Виталий "Африка" - Записки террориста (в хорошем смысле слова)
Мысль о том, что украинцам прекрасно известно, где мы находимся, и в любой момент может прилететь «подарочек», несколько напрягала. Даже чуть больше, чем несколько, буду откровенным. Уже много позже, в Донецке, постоянная канонада воспринималась как фоновый шум, а здесь вроде и тихо пока — но постоянно знаешь, что В ЛЮБОЙ МОМЕНТ МОЖЕТ ПРИЛЕТЕТЬ. Впрочем, в итоге уснул.
Без десяти три просыпаюсь, и, вместе с Лёней, заступаю на патрулирование. Опыта боевых действий у меня не было, но кое-что читал, плюс здравый смысл имеет место быть. Ходить тихо, держаться в тени, никаких телефонов и фонарей, не маячить напротив светлых объектов, не ходить по прямой, не стоять на месте. Внимательно слушать, что вокруг происходит. Плюс ещё нужно вдолбить это всё в голову Леониду, который всё выслушивает с благодарным вниманием, но через пять минут забывает. Освещение части организовывал какой-то имбецил. Фонари и прожектора, размещённые на многоэтажках, светят внутрь периметра. Делаю мысленную заметку завтра пообщаться на эту тему с командованием. Возле бывшего собячатника (интересно, кстати, куда псинок дели) внезапно слышим шорох и хруст за стеной. Кругом же гильзы и битое стекло, бесшумно двигаться невозможно. Жестом показываю Лёне — прикрывай, сам по широкой дуге подхожу к пролому в заборе. Патрон у меня в патроннике, тихо снимаю автомат с предохранителя (вдруг кому пригодиться — если предохранитель очень тугой, что бывает сплошь и рядом, его можно отогнуть ножом или отвёрткой, и потом легко переключать большим пальцем). Лёня, разумеется, заранее не загнал патрон, и сейчас с шумом передёргивает затвор. Чудак на букву М. Ладно, кто-бы там ни был, он наверняка отвлёкся на нашего «ирландца». Пользуясь моментом, заглядываю сбоку в пролом. Смотрю прямо в направлении шороха — никого. Хотя звук есть. Может, собака какая обратно прибежала? Непонятное движение на уровне земли. Делаю ещё пару шагов — какая-то низкая тень пробежала через дорожку и исчезла в подкопе под забором. Не человек точно, но и на собаку не похоже. Мдяя… Поворачиваюсь к Леониду, и объясняю ему, что если он ещё раз так сделает, я ему автомат об голову сломаю. Вид виноватый, вроде дошло. Продолжаем патрулирование. Зашли на КПП, там один дежурный, потрындели с ним немножко, сварганили кофейку, после чего безжалостный я вновь погнал пригревшегося было Лёню в холодную ночь. Ну и сам пошёл, куда ж деваться. Кому сейчас легко? Война-с… Да, кстати — дежурный раскрыл секрет таинственного зверя. В собачатнике ещё и байбаков держали. Собак куда-то вывезли, а суслики (ну, или сурки, кто они там) разбежались в суматохе.
Время половина пятого, но уже светло. Одновременно с Лёней слышим какой-то звук. Так… где же это… вроде сверху… шарим глазами по небу… «Вон, там!» — глазастый Леонид увидел их первыми. Два боевых самолёта шли на приличной высоте над городом. «Бегом в казарму, поднимай всех!» — отправляю напарника оповестить спящих, а сам быстро отбегаю поближе к смотровой яме в парке и продолжаю следить за самолётами. Не, вроде, не к нам. Две СУшки прошли в стороне от нас и начали удаляться. Затем, одна за другой, уходят в пикирование на какую-то цель. «БУМ!БУМ!»…«БУМ!БУМ!». Глухой, длинный раскат взрывов, самолёты вновь набирают высоту и уходят. Из казармы начинают выскакивать заспанные ополченцы. «Чё случилось?! Какие самолёты!? Где?!?!». Объясняю, показываю на поднимающееся вдалеке облако дыма. «Суки! — резко выдыхает Борисыч, — там блок-пост!». Достаёт телефон, набирает кого-то. Народ кучкуется вокруг него, с интересом прислушиваясь. Разговор окончен — «По блок-посту въ…ли, двое раненных». Облегчённые вздохи вокруг. Никому не спится, оживление перемещается в курилку. Лёня, разумеется, тоже там. Мдяя… вот же безответственное существо… Ладно, хрен с ним. Всё равно рассвело, и народ не спит. Ещё пару раз обхожу периметр, и вот уже и смена кончилась. Раздеваться, мыть ноги (очень рекомендую делать это при каждой возможности) — и да здравствует крепкий, здоровый сон.
Глава 4
Просыпаюсь часов в одиннадцать. Умывание, завтрак, третье-десятое, через пару часов вызывает Васильич. Так мол и так, в целях безопасности, и дабы чего не вышло, сдавайте оружие обратно в оружейку, а если вдруг война начнётся — получите обратно. «А на дежурство как?» — интересуюсь я. «А зачем вам в патруле автоматы? Дубинки выдадим».
В тихом ах. ээ…удивлении от такого подхода, пытаюсь пару минут приводить разумные аргументы. Ибо идея «Десять человек с дубинками охраняют двадцать автоматов, запертых в оружейке» являлась, на мой взгляд, если и не верхом идиотизма, то весьма близко к тому. Бесполезно. Ну, не получается по-хорошему, будет по-плохому. «Если отбираете оружие, то мы уходим. Все». Благо, отчаянный дефицит личного состава в ополчении секретом не является. Тут уже Васильич переходит на уговоры. Никто, мол, оружие у нас не отбирает, а просто оно будет складировано организованным порядком в оружейке, для вашего же блага. Ага. Нашёл дебилов. В итоге Васильич капитулирует, оговорив, правда, что он категорически запрещает открывать огонь по чему-либо без прямой команды.
— А если вертолёт будет?
— Особенно по летательным аппаратам! А вдруг на город упадёт!?!
Хочется сказать, что я об этом думаю, но нельзя — есть границы нарушению субординации, даже при партизанщине. Расстаёмся крайне недовольные друг другом, ну да и чёрт с ним, не детей вместе крестить. Ненавижу принцип «кабычегоневышло» и его адептов. От них 2/3 зла на этой планете. И на некоторых других.
Остаток дня прошёл в ничегонеделаньи. Время от времени приезжали на заправку автомобили с ополченцами, некоторые заправляли сразу, некоторые — после долгих выяснений, что за машина и какое отношение она имеет к ополчению. Склад ГСМ ВВшники поджечь толи забыли, толи побоялись. Под вечер двое ополченцев пригнали обратно отремонтированный где-то ГАЗик из числа тех, что меткие укровоины не смогли расстрелять в хлам в упор при подготовке к почётной капитуляции. Ну, какая-то работа по техническому обеспечению ведётся, и то хлеб. Ночью опять четыре часа отходили с Лёней в патруле, всё прошло спокойно, только суслики, кошки и ёжики бегали по битым стёклам и стрелянным гильзам, заставляя нас бдительно высматривать в темноте отряды украинского спецназа.
С утра решил сделать что-нибудь полезное. Обошёл снаружи периметр, нашёл четыре места, где украинские солдатики бегали в самоход. Подошёл к Борисычу, доложил. Тот в ответ глубокомысленно пожал плечами. Мдяя… Ну, ладно. Обошёл ещё раз, расставил пустые бутылки так, чтоб они падали и разбивались при попытке незваных гостей проникнуть внутрь. С чувством выполненного долга отпрашиваюсь в город на несколько часов. Добро получено, переодеваюсь в гражданку — и вперёд.
В Луганске я раньше не бывал, так что с интересом осматриваюсь по сторонам. Ничего так городок, симпатичный. Никаких следов войны, разве что, некоторые магазины закрыты. Людей с оружием на улицах нет, зато везде флаги России, Новоросии и ЛНР. В общественном транспорте и в кафешках тоже разговоры в основном на обычные темы, в реальность того, что в город придёт настоящая война, никто всерьёз не верит. Хотелось бы, конечно, чтоб так оно и было… Глядя на мирный город, снова начинаю думать о том, что нечего здесь засиживаться. Надо ехать в Славянск, судьба восстания решается там, и люди там нужнее, чем в Луганске. Погулял по улицам, в одной кафешке пообедал (цены смешные, еда великолепная). Ещё погулял, зашёл в Интернет-кафе, проверил почту, разместил в блоге запись о том, что уже в Новороссии. Интернет-зависимый я человек, увы… Ещё погулял, попил кофе с пирожным, и поехал обратно в расположение.
Захожу через КПП — смотрю, мимо меня Хохол идёт, тащит в передних руках охапку чего-то непонятного.
— Здорово! Чё направосечил (выражение, равноценое «скоммуниздил»)?
— Привіт! Та он пацани склад під другий казармою знайшли. Броники, каски, наколінники, піди сам подивись, поки все не розібрали.
— Дякую!
Иду смотреть. В подвале склад со всяким разным имуществом, двое ополченцев копошатся в кучах добра, пытаясь найти чего получше. Вливаюсь в движуху. Так… броник… ментовской…от пули не защищает… потрошу второй, достаю пластины, засовываю в первый двойной комплект… ну, хоть что-то. Каски трёх видов — обычные армейские, ментовские со стеклянным щитком и третий вид — тяжеленные, состоящие из нескольких пластин. Пацаны называют их «Сферами», вроде бы, это не так, «Сфера» цельная с забралом и титановая. Или нет? Не важно, короче. Тяжёлая, значит прочная. Беру. Маслёнки…проверяю…масло есть — беру. Пенал с принадлежностями для калаша — однозначно, беру. Наколенники/налокотники — немного покопавшись в куче, выбираю почти не потрёпанные. Беру. Ну, вроде всё. Тащу добычу в казарму. Нахожу там мирно похрапывающего на койке Лёню, Димы и Кости не видно. Безжалостно вырываю Леонида из сна о родной Ирландии и интересуюсь, где остальные. Куда-то уехали, сказали, вечером будут. Хмм… ну, ладно. Демонстрирую принесённое, прошу сходить на склад и принести ещё три комплекта того же самого — на себя и ребят. Лёня целеустремлённо исчезает в дверном проёме. Хоть он и бестолковый в плане военно-партизанского быта, но зато энтузиаст, и без особых понтов, и то хорошо — размышляю я, глядя в спину удаляющемуся Леониду.
