ВОЛЬФЗАНГЕР ВИЛЛИ - БЕСПОЩАДНАЯ БОЙНЯ ВОСТОЧНОГО ФРОНТА
11.30, когда выползал из бункера, чтобы прочистить ды-
мовую трубу, и действовал неосторожно, так как солнце
ослепило мои глаза. (Однако теперь они уже хорошо ви-
дят, и я снова в порядке.) Русский снайпер использовал
благоприятный случай, за что ему большое спасибо».
35 Правильная корректировка места между Москвой
и Смоленском — Варшава.
36 Это литовский город Юрбаркас, как он сегодня
называется. Он расположен близ границы с Восточной
Пруссией того времени.
37 Вольфзангер 19.2.1943 г. прибывает в Тюрингию.
В верхней половине суперобложки этой книги помещен
портрет Вилли того времени. Он пишет 31 марта: «Хоро-
ший уличный фотограф сфотографировал меня в суббо-
ту, и вышла отличная фотография. Без пилотки я нрав-
люсь себе больше, но и так неплохо. Не нужно предъяв-
лять к себе слишком больших претензий».
38 Начиная с середины мая 1943 года Вольфзангер
живет в Фридрихсхафене, откуда он в начале июня на-
правляется в Кёльн, в казарму. Там он пережил бомбар-
дировку города. Он ходит в кино, на концерты, в церковь.
Напрасно пытается найти свое забвение в вере. Пос-
ле мессы в Боннском кафедральном соборе отмечает:
«Я бы охотно хотел видеть смысл там, где его не нахожу.
Звуки органа более божественны для меня, чем вино, ко-
торое пьет священник». После подъема на Скалу драко-
на в Зибенгебирге он спускается вниз верхом на осле.
В своем дневнике Вольфзангер записывает свой «разговор с ослом»: «Сегодня ты везешь меня на себе, а завтра я должен буду нести тебя». 12.7.1943 г. он снова садится на поезд и отбывает на Восточный фронт.
39 В своих письмах он называет этот дом «виллой».
Здесь он живет до 13.8.1943 г., когда его подразделение
начинает отступление перед наступающими советскими
войсками. В регионе у реки Вопь, которая впадает вбли-
зи Ярцева в Днепр, Вольфзангер задерживается начиная
с середины июля.
40 Вольфзангер прибывает сюда 24.7.1943 г. Бои
продолжаются начиная от следующего дня и до августа.
Уже перед началом сражения у него резко меняется на-
строение, а 21 июля он восклицает в своем дневнике:
«Помоги мне, Боже!» После поездки в товарном вагоне с
лошадьми его настроение становится еще более угне-
тенным. 25 июля, когда он написал своего «Котенка в
солнечном свете», дела идут у него, очевидно, лучше.
В армейских картах местечко Милеево отмечено при-
мерно в семи километрах северо-восточнее Хвастови-
чей. Немного дальше от этого места находится деревня
Панов.
41 Двухколесная платформа, на которой закреплен
лафет орудия.
42 Подробное описание этого сражения в дневнике
Вольфзангера показывает, как тесно его книга следует
за записками и воспоминаниями, а также как он обраба-
тывает свои впечатления. Дневник и рукопись совпадают
вплоть до деталей. Например, запись в дневнике от
26.7.1943 г. гласит: «Воздушный налет. Начал писать ро-
дителям, но не хватает мужества описывать все подроб-
ности. Я хочу только более точно описать мои пережи-
вания. Пишу, укрывшись за орудием в одиночном окопе.
7 часов утра. Прохладно, ветрено, небо покрыто тучами. Я замерзаю. Вчера около 17.15 началась атака, после того как 3-й батальон понес много потерь, хотя и продвинулся вперед. Когда в центр выдвинулся пехотный батальон, мы должны были удерживать фланги с велосипедным подразделением, 2-м пулеметным батальоном и 3-м противотанковым дивизионом. Мы выехали из деревни, затем с орудийным расчетом прошли низиной болота, отчего мои ноги не просохли. Поднявшись на середину холма, продолжали идти в походном порядке. При свете сигнальных ракет мы заметили, что пехотный батальон возвращается. Затем он остановился.
8 600 метрах от нас появились из леса русские. Мы вытянули орудие на поляну и сделали без разрешения три выстрела.
Пехотинцы помогали нам своей стрельбой. На холме нас застиг сильный огонь, более целенаправленный, чем в низине, где мы лежали раньше и курили. В одном шаге от меня упал Вольф, потом Юпп и Крамер. Двух тяжелораненых пехотинцев вынесли с поля боя рядом с нами. В расчете второго орудия также были убитые и раненые. Мы все в поту вытаскивали орудие. Наконец привели лошадей. Мы взяли орудие на передок и галопом помчались назад. Я цеплялся за платформу, потерял каску и винтовку. Винтовку и шлем с колосьями и антикомариной сетью подобрал у убитого. Русские заняли позицию на опушке леса. Ночью при продолжающемся дожде, который барабанил по брезенту, мы двинулись дальше. Орудие ржавело под брезентом, курево промокло. Ночь была спокойной. Мы узнали, что в 3-м батальоне убили 15 солдат, 14 ранило, а участь пропавших без вести осталась неизвестной. Во 2-м батальоне не вернулось трое, пехотинцы потеряли 22 человека. Я, робкий и беспомощный, был потрясен этими смертями. Мертвые так и остались лежать на поле боя, тяжелораненые были подобраны только к утру. Двадцать пять солдат, получившие огнестрельные ранения в живот, до сих пор еще не осмотрены врачом, а ведь большинство из них обречены на смерть. Я замерзаю, глаза слезятся. Холодно, все тело содрогается, на лице лежит густой слой сажи. Иду, опираясь на винтовку. Уже несколько раз вели огонь орудия противника, и дождь осколков сыпался прямо на нас. Я мечтал скорее заснуть. Долго, долго спать, а затем проснуться дома. Приснилась серо-черная полосатая жаба в луже. 16 часов. В пять утра русские атаковали нас, мы увидели, как они длинными рядами выходят из леса, попадая под огонь наших пулеметов и ручных гранат. Я заряжал орудие, Вилли Далхофф стрелял. Под огнем противотанковых пушек и артиллерии атака русских захлебнулась перед нашими окопами. Справа русские отошли, не решаясь занять деревню. С позициями, находящимися слева от подразделений, мы не имели никакой связи. Почти все солдаты были убиты или взяты в плен. Нас осталось здесь всего шесть человек. Конец казался мне близким, и оставалось только молиться. Последние мысли — о любимой и родителях. Внезапно поступило сообщение, что 2 кр. и один бат. со штурмовыми орудиями пришли к нам на помощь. Я заплакал (...)».
43 Летом 1943 г. терпит неудачу последнее большое
наступление вермахта на Восточном фронте, операция
«Цитадель». Немцев оттесняют на исходные позиции.
Орел и Харьков переходят в руки русских. Отныне вер-
махт постоянно обороняется и продолжает при отходе
разрушать города и деревни.
44 В армейских картах Хвастовичи.
45 Вольфзангера ранили 13.9.1943. В своем днев-
нике он отмечает: «Сама рана не болит, но очень силь-
но болит голова. Я заполучил всего один осколок и сча-
стлив, но этого недостаточно, чтобы вернуться на родину». Днем позже он замечает: «Я испытываю глубокий, глухой страх перед смертью, боюсь за свою жизнь, и это ужасно».
46 Отступление в так называемое «логово пантеры»
за Десну (Дессна).
47 Вольфзангер и его подразделение в середине
сентября 1943 г. отходят примерно на 60 км в юго-запад-
ном направлении к Брянску. Железнодорожная линия че-
рез «Потшеб» (Почеп) связывает Брянск и Гомель.
48 Вольфзангер сообщает в письмах к родителям о
грабежах и оргиях, которые он с друзьями устраивает на
пути вдоль железной дороги. «Я пил красное вино, хоро-
шо спал, а сегодня в семь часов съел яичницу-болтунью
из четырех яиц и большого количества мясных консер-
вов» (21.9.1943). «Деревни грабят. Тащат кур, мясо ко-
ров и овец, морковь, картофель. Вдоль всего поезда го-
рят костры, где все это жарят и варят. Повсюду раздает-
ся чавканье» (22.9.1943). «Я определенно поправился на
пять фунтов» (23.9.1943).
49 Город восточнее Днепра. Был сдан в конце ноября
1943 г. немецкими войсками после ожесточенных сраже-
ний. Перед войной евреи составляли примерно одну
треть жителей Гомеля. После взятия города немцами
они обязаны были носить опознавательный знак. В Гоме-
ле образуют гетто и четыре концентрационных лагеря.
50 После того как Вольфзангер закончил свои запи-
си, сражение продолжалось от 11 до 17.10.1943 г. В те-
чение последующих недель части вермахта отступили за
Днепр.
51 Согласно армейской карте, Старый Быхов.
52 Деревня Момачино лежит в болотистых истоках
реки Ухляст, притока Днепра.
53 Вольфзангер задерживается до начала 1944 года на позициях у Днепра. Рождество 1943 года он справляет в чине обер-ефрейтора. В конце документа описывается санная поездка, состоявшаяся 12.1.1944 г. Как во многих других главах своей военной книги, Вольфзангер передает свои впечатления и чувства и рассказывает о них в письмах к родителям. «Ночь была сказочным, пьяным праздником. Испуганные путники прыгали с саней в сторону. Какое-то опьянение охватило меня. Это безграничное желание жить на свете и вдыхать жизнь полной грудью». Позже он смотрит на жизнь с большой надеждой на будущее. Хотя он и потерял уже чувства доброты, прекрасного, собственного счастья, радости и веры, остается еще всегда возможность «построить фундамент для новой жизни — в мире и спокойствии».
