KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Проза » О войне » Игорь Афанасьев - Сапёр, который ошибся

Игорь Афанасьев - Сапёр, который ошибся

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Игорь Афанасьев, "Сапёр, который ошибся" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

В дозор духи бросили гранату прямо ребятам под ноги — от взрыва Алика посекло осколками, Груню ранило в ноги, а Колю даже не задело. Алик убежал, а Груня громко стонал от боли, и духи стреляли на его голос, Коля пытался его вытащить, но плотность огня была слишком велика, и он отполз к роте. Вскоре Груня замолчал.

Обстреляв из подстольника подходы, мы втроем с Колей Савченко и Колей Зинченко бросились к Груне. Груня был убит — на виске темнело маленькое пулевое отверстие.

В разведке всегда считалось особым шиком не носить каски (кто — то из молодых таскал закопченную каску, которую использовали, как казан) и даже смертельный опыт ближних не останавливал бойцов. Офицеры давно не требовали этого от разведчиков, т. к. с огромным трудом добились того, чтобы носили бронежилеты, но частенько получалось так, что уходили на задание в бронниках, а потом деды отправляли свои обратно с первой же вертушкой (для молодых бойцов бронник был обязателен).

Коля Зинченко взял его вещмешок и автомат, а я взял на руки Груню, и когда просовывал руку под голову, то она оказалась в тёплой и липкой крови. Взял его, как спящего ребенка, и мы побежали. Впереди был обрыв, положили Груню на край, спрыгнули и стянули вниз. Он упал прямо на нас, распластав руки. Я стал тянуть его за подмышки, и весь перепачкался кровью. Притащили Груню в расположение роты, и положили около Рыжего.

Бой.

В этом жутком бою убили и Александра. В тот момент, когда подошли к Рыжему, видел, как Александр перебегал вправо, — пуля пробила его рацию, бронежилет и сердце. Были ранены и двое молодых бойцов: один бабайчонок и Буковский. Интересный парень, до армии женился, и пуля попала ему в область паха. Душманы почувствовали, что здесь брешь и усилили огонь и натиск.

Когда мы подбежали, то молодой боец по фамилии Кичмарик отползал, пятясь задом, как рак, но пулемёт оттаскивал за собой. Вокруг него плотно свистели пули, и мы удивились, как это в него до сих пор не попали. Схватил Кичмарика за ремень и отбросил к дереву в безопасное место.

Простой деревенский парень, он запомнился тем, что в полку подталкивал, выпавший из печки, уголь на совок голой рукой, меня это приводило в полный восторг. Коля Зинченко подхватил его пулемёт, и открыл огонь по наступающим душманам. Он вёл огонь прямо напротив этого злополучного дома, который находился от нас почти в километре.

В эфире творилась полная чехарда: 7-я рота докладывала о потерях, наш взводный докладывал о потерях, и другие роты тоже сдерживали наступление и докладывали о сложной обстановке. Все торопились, кричали и перебивали друг друга.

Гриша-молдаванин.

Успокоив Кичмарика, я всучил ему автомат Коли Зинченко, показал куда стрелять и перебежал к Грише-молдаванину. Был у нас такой квадратный (даже кубический) неимоверной силы паренёк, холоднокровно-жестокий и при этом глуповато-добродушный. Нам иногда приходилось «убирать» пленных, потому что подвергали их пыткам, чтобы получить разведданные. Когда выходили к своим, то убирали как ненужных свидетелей. Этот Гриша любил протыкать шомполом барабанные перепонки в ушах с каким-то животным удовольствием, и разведчиков от этого коробило, хотя многим приходилось убивать быстро ножом.

Гриша занял крайне невыгодную для обороны позицию, но зато наиболее безопасную для себя. Он стрелял как будто из-за угла и простреливал только дальний левый сектор от себя. И в тот момент, когда духи стали подбираться к Грише, я подбежал и открыл огонь прямо поверх камня. Духи перебегали по крутому склону и даже от ранения стремительно катились вниз. Один успел перебежать и спрятаться за камень, но в тот момент, когда он выглянул для стрельбы — я выстрелил ему в грудь. Гриша сделал мне замечание, что позиция моя слишком рискованная.

Замполит.

В это время я обратил внимание, что зам. полит полка, мужик лет за 30, «целый капитан», забился в небольшую пещерку в корнях дерева и трясся от страха, бросив автомат.

Разведроте перепадали самые жирные трофеи, но рота несла самые большие потери, поэтому даже особисты не ходили с разведчиками, предпочитая шмонать после возвращения из разведки на броню (к счастью, это было нечасто) трофеи изымали, но никого не наказывали. Мы с Гришей покивали головами, что это тем более плохо, что в роте много молодых солдат, но и посочувствовали мужику — у него, наверное, семья в Союзе и есть, что терять, ну а мы, молодые, холостые, нам ничто.

Мне стало неимоверно жарко. Я скинул бронник, бушлат, «вшивник» (так называли трофейные шерстяные свитера), расстегнул ремень и продолжал вести стрельбу короткими очередями. Странная мысль о белой рубахе вертелась в мозгу. Как жаль, что нет чистой белой рубахи, а то сейчас перед смертью с удовольствием бы надел.

Пальба почти не стихала, и в каждую минуту ждал: вот-вот прорвется тоненькая нить обороны, духи будут стрелять в меня сзади, и пуля пробьет спину или ногу, и от этих мыслей сжимались мышцы спины и бедра, как перед уколом.

Встреча с богом

Выдалась небольшая передышка. Я лежал на снегу в одном потном х|б, задыхаясь от жары, и торопливо заряжал пустые магазины. Именно в этот момент произошла моя ВСТРЕЧА С БОГОМ. Заряжал магазины и рассуждал.

— Ну, хорошо сейчас духи прорвут оборону и меня убьют, но ведь, кому-то будет меня жалко, просто нестерпимо больно оттого, что меня не будет. Ведь кому — то я нужен непременно! Стал перебирать: для матери это, конечно, горе, но у неё останется отец и сестра, каждодневные дела притупят боль и скорбь утихнет. Девушка быстро забудет меня и устроит свою жизнь, а у друга свои заботы.

Раньше обижался, почему друг «тащится» в Союзе и «отрывается по «полной». А я здесь, в Афгане, несу такую тяжёлую службу, рискуя жизнью. Но в эту минуту, вспомнив друга, спокойного и подслеповатого, как Пьер Безухов, обрадовался, что попал именно я, а не он. Его убили бы раньше, а мне это оказалось по силам, и мы с ним ещё встретимся на гражданке.

Перебирая среди родных и близких, не находил того, кому я непременно нужен и просто необходим. Но я уже ощущал на себе всю ЕГО невероятную любовь и тревогу за меня, и это давало мне силы и даже радость. Но кто Это, я узнал гораздо позже, лет через 15. Это был Бог!!! Высокое трепетное чувство встречи с Богом пронёс через всю жизнь. Ни с чем не сравнимое чувство встречи с Богом, которому, несомненно, в высшей степени дорог каждый человек, даже такой атеист и материалист, как я. Это чувство было недолгим, но очень сильным и действенным. Жаль, что тогда не знал перед кем лежал и думал о смерти.

Когда мои боеприпасы уже подходили к концу, (2 боекомплекта, около 900 патронов, 20 гранат для подствольного гранатомёта) в душе стала нарастать тревога: «А что дальше?». Одну ручную гранату положил в карман х/б, чтобы взорвать себя, если духи попытаются взять меня в плен живым, т. к. не понаслышке знал об их яростной жестокости к неверным. Несмотря на калейдоскоп событий, бой длился еще не более часа.

Подмога.

Атаки духов стали ослабевать, а вдали послышались разрывы гранат, это подходил на помощь батальон, и разрывал клещи окружения.

Полное успокоение мы почувствовали, когда в расположение роты притащили АГС (автоматический гранатомёт Симонова). Страшно тяжёлая штука, которую тащили несколько человек — один треногу, другой ствол и почти вся рота ленты с гранатами. Всегда сочувствовал пехоте, которая таскала за собой АГС, но в этот раз это был просто праздник, не меньше, чем день рождения. А лучшей музыкой стал уверенный грохот убивающей машины, когда она выплёвывала гранаты на головы отступающих духов, легко срезая верхушки кедров.

От ребят мы узнали, что при наступлении погиб только один человек, командир роты, и ранено несколько бойцов 4-й роты, которую привёл окровавленный Алик. Один из раненых был мой тёзка, Игорь из Выборга, и мы вместе с ним ехали потом на дембель из Ташкента.

Нач. хим.

И где-то в это время появился «друг губы» — нач. хим. (известный жестоким отношением к «губарям», т. е. сидевшим на гауптической вахте). Он специально приходил туда и устраивал массовые учения по химзащите: «вспышка слева — вспышка справа», а то и в морду мог запросто засветить. Каким-то образом он увязался за нашей ротой, и вот когда 4-я рота отбила нас, он подошёл к растерянному лейтенанту.

— Кто тут у вас командир роты?

— Ну, наверное, я!?

Нач. хим одёрнул его, чтобы не распускал нюни и доложил ему, как положено, как старшему по званию. Нашего командира роты не было тогда на месте, т. к. он был в отпуске, а начальник разведки был ранен.

Вспомнив о нем, пошёл вверх по склону.

Рыжий сидел на том же месте, холоднокровно перенося боль, невдалеке лежал убитый Груня, его лицо разгладилось и напоминало удивлённого ребёнка.

Закрыл ему рукой глаза. Веки, прижатые пальцами, послушно поползли вниз. Повернув голову, увидел опять этот зловещий дом — призрак. Может быть, именно из него следили за передвижением роты, и выдвинулся отряд душман, который окружил нас. Что — то было в нём пугающее и враждебное.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*