Андрей Загорцев - Город
Ёж деловито разлёгся за углом кирпичной стены и выглядывая посылал пару коротких очередей по невидимому мною противнику. Увидев меня, он перекатился на спину и показал четыре пальца, потом один загнул. Ясно четверо, одного он привалил. Я оглянулся в сторону девятиэтажки, чья-то любопытная башка высунулась из оконного проёма и тут же нырнула обратно. Уверен, что сейчас Григорович несется на крышу сжимая в руках свою СВД. Эх сейчас бы нам портативные радиостанции, такие как есть в группе Осипова, наблюдатель с крыши обрисовал бы ситуацию, куда движутся боевики, какие маневры предпринимают. Ну ладно надеяться на снайпера хорошо, мечтать о радиостанциях неплохо, но и самим надо, что-нибудь предпринять. Махнул Ежу. Прикрывай!
Ёж вытащил из подсумка последнюю оставшуюся у него гранату и размахнувшись зашвырнул её в проулок. Как только грохнуло, поднялся в полный рост и начал лупить длинными очередями. Я прыжком пролетел опасный участок и споткнувшись закатился под стену.
— Ёжик, что там такое по ком лупишь?
— Четверо, я только растяжку поставил за угол зашёл, слышу гыркают, выглядываю, а они растяжку уже снимают, я с бедра успел дать, растяжка сработала, одного, по-моему, наглухо, второй раненный валяется, двое других по мне лупить начали.
— Слушай они по ходу дела, меня не заметили, там дальше проходы есть, скорее всего, один будет с тобой пуляться другой обходить, я пошёл на угол…
Только я успел добежать до прохода и вжаться в стену, как рядышком со мной прямо из-за угла возникли две руки сжимавшие коротыш АКС-У с нелепыми для такого маленького автомата длинными магазинами на сорок пять патронов, скрученные изолентой. Я не дожидаясь пока появится сам хозяин, сполз по стеночке ниже и не выглядывая выставил так же руки с автоматом в бок за угол и нажал спусковой крючок. Видно ствол уперся прямо в живот боевику и он даже не успел ничего понять, выстрелы были приглушены, значит в прямо в упор. Не успел я даже приподняться, из-за того же угла как чёртик из табакерки выскочил еще один боевик и словно спринтер рванул от меня влево вдоль задних стен гаражей. Я толком и не успел прицелиться, боевик, словно сломался пополам на бегу, покатился кубарем, немного подёргался и замер. Видно это был, тот, который вёл огневую и психологическую дуэль с Ежовым. Нервишки не выдержали, и он бросился вслед за своим напарником, совершавшим манёвр обхода, увидев смерть напарника, боевик понял, что он остался совсем один и бросился наутёк. Тут его и принял Григорович.
С дома подскочило несколько пехотинцев, распределились и обойдя с двух сторон гаражи досмотрели место огневого контакта. Один застреленный мною в живот, лежит закрывая вывороченные пулями внутренности руками уже не дышит. "Принятый" Григоровичем лежит с неестественно свёрнутой головой, снайпер видимо целился в голову, но попал в шею. За коробками гаражей лежал еще один обезображенный труп, этот баловался с растяжкой, ну, что же поделом нельзя трогать взрывоопасные предметы. И еще один раненный, пытался заползти в гараж через полуоткрытые двери, а тут как раз и мы подоспели. Этого посекло осколками, первый боевик принял на себя основную массу, остальное досталось уползающему. Лежит, фыркает, что-то шипит, пытается поднять слабеющими руками автомат. Один из мотострелков подскочил, выбил ногой автомат и, схватившись обеими руками за железную створку, со всей силы хлопнул металлической дверью ворот, смяв голову, как спичечную коробку.
— Какая, прелесть, - произнёс боец, наклоняясь чтобы поднять автомат и обшарить карманы убитого.
Уверен на сто процентов, к нему тоже не будут во снах приходить души убитых им боевиков. А сели и придут то, скорее всего так же, словно тараканы, прихлопнутые дверью, будут изничтожены. Погибшие боевики все как один были подростками в возрасте от 15 до 17 лет. Скорее всего, разведка высланная выяснить обстановку в районе обороняемого нами дома. Рано или поздно боевики, прояснят для себя ситуацию, или через мирных жителей прячущихся в подвалах, ведением наблюдения или еще как-нибудь. Однако уничтожение разведгруппы противника для нас плюс, пусть узнают о нас как можно позже, а там того и гляди подтянуться наши войска.
* * *Несмотря на то, что плов вместо казана готовился в тазике и не хватало еще каких-то там специй, а вместо мяса была тушёнка, уминали мы его за обе щеки. Выпили с Романовым по двести грамм водки, наелись до отвала, и сидя на трофейном диване щурясь от едкого дыма костерка разложенного в углу комнаты, курили, я с удовольствием пыхал сигарой, старлей смаковал "Приму". Осипов к нам не поднялся, хотя за ним посылали несколько раз. Тогда мы послали ему и его группе с посыльным несколько котелков, ароматного рассыпчатого плова. Посыльный вернулся с большим пакетом подсолнечных семечек исправным радиоприёмником на батарейках и портативной радиостанцией.
По станции меня тут же вызвал Осипов извинился, сказал, что очень занят передал благодарность за плов и сказал, что станция пусть будет у меня.
Связист тут же был озадачен настроить радиоприёмник на какую-нибудь приличную радиостанцию с музыкой повеселее. Посидели, потрепались за жизнь, решили спуститься вниз на пару этажей проверить раненных. Час назад раненным передали тоже несколько мисок с пловом, и Романов выделил бутылку водки, разрешили выпить тем, кому это не противопоказано медицинскими показателями.
Спустившись вниз мы услышали переливы баяна, неизвестный баянист весьма мастерски играл очень знакомую мелодию и нестройный хор голосов, выкрикивал слова песни, тоже чертовски знакомой.
— О черти, - восхитился Романов они же доктора Албана поют!!
Действительно я вслушался и распознал слова песни:
— Итс май лайф, ту, ту, ту, итс май лайф, - вопили голоса бойцов.
— Блин наверно пузыря водки им много было, - предположил, я и мы вошли в квартиру оборудованную под полевой (вернее городской-боевой) лазарет.
Раненные, лежали на вполне сносных кроватях, укрытые одеялами, натасканными из квартир. Выбитые окна были загорожены для светомаскировки шкафами, посреди зала стояла большая газовая четырех конфорочная печка, с открытой духовкой, весело мерцали язычки синего пламени. Газовый баллон, чудом не взорвавшийся при штурме дома, для обогрева раненных пожертвовали пехотинцы. На печке можно было и по быстрому вскипятить воду и подогреть чай. Настроение у бойцов не смотря на полученные раны было весёлое. Даже сапёр Бутса полулежал на кровати опираясь на кучу подушек и несмотря на туго забинтованное плечо и бледный вид с наслаждением пыхал сигарой иногда мелко вздрагивая и подпевая орущим в такт и не в такт бойцам. У него над головой висел на гвоздике прозрачный пакет с физраствором и под одеяло уходил шланг капельницы. У нас такого богатства не было, скорее всего или трофейное или из группы Осипова.
На баяне играл наш фельдшер, причём наяривал, весьма умело. Не думал, я, что на меховых инструментах можно играть песни доктора Албана, под которого еще будучи курсантом отплясывал на дискотеках. Бойцы умолкли при нашем появлении, а потом снова, заговорили расспрашивая, когда будет наступление, будет ли кто нас разблокировать и отправят ли их в тыл в медицинский отряд.
Старлей Лёха Романов был истинным дипломатом поэтому ответил коротко:
— Фуле, вам на Ханкале делать в палатках валяться? а до Северного если вас в МОСН (медицинский отряд специального назначения), везти так пожгут нахрен по дороге, вам, что здесь плохо.
Бойцы призадумались на несколько мгновений. Действительно чем плохо? Тепло, лежат мягко покормили сытно, вон на баяне играют. Фельдшер хоть всего-навсего и боец, обработал всех профессионально, повытаскивал осколки, уколол нужные уколы, вот водки налил не всем, но это дело медицинское ему виднее.
Бутса попросил, чтобы я подошёл к нему и начал расспрашивать, как его вытащили с крыши, потому, что он очнулся уже только здесь. Наш медик вовремя провёл все мероприятия и пока сапёр валялся без сознания прозондировал рану, вытащил пулю застрявшую в мышцах плеча. Бутса чувствовал себя намного лучше, хотя был бледен от потери крови, и его знобило. Я рассказал, что спас его мой боец Кипрачёв зашвырнувший с балкона девятого этажа на крышу две гранаты, разорвавшиеся прямо над боевиками.
Сапёр попросил прийти Кирпича к нему, как он будет свободен. Потом одарил меня еще одной целой сигарой немного поговорил и заснул.
* * *Перед выходом на задачу Осипов решил побеседовать, с пленными которых оставили связанными на крыше. Я лично не видел никакого смысла в допросе, оставшиеся в живых боевики сейчас могут наплести, что угодно, сведения полученные от них проверить из других источников не удастся, однако майор был другого мнения.
Боевиков затащили в одну из квартир на беседу, мне было совсем неинтересно и я пошёл проверить свои наблюдательные посты на крыше и попытаться передать донесение на пункт управления в Ханкале. Связь была мое донесение приняли, переспросили некоторые пункты, на мои вопросы о окончании задачи не ответили вообще и какой-либо определённости в наше сегодняшнее положение не внесли.
