KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Проза » О войне » Александр Грачёв - Падение Тисима-Реттоо

Александр Грачёв - Падение Тисима-Реттоо

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Александр Грачёв, "Падение Тисима-Реттоо" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

До сих пор, как уже говорилось, трое русских — Борилка, Воронков и Андронникова — размещались в заброшенной комнате офицерского собрания. Сразу же после побега Грибанова была вдвое усилена охрана этой комнаты: жандармы дежурили не только в коридорчике, у двери, но и под окном. Кормили пленников скверно: одним серым рисом, почти наполовину перемешанным с шелухой. Но самое мучительное было в том, что они все время пили подсоленную воду. Все осунулись, стали желтыми за эту неделю.

Но не только одними муками была отмечена для них неделя в плену у японцев. Была и радость, — они узнали о побеге Грибанова. Этим они были обязаны подпоручику Хаттори. Ему Кувахара поручил заниматься русскими, пока сам руководил поисками Грибанова. Однажды переводчик вошел к ним с целью якобы выяснить их нужды. Он объяснил, — так было ему приказано, — что вода соленая везде на острове якобы из-за больших приливов, затопивших колодцы. Но перед уходом он покосился на дверь, за которой стояли жандармы, потом перелистал иллюстрированный журнал, которыми пичкали пленников, и все трое увидели, как откуда-то из рукава скользнула бумажка в захлопнутый журнал. Когда Хаттори ушел, Воронков подмигнул всем, подошел к двери, послушал, потом вернулся к печи, лег на татами спиной к двери и раскрыл журнал, заслонив его своим корпусом со стороны двери. В журнале была записка. В ней сообщалось, что позавчера сбежал «ваш товарищ, господин Чеботин», что соленая вода — это пытка, чтобы заставить их быстрее подписать акт, что «нужно думать о спасении», иначе всем здесь грозит гибель, если даже они и подпишут акт, что он тоже будет думать об их спасении. Записка заканчивалась просьбой: «Эту бумагу незаметно бросить в печь».

С тех пор Хаттори еще два раза бывал у них и в обоих случаях оставлял записки, сообщавшие о том, что «господин Чеботин» до сих пор не пойман и теперь, по-видимому, вообще не будет пойман. Подозрение пленников, что Хаттори — провокатор, развеялось, когда они сопоставили все свои наблюдения за переводчиком. Они всю неделю обдумывали план побега, рассчитывая на помощь Хаттори.

Подполковник Кувахара повел разговор с Борилкой далеко не в том плане, в каком разговаривал со Стульбицким.

— У вас два пути, — сказал он без обиняков. — Либо пытка и смерть, либо подпись под этими бумагами, — и он протянул Борилке два листа исписанной бумаги.

Борилка неторопливо взял листы и долго читал и переворачивал их. Первый из них содержал обязательство стать японским агентом. На втором был акт о потоплении советского парохода американской подводной лодкой.

— Не подпишу! — решительно сказал он, вернув листы Кувахара. — Это глупость. Никогда того не будет. Пытать будете? Попробуйте. Наш товарищ Чеботин, наверно, уже на родине и все рассказал о нас. А если не добрался, то скоро доберется. Тогда смотрите…

— Вы так полагаете? Глубокое заблуждение, — усмехнулся Кувахара и откинулся на спинку кресла. — Мы сделаем из вас, как говорят русские, котлету. А Грибанов уже казнен как шпион. Вы тоже будете казнены как шпионы, если не подпишите этих бумаг. — Он угрожающе потряс листами у самого носа Борилки.

— Вы не грозите мне! — отмахнулся от листов Борилка. — Я не слабонервный, понятно?

Подполковник Кувахара сказал что-то жандарму, стоявшему за спиной Борилки, и тот, переложив винтовку в левую руку, правой — ребром ладони — с силой ударил боцмана сбоку по шее. Борилка сильно качнулся, ударившись головой о стеклянный абажур лампы, стоящей рядом с ним.

— За что бьешь? За что бьешь, сволочь?! — зверем он встал с кресла. Глаза его налились кровью, шея и лицо побагровели.

Второй жандарм, стоявший напротив, вскинул винтовку и штыком уперся ему в грудь. Борилка схватил штык и с такой силой, отшвырнул его в сторону, что чуть было не сбил жандарма с ног, но, получив удар прикладом по затылку, ткнулся вперед, сбил левой рукой чернильный прибор на столе Кувахара. Чернила выплеснулись на стекло, залили бумаги, забрызгали руки и китель подполковника.

— Дра-а-аться хотите, сволочи?! — взревел Борилка и, грозный, страшный, поднялся, засучивая рукава по локоть. — Да я из вас котлеты сделаю!

Кувахара шарахнулся к стене, бледный, трясущийся, выхватил пистолет.

— Стой! Сиди! Стреляю! — вопил он.

В кабинет ворвались еще два жандарма. Со всех сторон Борилку почти в упор окружили штыки.

— То-то, сиди, — процедил боцман и сел в кресло, вытер ладонью пот со лба. — Буду сидеть, если эти твои суслики не будут давать волю рукам. Иначе я им быстро ребра поломаю. Стрелять хотите — стреляйте, а бить себя не позволю! Да только вы побоитесь стрелять, ибо отвечать вам придется за меня.

Промокательной бумагой Кувахара долго оттирал с рук и кителя чернила, хрипло ругаясь про себя. Потом вышел из-за стола, держа пистолет наготове, сделал вид будто направляется к двери за спиной Борилки, но моментально повернулся и с ожесточением ударил его рукояткой пистолета в темя. Боцман обмяк, сник, руки обвисли, голова упала. Подполковник Кувахара стервятником налетел на свою жертву. Он бил Борилку рукояткой пистолета по голове, по плечам, по спине. Кровь залила одежду боцмана.

— Веревки! — прохрипел Кувахара жандармам. Связанного по рукам и ногам боцмана на носилках оттащили в карцер к Стульбицкому.

Не скоро подполковник Кувахара пришел в себя. Он позвонил ординарцу и приказал принести себе другой костюм. Затем вызвал жандармов и заставил их навести порядок в кабинете — смыть пятна крови и чернил.

Пока он ожидал смены костюма и конца уборки, в кабинет постучался писарь с очередной почтой, — Кувахара получал ее ровно в двенадцать дня. Сверху лежал длинный желтый конверт, в каких обычно солдаты посылают письма на родину. Слова на адресе «местное» и «лично» заинтересовали Кувахара. Он разорвал конверт и… Глаза полезли на лоб: письмо было написано по-русски. «Грибанов?!» — полыхнуло огнем в сознании. Он нервно перевернул листок. Да, там была подпись: «майор И. Грибанов».

Подполковник Кувахара долго не мог вчитаться текст: буквы плясали, мысли путались. Он сел, немного успокоился и стал читать:

«Не кажется ли вам, господин подполковник, что вы серьезно попали впростак? При всем моем неуважении к вам, я все-таки решил черкнуть это письмо, перед тем как покинуть остров.

Мы с вами уже дважды встречались. Видимо, предстоит и третья встреча. Я хочу со всей серьезностью предупредить вас насчет вашей ответственности за судьбу моих товарищей. Знаете ли вы о том, что такие типы, как вы, были и среди немецких фашистов? Должно быть знаете. Так и еще знайте — их вешали. Поражение Японии не за горами. Подумайте о своей судьбе. Видеть мир хотя бы из-за решетки или болтаться на веревке, я думаю, не одно и то же. У вас еще есть выбор. Подумайте! До встречи. Майор И. Грибанов».

Злоба и какой-то мистический страх — все смешалось в душе Кувахара. И чувство бессилия. Такое чувство, какого он еще не испытывал никогда. Потом пришла апатия. Ему уж и костюм не хотелось менять и разговаривать ни с кем не хотелось.

Он решил никого больше не допрашивать в этот день А через час его вызвал к себе командующий. Сославшись на распоряжение императорской ставки, он заявил, что отстраняет подполковника Кувахара от занимаемой должности и назначает его командовать укрепрайоном на Северном плато, на место престарелого полковника Уэда, которого приказано перевести в штаб.

XVI. НОВАЯ ТАКТИКА

Генерал-майор Цуцуми Нихо всю свою сознательную жизнь был военным. Мало сказать, что он знал и любил армейскую жизнь и военную службу, — он жил ею одной, был до конца верным солдатом и многое сделал на своем веку, чтобы в армии никогда не угасал тот могучий, дух фанатической преданности его величеству императору, который принес вооруженным силам Ниппон столько побед. Этим гордился потомственный самурай Цуцуми, в этом он видел свою славу и весь смысл своей жизни, на это возлагал все надежды будущего процветания Страны Восходящего Солнца.

О, гордиться было чем! Захватив все жизненно важные центры Китая и весь юго-восток Азии, продвинувшись до границ Индии и берегов Бенгальского залива, владея Сингапуром и Индонезийским архипелагом до северных подступов к Австралии, армия Японии стала властительницей Азии, — в этом, по крайней мере, был убежден генерал-майор Цуцуми. Поражение Гитлера и Муссолини нанесло первый удар по этим убеждениям. Но хотя генерал не был большим политиком, он понимал: утратив сильных партнеров в войне, Япония еще не потеряла своего могущества, и если уже не сможет победить своих противников, то во всяком случае завоюет почетный мир, чтобы переварить тот жирный кусок, который она проглотила. Чутье милитариста подсказывало Цуцуми, что в конце концов американцам и англичанам тоже выгоднее иметь в лице императорской Японии партнера, чем врага. Договориться с ними нетрудно, в крайнем случае можно будет уступить им часть захваченной добычи. Но как быть с русскими?

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*