Моше Даян - Арабо-израильские войны 1956,1967: Дневник Синайской компании. Танки Таммуза
Фразу относительно вывода войск Израиля (курсив мой) вставили по настоянию британцев, французы молча согласились; они приняли бы, наверное, любую формулу, лишь бы заставить британцев поторопиться с высадкой.
Бен-Гурион, который ничего другого от лживых англичан и не ждал, более всего сожалел о согласии французов с текстом, выставлявшим перед всем миром Израиль агрессором, против которого они, Франция и Британия, собирались вести боевые действия, с целью заставить вывести войска с Синая. И это все после того, как лишь несколько часов назад Израиль, прислушавшись к их просьбам, для облегчения их положения пошел на отзыв заявления с согласием на прекращение огня. Не без чувства горечи отправлял Бен-Гурион нашему представителю в Париже следующую телеграмму, текст которой надлежало довести до сведения Французского правительства:
С глубоким удивлением прочитал вашу телеграмму с текстом англо-французского ответа Хаммаршельду. Они не имели права делать такое заявление, и я удивлен, что его разделили наши друзья во Франции. Мы расцениваем как недружественный акт то, что основанием для ввода своих войск в зону Суэцкого канала они объявляют необходимость его защиты от Израиля, и не будем считать обязательным для себя прислушиваться к любым заявлениям на сей счет. Мы убеждаем их (французов) во имя нашей дружбы не делать ничего подобного.
Единственным возможным вариантом в сложившей обстановке французский премьер-министр считал проинструктировать своего представителя при ООН относительно того, что под англо-французским заявлением о выводе израильских войск надо понимать вывод их из зоны Суэцкого канала. Подобная интерпретация не удовлетворяла Израиль и не рассеивала атмосферу горечи. Что же до Британии и Франции, сомнительно, что они смогут выбраться из болота, ухватившись за такую соломинку.
Так или иначе, вчера, 5 ноября, на рассвете после долгого сидения наседки на яйцах, через скорлупу проклюнулись сразу два цыпленка. Высадившийся в Египте французский парашютный батальон захватил мосты, связывавшие Порт-Саид с материком, а британские воздушные десантники взяли аэродром Гамиль в Порт-Саиде.
Однако одновременно произошло и нечто иное. Советский Союз, поначалу действовавший очень сдержанно — вероятно, по причине восстания, полыхавшего в тот момент в Венгрии, — решил, что пришло время продемонстрировать силу. Председатель Совмина Советского Союза, маршал Булганин, направил в адрес Британии, Франции и Израиля ноты с угрозами. Письма были вручены вчера вечером, 5 ноября. В том из них, которое было обращено к Израилю, говорилось:
Господин премьер-министр.
Советское правительство уже выражало твердое осуждение вооруженной агрессии Израиля, равно как Британии и Франции, против Египта, что является прямым и неприкрытым нарушением Устава и принципов Организации Объединенных Наций. На специальной сессии Ассамблеи ООН подавляющее большинство стран мира также осудили акт агрессии в отношении Республики Египет и призвали правительства Израиля, Британии и Франции незамедлительно прекратить военные действия и вывести вторгнувшиеся армии с египетской территории. Все миролюбивое сообщество с негодованием осуждает преступные действия агрессоров, нарушивших территориальную целостность, суверенитет и независимость Республики Египет.
Не принимая в расчет вышеизложенных фактов, правительство Израиля, выступая в роли инструмента империалистических сил, упорно продолжает участвовать в бессмысленной авантюре, выступая против всех народов Востока, которые ведут борьбу против колониализма за свободу и независимость всех миролюбивых народов мира.
Подобные действия правительства Израиля ясно демонстрируют истинную ценность постоянных лживых заявлений Израиля о его миролюбии и стремлении к мирному сосуществованию с соседними арабскими государствами. Такими заявлениями правительство Израиля стремится фактически лишь к усыплению бдительности других народов, в то время как само подготавливается к предательским ударам по своим соседям, подчиняясь воле иностранных государств и действуя в соответствии с полученными извне приказами.
Правительство Израиля преступно и безответственно играет судьбами мира и судьбой собственного народа. Оно сеет ненависть к государству Израиль у народов Востока, что неминуемо отразится на будущей судьбе Израиля и поставит под вопрос само существование Израиля как государства. Будучи жизненно заинтересованным в поддержании мира и сохранении спокойствия на Ближнем Востоке, Советское правительство в настоящий момент предпринимает шаги к тому, чтобы положить конец войне и обуздать агрессоров.
Мы предлагаем правительству Израиля, пока не поздно, прекратить военные действия против Египта. Мы взываем к вам, к парламенту, рабочему классу государства Израиль, ко всему народу Израиля: прекратите агрессию, остановите кровопролитие, уберите ваши войска с египетской территории.
Ввиду сложившейся обстановки, Советское правительство решило попросить своего посла в Тель-Авиве покинуть Израиль и незамедлительно следовать в Москву. Мы надеемся, что правительство Израиля правильно истолкует и оценит наше предупреждение.
Н. Булганин.
Бен-Гурион не скрывал глубокой озабоченности позицией Советского Союза и осознавал всю значимость содержавшейся в письме угрозы, но поджилки от страха у него не затряслись. Он не поддался панике. Напротив, эмоциональное воздействие советского ультиматума только укрепило в нем стремление к продолжению борьбы. Что особенно взбесило премьера, так это разница между письмами, отправленными Британии и Франции, и адресованным Израилю. Послание нам было выдержано в презрительном и издевательском тоне, в письме содержалась угроза самому существованию государства Израиль. Британцам и французам Советский Союз тоже грозил применением силы и обстрелом баллистическими ракетами, но в текстах отсутствовала угроза политической независимости и не было ни следа насмешек, в отличие от ультиматума Израилю.
Меня обрадовало то, с каким холодным спокойствием Бен-Гурион воспринял новый поворот событий. Я подумал о нескольких людях, кому-то из которых, возможно, придется заменить Бен-Гуриона на посту премьера — они в такой ситуации непременно впали бы в панику.
Хорошо, наверное, все же, что из-за положения в Венгрии русские прислали нам письмо с угрозами не раньше, а в ночь на 5 ноября, спустя двенадцать часов после того, как в операции «Кадеш» прозвучал последний выстрел. Кто знает, началась ли бы вообще Синайская кампания, если бы русские послали свои ультиматумы Британии, Франции и Израилю до 29 октября.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
ШАРМ-АШ-ШЕЙХ
6 ноября 1956 г.
В течение дня 4 ноября и последующей ночи мы получали противоречивые сообщения о продвижении 9-й бригады к Шарм-аш-Шейху и о его захвате. Дважды нам докладывали, что город занят и что неприятель покинул его, но позднее стало известно: противник очистил от своего присутствия только Рас-Насрани, сосредоточив все силы в Шарм-аш-Шейхе. Даже и более долготерпеливый военачальник и тот бы не выдержал. Я принял решение вылетать утром — вчера — на «Дакоте» в эт-Тор, а оттуда на Пайпере в расположение 9-й бригады, с целью убедиться, что штурм Шарм-аш-Шейха начнется в тот же день. Я почти не сомневался, что это будет сделано и без меня, но хотел полных гарантий. В настоящий момент батальон воздушных десантников находился в эт-Торе, всего лишь в ста километрах к западу от Шарм-аш-Шейха, а 9-я бригада в полном составе уже проследовала Рас-Насрани и вступила в первое столкновение с неприятелем на северных подступах к Шарм-аш-Шейху. Нам необходимо немедленно атаковать и захватить самый южный опорный пункт обороны.
Я вылетел рано утром и через два часа приземлился в эт-Торе. Согласно распоряжению, там меня должен был поджидать «Пайпер-Каб» для полета в 9-ю бригаду, но самолет еще не прибыл. При других обстоятельствах я бы, наверное, только обрадовался оплошности, подарившей мне час свободного времени, но сейчас я думал лишь об одном — о взятии Шарм-аш-Шейха.
Батальона парашютистов в эт-Торе уже не было, он выступил еще до рассвета, в 03.30, с тем чтобы выйти на южные подступы к Шарм-аш-Шейху, который с юга и запада прикрыт горами. Прождав напрасно целый час, я решил забыть о «Пайпере» и о намерении добраться в расположение 9-й бригады, а вместо того на машине попробовать догнать десантников. Батальон был полностью укомплектован, в него входило четыре роты, одна передвигалась на полугусеничных бронемашинах, а три другие — на грузовиках. Десантники — наши самые лучшие, самые боеспособные войска — представляли собой грозную силу. Поэтому я подумал, что если Шарм-аш-Шейх еще не взят 9-й бригадой, я отдам парашютистам приказ самим овладеть городом.
