Даниил Краминов - Правда о втором фронте
Только теперь английские офицеры отчетливо представляли себе, с какими войсками приходилось иметь дело их советским союзникам. Англичане с удивлением рассматривали марширующих немцев. А ведь только одна группа Буша насчитывала полтора миллиона таких солдат и офицеров! Сколько их пришло на советскую землю и навсегда осталось в ней лежать!
После длительного и основательного осмотра «мекленбургского мешка» у нас не оставалось ни малейшего сомнения в том, что Монтгомери избавил от советского плена более миллиона немецких солдат и офицеров. Не только корреспонденты, но и многие офицеры поняли антисоветский трюк Монтгомери. Некоторые открыто осуждали это «коварное вторжение» на территорию советского союзника во имя покровительства гитлеровских вояк.[27]
Третьего мая по пресс-кэмпу в деревушке Дейч-Деверн разнесся слух, что фельдмаршал Монтгомери пригласил к себе нескольких корреспондентов. Эта новость взволновала всех. Люди знали характер предстоящего сообщения, поэтому желание Монтгомери говорить только с избранными показалось странным и оскорбительным. За обедом было решено направить ему «ультиматум». Это подействовало. Командующий прислал офицера: просит пожаловать всех, но откладывает визит на два часа.
Полевой штаб 21-й группы находился тогда в редком лесочке, недалеко от Дейч-Деверна. С холма, покрытого лесочком, можно было видеть колокольни Люнебурга, бурые болота и редкие черные полоски недавно вспаханных полей.
Монтгомери принял корреспондентов в большой палатке. Посадив всех на траву, фельдмаршал расхаживал перед сидящими, засунув руки в карманы куртки (день был пасмурный и холодный). По рассказу Монтгомери, первым установил с союзниками контакт командующий всеми германскими войсками между Балтийским морем и Везером — генерал Блюментритт. Он изъявлял готовность явиться, чтобы сдать Монтгомери свои войска. Но вместо Блюментритта прибыли генерал-адмирал Фридебург, командующий всеми морскими силами Германии, генерал-лейтенант Кинзель, начальник штаба фельдмаршала Буша, контр-адмирал Вагнер, начальник штаба Фридебурга, и два младших штабных офицера. Между ними и командующим 21-й группы якобы произошел следующий разговор:
Монтгомери: Что вы хотите от меня?
Фридебург: Мы прибыли сюда по поручению фельдмаршала Буша, чтобы просить вас принять капитуляцию трех немецких армий, отступающих от русских. Мы весьма обеспокоены судьбой гражданского населения, которое сопровождает отступающую армию. Можете вы принять эту капитуляцию?
Монтгомери: Нет, безусловно, нет. Эти армии сражались против русских, они должны просить капитуляции у русских. Я не намерен иметь никакого дела с немецкими армиями на моем правом фланге. Готовы ли вы сдать мне все немецкие войска на моем левом фланге — между Любеком и Голландией?
Фридебург: Нет, это выше наших полномочий. Сейчас мы озабочены лишь судьбой гражданского населения на вашем правом-фланге. Можем ли мы прийти к соглашению?
Монтгомери: Нет, я не намерен обсуждать какие бы то ни было условия. Знаете ли вы обстановку на Западном фронте?
Ни адмиралы, ни генералы, как оказалось, обстановки не знали. Монтгомери показал им карту («откровенно, не пожалев своих секретов»). Она произвела, по уверениям Монтгомери, такое впечатление, что генерал-адмирал Фридебург плакал в течение всего обеда, предложенного немецким делегатам командующим 21-й группой. При этом рассказе ироническая улыбка появилась на лицах американских корреспондентов. Действительно трудно было поверить, что немецких адмиралов и генералов, знавших о падении Берлина, о крушении всего германского Восточного фронта, о разгроме Советской Армией ставки немецкого верховного командования, потрясло занятие частями 21-й группы нескольких деревень. Да к тому же сами-то они пришли к Монтгомери просить принять капитуляцию трех немецких армий, бегущих от советских войск. Очевидно жажда сдаться англичанам появилась у них до того, как Монтгомери показал им свою карту.
Переговоры, по словам Монтгомери, тянулись несколько дней: немцы, видите ли, хотели сдать Монтгомери три армии Буша, отступающие от русских, но еще упрямо берегли немецкие войска западнее вислинской армейской группы. Монтгомери так же упрямо отказывался принимать капитуляцию группы Буша, настаивая на капитуляции войск в Шлезвиг-Гольштейне, в Голландии и Дании. И только 4 мая, уверял Монтгомери, то есть два дня спустя после фактического пленения всей группы Буша англичанами, противники договорились: немцы больше не навязывали командующему 21-й группы пленных, принадлежавших фактически 2-му Белорусскому фронту Советской Армии, но согласились сдать ему войска западнее канала Любек — Эльба.
Наивная эта выдумка была подхвачена, конечно, английской печатью. Корреспонденты не жалели красок на описание драматических переговоров и самого подписания капитуляции на холме южнее Люнебурга. Они не заглядывали да и не хотели заглянуть за кулисы этой сделки.
VНемецкие войска, застрявшие между Висмаром — Шверином и каналом Любек — Эльба, поспешно переправлялись через канал и уходили подальше от советской зоны. Они концентрировались в Шлезвиг-Гольштейне. Командование капитулировавшей армии во главе с фельдмаршалом Бушем расположилось в городе Фленсбурге, почти на самой германо-датской границе. Генералы объявили себя хозяевами почти всей земли Шлезвиг-Гольштейн: им подчинялись все гражданские власти, в их распоряжении находился весь транспорт и все запасы продовольствия. Территория, занятая немецкими войсками, была оккупирована англичанами только номинально. Капитулировавшие не хотели видеть своих победителей на улицах городов Шлезвига, Фленсбурга, Хусума, Рендсбурга и некоторых других. Победители вынуждены были обосноваться на окраинах этих городов. Английским танкам приказывалось не торчать на дорогах, офицерам и солдатам запрещалось гулять по улицам: они не покидали казарм.
Почти через две недели после капитуляции нам довелось на пути из Дании в Люнебург пересечь эту территорию, именовавшуюся тогда союзными корреспондентами и офицерами «Фленсбургской республикой». Вдоль датских дорог, ведущих на юг, маршировали вооруженные немцы. Они горланили песни, свистели нам вслед, иногда осмеливались даже грозиться. На датско-германской границе нас встретили немецкие морские корнеты, которые несли караул. Они были вооружены револьверами и кортиками. В пограничной таможне и вокруг нее обосновалась немецкая воинская часть. Винтовки, составленные в козлы, красовались у самой дороги. В кустах паслись «тигры» и «пантеры».
Улицы Фленсбурга, где помещались штабы Буша и Фридебурга, кишели немецкой военщиной. Солдаты, завидев офицеров, чеканили шаг и козыряли, офицеры так же четко отвечали. На перекрестках дежурили пестрые полицейские. Они враждебно осматривали наши машины.
Через ворота просторного двора мы увидели людей в английской форме. Завернули, чтобы просто перевести дыхание. Офицеры передового, «символического отряда», посланного во Фленсбург «не то в качестве военной миссии, не то в качестве заложников», рассказывали, что они боятся появляться на улицах города. Они шутили, что им трудно понять, кто же тут пленные: немцы или англичане. По нашему мнению, пленными были англичане.
На всем пути от Фленсбурга до Шлезвига мы видели лишь несколько английских танков, спрятавшихся за стенами домов, да еще две-три автоколонны. На всех дорогах хозяйничали немцы. На улицах городков и деревушек, правда, уже не развевались нацистские флаги, но и белых флагов капитуляции не было видно. Жизнь здесь шла с немецкой размеренностью: у магазинов стояли очереди, хозяйки подметали улицы, чистили и мыли окна, крестьяне работали на огородах.
Помимо Буша и Фридебурга, тут обосновалось новое правительство нового фюрера Деница. Его министр иностранных дел Шверин фон Крозиг, многолетний гитлеровский министр финансов, разместился в замке на окраине Фленсбурга: оттуда он посылал свои антисоветские воззвания к западным союзникам. Рядом с ним поселились пропагандисты Геббельса, которые, несмотря на капитуляцию, продолжали заливать эфир антисоветской блевотиной. Англичане не мешали им. В окрестностях Фленсбурга жил Гиммлер, который, спасая свою шкуру, пытался в самый последний момент продать Гитлера западным союзникам.
Позже, 16 мая, полковник штаба 2-й британской армии Мэрфи на запрос корреспондентов, почему Гиммлер живет на свободе и беспрепятственно передвигается по Фленсбургу, ответил, что корреспонденты могут не волноваться: союзные власти знают, где находится Гиммлер и чем он занимается. Бывший начальник гестапо «будет подобран», — пообещал Мэрфи, — когда ШЭЙФ найдет это нужным.
