Владимир Михановский - Прыжок над бездной
Чайкин выбил кинжал из рук врага, и стальная полоска, ударившись о валун, отлетела в сторону. Однако упал кинжал недалеко.
Чайкин почувствовал, что силы его на пределе. Фашист ударил его по ноге, угодив в место давнего перелома, и нестерпимая боль молнией пронзила все тело. Проведя подсечку, офицер свалил Чайкина и, сопя, пытался подмять его под себя. Не выпуская противника, он потянулся к кинжалу. Чайкин впился фашисту в запястье зубами, затем сумел вывернуться и сам пригнул противника к земле, стараясь дотянуться до горла.
Офицер, судорожно дергаясь, завопил…
Чайкин огляделся. Десантники сражались отменно. Хотя численно противник их значительно превосходил, схватка шла на равных. И Сергей еще раз подумал, что правильно поступил, оставив свой отряд в качестве заслона.
Не выдержав напряжения, фашисты отхлынули, готовясь к решительному штурму.
К Чайкину подошел Аникеев, закурил. Щека его была глубоко располосована, из раны сочилась кровь.
– У меня есть индивидуальный пакет, – произнес Чайкин. – Давай перевяжу.
– Пустяки, – махнул рукой Аникеев. – Доберемся до базы – тогда уж…
– Как думаешь, сколько нам тут надо еще держаться?
Аникеев посмотрел на болото, словно там можно было что-то разглядеть в плотных, слежавшихся сумерках.
– Еще хотя бы минуток двадцать, – произнес он после небольшой паузы. – А я знаю, о чем ты сейчас думаешь, – неожиданно добавил он.
– О чем? – спросил Чайкин, думы которого были связаны с Машей.
– Думаешь: что за командир этот Аникеев? Бросил свой отряд на произвол судьбы… Комиссар не хуже моего дорогу через болото знает, а кроме него да меня никто тропку не ведает. Так что выбирать пришлось. А я боевую задачу сразу понял. И потом, есть у меня небольшая задумка, сюрприз для фрицев.
– Какая задумка?
– Не торопись, – Аникеев слабо улыбнулся и тут же скривился от боли. – Придет время – узнаешь. Всякому овощу свой час, это тебе любой колхозник скажет.
Передышка, как и следовало ожидать, оказалась короткой. В ночное небо взмыло несколько осветительных ракет.
– Гляди, – показал Аникеев в сторону танков. Башни их медленно разворачивались.
– Сейчас двинутся, – предположил Чайкин.
– Не думаю, – покачал головой Аникеев. – Побоятся застрять в болоте.
Первый выстрел с вражеской стороны прозвучал совсем негромко. Снаряд разорвался далеко за оборонительной цепью, на болоте, подняв фонтан грязи.
Танки с крестами, утробно урча, медленно двинулись в сторону десантников. За ними, прячась за броню, шли автоматчики. После недавней схватки спеси у них значительно поубавилось.
Последним патроном десантникам удалось подбить из противотанкового ружья танк. Он замер, но стрелять продолжал. Остальные танки остановились. Видимо, опасаясь излишних потерь боевой техники, фашисты решили уничтожить горстку десантников малой кровью. По их расчетам, десантники очутились в западне, боеприпасы у них на исходе, и потому особо торопиться было некуда.
– Сумеем прорваться через болото? – спросил Чайкин.
– Трудновато придется, – произнес Аникеев. – Пристрелял фашист дорожку. Этот, который в танке подбитом. Да и иллюминацию, вишь, какую развели! Не жалеют ракет, сволочи!
Вокруг них повизгивали пули. Автоматчики стреляли из-за укрытий, пока не рискуя подняться в атаку.
– Товарищ командир, патроны кончаются! – доложил подползший к ним белобрысый десантник.
Подбитый танк палил без остановки, словно заведенный. Остальные застыли поодаль. Этот танк надо было уничтожить, но как это сделать, если не осталось ни одного противотанкового патрона?
Тогда один из десантников, привязав к поясу несколько гранат, пополз в сторону подбитого танка. Обнаружив движущуюся цель, автоматчики открыли по ней бешеный огонь. Темный бугорок то замирал, то снова, когда выстрелы затихали, продвигался вперед.
– Может, все на немцев бросимся? – предложил кто-то.
– Глупо, – отрезал Чайкин. – Сразу погибнем, а нужно выиграть еще хоть минут десять.
Перебежки десантника стали медленнее и короче. Возможно, его ранило. В какой-то момент он замер.
– Убили… – прошептал Аникеев. Однако он ошибся. В это же мгновение десантник привстал и бросился под брюхо вражеского танка.
Тяжелый взрыв потряс Танеевский полигон. Смертоносной пушки больше не существовало.
– Все, – сказал Аникеев. – Теперь можно отходить. Идти будем цепочкой, след в след. Шаг в сторону – погибель!
Первым двинулся Аникеев, за ним – оставшиеся в живых десантники. Последним шел Чайкин.
Аникеев двигался быстро, почти бегом. Остальные еле за ним поспевали. Фашисты, придя в себя, устремились в погоню: поначалу они промедлили, опасаясь подвоха со стороны русских, и тем самым дали возможность десантникам оторваться от преследователей.
Чайкин двигался с трудом, прихрамывая. Боль в ноге не отпускала.
Сначала тропка, по которой вел десантников Аникеев, была относительно широкой. Вскоре, однако, она сузилась настолько, что приходилось идти, как по канату, балансируя руками. При этом тропка странно пружинила, словно и впрямь представляла собой натянутую веревку.
Преследователи несколько отстали. Они не стреляли. Видимо, получили приказ взять этих отчаянных русских живьем.
Но вот тропка кончилась, и десантники выбрались на твердую почву. Чайкин сильно отстал от них.
– Прыгай, черт! – прохрипел Аникеев, протягивая руку.
Сергей перепрыгнул дренажную канаву и едва не вскрикнул от боли в ноге.
Здесь начинался болотный чахлый березняк да сосняк, поодаль переходящий в лес.
Нагнувшись, Аникеев принялся что-то с силой рубить. Через минуту-другую тропка, оказавшаяся плетеной гатью, ухнула в болото, вызвав отчаянные крики фашистов, находившихся в этот момент на ней.
– Так вот твой сюрприз! – сказал Чайкин. – Неплохая задумка.
– Мы эту гать всем миром целых две недели строили, – вздохнул Аникеев. – Пошли.
Они двинулись дальше.
Когда десантники и Аникеев добрались до партизанской базы, Чайкин первым делом взял у помощника сумку с документами.
Теперь можно было подумать над тем, как их переправить через линию фронта.
Прошло несколько дней, люди пришли в себя. Партизаны, а с ними и десантники начали готовиться к новым операциям. Вести из внешнего мира приходили отрывочные и тревожные. Враг рвался к Москве, линия фронта все дальше перемещалась на восток.
Однажды на базу пришел связной из ближнего села. Это был бывший школьный учитель, односельчанин Аникеева. Вечером, сидя в землянке за чаем, Сергей разговорился со связным. Вспомнил Чайкин о своем детстве, рассказал о столь памятном и неудачном прыжке с крыши дома на дельтаплане, который они с ребятами собрали во дворе. Учитель оживился.
– Знаете, Сергей Александрович, – сказал он, – стремление летать, мне кажется, заложено у мальчишек в крови. В моей школе, например, ребята тоже строили такую штуку, о которой вы рассказываете. Как она там? Дель…
– Дельтаплан.
– Вот-вот, дельтаплан, – подтвердил учитель.
– Вы не ошибаетесь?
– Нет-нет. Ребята дневали и ночевали в школьном сарае. Старались, как могли.
– И вы с ними?
– Иногда. Хотя сам, должен признаться, мало что смыслю в технике. Я ведь, знаете ли, словесник.
– Ну и как, построили ваши ребята дельтаплан? – в голосе Чайкина чувствовалось волнение.
– Я же говорю, что совсем немного понимаю в технике… Сооружение у них, по-моему, получилось довольно неуклюжим. Этакий каркас, только отдаленно напоминающий крылья.
– Но каркас-то они закончили? – не отставал Сергей.
– Мне кажется, ребята его завершили перед самым началом войны, в июне… – не очень уверенно произнес учитель. – Во всяком случае, они говорили между собой, что остается только обтянуть крылья, да нечем.
– Ну, это поправимо!
– Да зачем вам, голубчик? – недоуменно пожал плечами учитель.
Не отвечая, Чайкин поднялся из-за стола и быстро вышел из землянки.
На поляне он спросил у первого же партизана:
– Где Аникеев?
…Через короткое время несколько человек двинулись из места расположения партизанского отряда в сторону села. А уже назавтра группа вернулась. На телеге под соломой в разобранном виде лежало непонятное сооружение, вызвавшее живейший интерес партизан. Возчики, однако, помалкивали, и вскоре интерес пошел на убыль.
На дальней поляне десантники под руководством Чайкина внимательно и придирчиво оглядели школьный дельтаплан и остались им довольны. Ребята собирали дельтаплан по хорошей схеме, работали старательно, на совесть. Только вот чем обтянуть крылья? Думал Чайкин воспользоваться простынями, но с бельишком у партизан оказалось туговато.
