но Ленинград не обманул ожиданий, он оказался еще прекраснее, чем Саша мог себе представить. Но пока что служба звала его в Кронштадт.

Кронштадт находится в восточной части Финского залива, а постоянно окутывающая остров туманная дымка создает впечатление какой-то нереальности, и кажется, что он расположен не вблизи Ленинграда, а где-то на самом краю света.

Кронштадт — город-крепость. Он очень удачно расположен, его нельзя миновать, направляясь в Ленинград с моря, и не случайно еще в 1720 году Петр I писал в указе начальнику береговой обороны: «Оборону флота и сего места держать до последней силы и живота, яко наиглавнейшее дело». Не один раз оправдывал Кронштадт свое назначение, преграждал путь врагам к Ленинграду.

А пока что об истории Кронштадта Александр знал только по книгам и радовался, что именно здесь предстоит ему стать военным человеком.

К приезду призывников готовились. Их поместили в вычищенных до блеска казармах, определили каждому его место, и началась новая жизнь. Сначала было трудно. Очень строгий распорядок дня, по восемь часов в день занятия строевой подготовкой. После гражданской вольницы четкая регламентация жизни в казарме, где каждый твой шаг заранее расписан и подчинен строжайшему распорядку дня, казалась вначале бездушной. Но прошло всего несколько дней, Александр втянулся в новую жизнь, и кажущаяся бездушность начала оборачиваться ощущением деловой целесообразности.

Правда, надо сказать, что Александру было легче, чем другим. Проработав на рыболовецких судах, он уже успел узнать, что такое дисциплина, что такое труд, и потому привык к флотским распорядкам буквально за несколько дней. И не только привык, а выполнял с удовольствием.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*