Василий Клёпов - Тайна Золотой долины. Четверо из России [Издание 1968 г.]
— Я — больной, — важно ответил барон.
Левка расхохотался:
— Я так и знал. Ты — не жилец на белом свете и к тому еще — дурак.
— Я тебя сейчас выброшу из коляски, — вспылил маленький барон. — И ты пойдешь, как пленник за колесницей победителя.
— Это еще вопрос, — ухмыльнулся Большое Ухо. — Я, видишь, не люблю, когда меня выбрасывают. Я люблю сам выбрасывать.
Карл ухватил Левку за плечи, но тот вывернулся и ткнул немца локтем в лицо. У Карла брызнула носом кровь.
— Тир, куси его, куси! — вопил Карл.
Но Левка уже успел приручить собаку. Тир бежал рядом с бричкой, лаял, вилял хвостом и не знал, кого здесь надо брать.
— Тир, возьми его! — крикнул Левка, указывая на Карла.
Огромный пес в ту же секунду вспрыгнул в бричку и, оскалив зубы, заворчал на перетрусившего Карла.
— Что? Натравил? — торжествовал Левка. — То-то!
И, путая падежи, перевирая окончания немецких слов принялся втолковывать:
— Немцы вообще против русских никуда не годятся. В тринадцатом веке были такие же псы-рыцари, как твой Геринг или Гитлер. И вздумали они схватиться с нашими на Чудском озере. Пришли — страшнее не придумать: одеты в железные сетки, на головах рога. А наш Васька Буслаев взял оглоблю да как начал гвоздить по вашим, так от псов куда руки, куда ноги, куда головы полетели с рогами…
— Этого не может быть, — важно сказал Карл. — Арийцы — непобедимая раса.
— А ты тоже из этой расы?
— Конечно, — убежденно ответил Карл. — Мама говорила, что наш род идет от самого Фридриха Барбароссы.
— Тогда выходи из брички и давай сразимся на кулаках, — предложил Левка.
Карл не понимал, что это такое — сражаться на кулаках. Но Левка быстро разъяснил суть дела. Он спихнул Не Жильца на свете с тележки и, дав несколько зуботычин, так разозлил, что Карл бросился к Большому Уху с кулаками.
— Ну вот, а говорил — не умеешь, — подбадривал его Левка и так обрабатывал, что бедный потомок непобедимой расы бросился бежать. Левка, конечно, со своей «ужаленной» ногой не мог догнать его, но Тир, окончательно перешедший на сторону Большого Уха, схватил Карла за штаны и уложил на землю.
— Вот видишь, Фердаммт… Плохой из тебя ариец, — ехидно произнес наш друг. — Теперь ты будешь служить мне.
Он усадил Карла на козлы, а сам разлегся в бричке:
— Давай погоняй, надо поскорее ногу лечить!
У ворот замка Карл почувствовал себя хозяином:
— Иди открывай ворота!
— А кто кому теперь должен служить: я — тебе или ты — мне? — спросил Левка.
Но Фердаммт уже забыл про «честное арийское слово». Он соскочил с повозки, с ревом убежал во двор и появился оттуда лишь в сопровождении мамаши. На баронессу страшно было смотреть. Глаза ее совсем остановились, а тонкий красный язычок все время бегал по губам.
— Ты сказал, что мой сын должен тебе служить? — сипела фрау.
— Да нет, — пытался оправдаться Левка. — Мы с ним шутили…
— Ты с ним шутил? — еще пуще озверела Птичка.
Она схватила Левку за шиворот и сбросила с тележки. Фердаммт тут же подскочил и ударил врага пинком в лицо.
«Ну все! Теперь мне конец», — подумал Левка, видя, как Птичка поднимает для удара свою гигантскую ногу.
Помощь пришла с неожиданной стороны. Овчарка, которая беспокойно металась, не зная, на чью сторону ей перейти в этой расправе, вдруг клацнула зубами и схватила железными челюстями мучительницу за ногу. Баронесса дико вскрикнула и, выпучив от страха глаза, стала медленно садиться на землю.
— Тир! — крикнул Левка. — Тубо!
Собака отпустила баронессу и, прикрыв лежащего, принялась угрожающе рычать на хозяев.
Баронесса кое-как встала и вместе с незадачливым сыном поднялась на крыльцо. Через минуту из дома выскочила Луиза и, сбросив с себя фартук, куда-то побежала.
— Ты куда, Луиза? — крикнул ей вдогонку Левка.
— Доктора надо!
Левка по наивности думал, что врача кличут к нему и перетрусил. Он быстро нашел гвоздь и сделал себе ранку на ноге, надеясь этим обмануть доктора.
Вскоре в сопровождении Луизы во двор вошел высокий, с седыми усиками, до крайности неряшливый человек, костюм которого был усыпан табаком. Доктора провели в дом.
Сделав прививку против собачьего укуса баронессе, эскулап захотел посмотреть на «больную» овчарку, чтобы решить ее участь.
— Жаль Тира, — бубнил он по дороге сопровождающим его Луизе и Карлу. — Это всегда был благоразумный пес… И вдруг… Без сомнения, бешенство…
Каково же было удивление врача, когда он увидел, что «бешеная» собака лежит рядом с Левкой на пороге амбара и доверчиво лижет ему руки.
— Тир, ты что делаешь? А ну, Тир, посмотри на меня! — ласково сказал доктор.
Пес встал и виновато подошел к нему.
— Нет, — бормотал врач. — Собака здорова. Что с тобой случилось, Тир? Почему ты обнажил клыки против хозяев?
Вдруг доктор отстранил собаку, нагнулся к Левке, рассматривая вздувшуюся и посиневшую голень:
— Что у тебя с ногой?
— Ужалила гадюка, — проговорил Левка, чувствуя, что обман будет сейчас открыт этим неряшливым стариком.
Доктор осмотрел ранку, которую сделал гвоздем Левка, подозрительно хмыкнул и тут только увидел, что глаз у Большого Уха почти заплыл под большим синяком:
— Тоже змея ужалила?
— Нет, маленький змееныш, — посмотрев на Фердаммта, улыбнулся Левка.
При этих словах Тир, словно понимая о ком идет речь, снова зарычал.
— Тубо! Тубо! — тихо успокаивал Большое Ухо собаку, и она моментально стихла, прижалась головой к нему.
Доктор переводил внимательный взгляд с Левки на собаку, с собаки на Карла.
— Или пес сошел с ума, — бормотал старик. — Или, наоборот, у него почти гениальный ум…
— Последнее вернее, — сказал Левка.
Доктор вдруг нагнулся к Левкиному уху:
— А гвоздем ногу ковырять не советую… Может случиться заражение крови…
Он обработал ранку на ноге йодом, положил бинт и, уходя со двора, бросил маленькой немке:
— Луиза, передайте фрау Марте, что собака совершенно здорова, но мальчик в опасности. Его ужалила ядовитая змея.
Левке показалось, что, уходя, доктор подмигнул ему.
Между тем из коровника на Левку смотрели три невольницы. Он оглянулся и в их взглядах прочел сочувствие.
— Как это случилось? — услышал он русский говор Груни. — Тебе очень больно, малыш?
— Ничего не больно, — ответил Левка. — Им больнее…
Вскоре вышел с ружьем Карл и, старательно целясь, выстрелил в овчарку. Старого доброго Тира не спасло свидетельство доктора: пес был застрелен за измену господам.
ДОПРОС
Впрочем, я не боялся, и моим единственным опасением было — как бы не подумали, что я боюсь.
П. Мериме. «Взятие редута»Когда мы с Димкой вернулись в амбар, наш «больной» вынырнул из-под отвернутой половицы:
— Димка, иди помоги!
Оказалось, Левка не дремал. Когда его после расправы с собакой отвели в амбар, он полез под пол и стал делать подкоп Ему удалось прорыть довольно большую дыру, и когда уже сверху стал виден свет, Большое Ухо уперся в какую-то доску, которая мешала выбраться наружу.
— Пойдем посмотрим, какой у тебя подкоп, — и мы полезли за Левкой.
Димка уперся плечом в доску, и с большим трудом ее удалось отодвинуть. Мы выбрались наружу и очутились в малиннике. Недалеко от нас копался глухонемой.
Мы быстро нырнули снова в амбар, прикрыли доску и Левка усмехнулся.
— Теперь нам ничего не страшно. В случае нужды улизнем…
Мы улеглись на соломе, и Левка принялся рассказывать, как ехал с поля и велел Карлу служить себе. Все это было смешно, но… Вряд ли баронесса спустит такую дерзость.
— Помните, где вы находитесь! — объявил я ребятам. — Баронесса…
— Не пугай, — огрызнулся Левка. — Все равно ползать на брюхе не буду!
— Ты, Молокоед, собираешься сделаться верноподданным Гитлера? — ошарашил меня Димка.
— Недаром его сегодня хвалили… Учитесь, сказал Камелькранц, вон у того хорошего мальчика!
— А мне такая похвала хуже зуботычины!
Я думал, хоть Димка меня поймет — ведь он из нас троих всегда отличался трезвым взглядом на жизнь, но и Дубленая Кожа неожиданно встал на сторону Большого Уха:
— На этот счет очень хорошо выразился один великий русский поэт. Настоящий борец за свое дело не должен считаться с мнением врага. Потому что…
Он ловит звуки одобренья
Не в сладком ропоте толпы,
А в диких криках озлобленья…
В общем, получалось так, что я вроде начал подхалимствовать перед Камелькранцем. И я никак не мог объяснить ребятам, что похвала Камелькранца относится вовсе не ко мне, что это Сигизмунд и Юзеф хотели избавить меня от наказания и помогли выкапывать картошку.
![Василий Клёпов - Тайна Золотой долины [Издание 1958 г.]](/uploads/posts/books/215618/215618.jpg)
