Валерий Горбань - Чеченская обойма
У Пушного очередной «день рождения». Это как расценивать: везет человеку или не везет, если он постоянно попадает в разные переделки, но постоянно из них выкручивается?
Ночью начался обстрел. Пушной — старший на посту «АГС». Я решил их проведать. Картинку запомню на всю жизнь. Бегу. Навстречу — разрыв подствольника: он, как бенгальскими огнями, разлетается. И из этих огней выскакивает Пушной. Без шлема, держится за висок: «Командир, я ранен!» Хоть и темно — вижу, что у него шок. У меня интересная реакция. Злость и страх за него одновременно. Как рявкну на него: «А почему без шлема?» И удивительное дело, он как-то подтянулся и стал бодро доказывать, что шлем был, но слетел. Кто-то из ребят нырнул за угол сарая, на котором у нас позиция «АГС», и точно, приволок шлем. Мы его (Пушного) быстро увели в расположение. Осмотрели голову. Ранка небольшая. Кровь идет, а что в глубине — не видно. Позвали доктора приморцев. Успокоил, что явных признаков поражения головного мозга нет. Ковырять ничего не стал, наложил повязку сверху. Меня начало потихоньку потряхивать, когда начался отходняк, и я представил, что повез бы Пушного в цинке его Татьяне и троим детям. Недавно только двойнят обмывали. Часа два мы доставали Пушного расспросами, как он себя чувствует, пока он на правах раненого не наорал на всех, чтобы отцепились и дали поспать. Утром рано отвезли его в госпиталь. К обеду появился. Висок заклеен лейкопластырем, осколочек миллиметра три в диаметре — вклеен в удостоверение. Воткнулся он довольно глубоко, но ранение не проникающее. По этому поводу каждый второй напомнил Пушному чукотский анекдот, что «однако, если бы мозги были…». Окончательно прекратились споры о необходимости ношения броников и шлемов. Прямые пулевые попадания пока (тьфу-тьфу-тьфу) обходят. Основные потери в комендатуре — от подствольников, осколков «РПГ», ручных фанат, вторичных осколков. Все это отлично держат наши «Модули» и «Сферы».
Кстати, Пушному осколок вошел с лицевой части, но несколько сантиметров шел через плотную подбивку «Сферы». Вот этой энергии ему и не хватило, чтобы просверлить кость…
Гангстеру в ночь на пятое дала по макушке снайперская пуля. Заскочили перезаряжаться, сидит с озадаченным видом, мотает головой. Спрашиваю:
— Что такое?
— Да чем-то стукнуло по башке, как молотком, аж в голове звенит…
Беру его шлем — над верхней пластиной вспорот чехол, в пластине — вмятина дорожкой. Хорошо, что по касательной ушла от пластины на рикошет. Был бы без «Сферы» — или постригла бы пуля слегка, или унесла кусок темени.
10 мая.
9-е Мая начиналось красиво. В Северном был Парад Победы. Прошел слух, что старейшины велели в этот день не стрелять в федералов.
Привезли подарки. Конфеты, сигареты «Прима». Наши раздали их срочникам из СВМЧ. Радиоприемники «Россия» с будильником, на «Кроне». Полезная вещь. Будем слушать новости.
Вечером отметили праздник со своими. Позволил понемногу принять по случаю праздника. Потом в комендатуре пообщались с мужиками. Все было нормально. В городе действительно практически не стреляли. По темноте стрельба все же началась, но стреляли вверх. Мы с соседями по рации даже обменялись: все говорят, что стрельба только вверх. Ракеты по всему городу — пачками.
Между нами и первой комендатурой наши «друзья» пускали трассерами радиальные лучи: сводят и разводят веером. И откуда только боеприпасы берут?
А потом начались чудеса. Наше доблестное подкрепление нарезалось конкретно. Им, наверное, не понравилась художественная стрельба чеченцев. Вышли, стали стрелять из автоматов в сторону общаги и «зеленки». Сержант забрался на сарай и влупил из «РПГ» в сторону жилого сектора. Мои не успели его остановить до выстрела. Стащили с сарая, отобрали гранатомет и, похоже, настучали по шее. Очень обижался. Офицеры комендатуры и собрята прогнали остальных. Их пьяный командир пришел разбираться. Отправил его к Андрею. Ушел, больше не приходил.
Не прошло и двадцати минут, как из «зеленки» стали лупить по амбразурам наших постов. Гоблин, со своим кошачьим зрением, снова спас нас от неприятностей. Смотрел-смотрел в амбразуру, потом убирает нос из нее, поворачивается ко мне и говорит: «Командир, там…» И между нами — в амбразуру влетает трассер. Шлеп в мешок, и шипит.
Воевали до утра. Точно, как в анекдоте: «Драку заказывали?»
С утра пришла делегация. Выстрел «РПГ» попал в дом. В доме — семья, куча детей. Хорошо, наученные горьким опытом, родители завернули детей в одеяла и спустились в погреб. Отделались тяжелым испугом и легкими контузиями. Пришлось врать о «перелете» со стороны боевиков. А кому врать, если тут все обо всем знают. В конце концов вместе с Андреем сказали честно, что случилось, и пообещали убрать эту команду из комендатуры.
Вышли!!!
До четырех утра еще долбились. Я уже попросил собрят и СВМЧ перекрыть наши посты. До последней секунды не оставлял страх потерять кого-нибудь в последние часы. Такое уже бывало в других отрядах, и не раз. Как только закончилась стрельба, стали собираться.
А еще всю ночь был в жутком напряжении из-за Н. Неплохой парень, но страдает опаснейшим для бойца синдромом супермена. Оказывается, он тут в перерывах между патрулями познакомился с какой-то подружкой. И вместе с напарником из приморцев потихоньку бегал без разрешения на свиданки. Ребята его уже засекли, но решили без меня разобраться. Носорог его воспитывал на эту тему. Но то он днем успевал крутнуться. А тут решил в ночь сходить, попрощаться.
Я заметил его отсутствие. Поднял офицеров, потребовал отчет о происходящем. Выяснилось, что эти любители рискованных похождений договорились с одним из постов. Носорог и Пионер уже вычислили, с кем, и выставили там своих бойцов с наказом отловить и доставить к ним Чака немедленно по возвращении.
Его не было практически до самого утра. А по периметру шла стрельба. И, против обыкновения, в частном секторе, в стороне, куда ушли эти идиоты.
И все это время я думал: вернется сам или нам подбросят его голову? Понятно, что если бы он не вернулся, мне бы пришлось отправлять отряд с Шулубиным, а самому оставаться до полного выяснения судьбы этого «героя». Определил группу, с которой останусь, если придется. Вот тебе и торжественное возращение домой.
Так что настроение было подгажено основательно.
Слава богу, вернулся сам. Ребята его встретили, судя по встрепанному виду, весьма недоброжелательно.
Я вывел его перед строем и сказал ему в глаза, что его авантюрный поступок не геройство, а подлость по отношению к товарищам, пренебрежение интересами всего отряда. Объявил, что аннулирую представление его к государственной награде. Более того, предупредил, что если он не хочет вылететь из отряда с позором, то сразу по возвращении домой должен написать рапорт об увольнении по собственному желанию.
Решение болезненное. Но с удивлением и даже с гордостью увидел, что многие парни кивают головами, подтверждая мои слова. Некоторые даже вслух сказали: «Правильно!» Как они повзрослели за какие-то сорок пять суток!
Ждали начальника ГУОШа полковника Мамонтова и начальника штаба ГУОШа. Мамонтов обещал приехать и поблагодарить отряд за работу, причем сделал это по своей инициативе. Приятно, это — признание честной работы ребят. Но позвонили и передали его извинения, выезд сорвался, очередное ЧП. Ладно, тут обижаться не на что. Сами поздравились. Запустили ракеты. Сели в «Уралы» с привязанными сзади вениками (замести след, чтоб не возвращаться) и рванули в Северный. Там уже заранее наша делегация договорилась с вертолетчиками. Почти не ждали, погрузились в «Ми-26». В эту «корову» влезли всем отрядом со всем барахлом, и еще человек сорок из других подразделений.
Сели в Моздоке. ТИШИНА!
Опять поразил Шулубин. Он приехал за четыре дня до нашего отъезда, привез письма, подарки, помог свернуть все хозяйство. И тут — только вышли из вертолета, подошел и говорит: «Командир, ты свое дело сделал, ребят вывел. Отдыхай, все остальное я сделаю сам». Поехал, раздобыл машины, вывез отряд на железнодорожную станцию. Ждем поезд в Ростов.
Я смотался на переговорный пункт. Позвонил жене. Сказал, чтобы сообщила в дежурную часть отряда и УВД области, что мы вышли. Все живы и здоровы!
Пошел обратно. В голове все крутилось: «Все живы и здоровы, все живы и здоровы!» Тут у меня внутри как пружинка щелкнула, и меня вдруг затрясло. Зашел за полосу акаций, сел на какой-то пенек, и минут десять у меня слезы лились ручьем. Сижу, трясусь, молча обливаюсь слезами и ничего не могу с собой сделать. Картинка! Вот бы мои орлы в этот момент посмотрели на своего командира… Просох. Купил бутылку минералки, умылся. Теперь стал разбирать смех. Шел и улыбался, как пацан, всем прохожим.
