Николай Гомолко - Лесная крепость
— Домашняя коза, — растолковал другой солдат, постарше.
— Коза? Откуда она взялась на острове? — сурово спросил полковник. — Кто мне объяснит?
— Мы ничего не знаем, господин полковник. Операцией по высадке косуль руководил обер-лейтенант Генрих Крис. Он вернулся в гарнизон, — доложил белобрысый.
— «Ничего не знаем!» — передразнил полковник. — А кто обязан знать, черт побери! Кто? Ну и подложили свинью! Думали, я ни в чем не разберусь? Нет, Вильгельму это так не пройдет!
Солдаты стояли ни живы ни мертвы. Им уже было не до смеха. Они смотрели на разъяренного полковника и боялись пошевелиться.
Выговорившись, полковник брезгливо пнул ногой козу, повернулся и пошел, на ходу закидывая на плечо ружье.
— Господин полковник, — отважился обратиться ему вдогонку солдат. Но тот не обернулся, сделав вид, что не расслышал.
Солдаты стояли в растерянности, недоуменно смотря друг на друга.
— Бросим, — сказал белобрысый.
— Повар ждет охотничьего трофея.
— Какой же это трофей? С выменем? Тьфу!
— А, пускай! Принесем в лагерь, там разберутся, — решил тот, что постарше.
Солдаты унесли «охотничий трофей» Носке.
«Вот бандиты, — шептал Алесь, сжимая кулаки, — недосмотрел козу. Вадим Николаевич не похвалит за это… Ну и растяпа, скажет. И будет прав».
И Аллочка без молока осталась… Хотел вступить в борьбу с врагами, а получилось — хуже не придумаешь. Не успел Вадим Николаевич отлучиться — и уже потеря. А что дальше?.. Может, и его, Алеся, вот так, как козу, подстрелят солдаты, а потом поволокут к своему полковнику…
«Нет, не бывать этому!» — Алесь выполз из кустов и осторожно — от дерева к дереву — пересек поляну. Вспомнил, как здесь очутился. Хотел нарвать травы для козы — еще раньше присмотрел неподалеку подходящую полянку, сплошь покрытую белыми звездочками дятловины. Теперь эта забота отпала — их кормилицы нет…
Вспомнился тот день, когда они с Вадимом Николаевичем шли по звериному следу, искали «кабана». Тогда ведь Аллочка пропала. Ну и переполох был! Бегали, кричали на весь остров, а потом на пригорке Алесь увидел «цыгана с бородой» и Аллочку!
Сколько радости принесла им Катя! Как кротко отдавала она свое молоко. Такая хорошая была коза, покладистая. Минуты дойки были самыми счастливыми. Аллочка обычно стояла рядом с Вадимом Николаевичем, держалась крепко за его плечо и поглядывала с радостным любопытством на белые струйки молока, бежавшего в банку, нетерпеливо требовала:
— Дай!
Чем же теперь кормить девочку? Как-то она одна там, на плывуне? Наверно, заигралась и уснула, как обычно. А если нет, если побрела к берегу…
Забыв про рыбу, Алесь бросился к плывуну.
Глава двадцать восьмая
Ну и ну! Есть над чем поломать голову. Три человека в группе, а откровенно говорить и действовать не могут: каждый это чувствует, — замкнулись, насторожились, ждут, что дальше будет.
Климчук-Криворотый, конечно, не знал, что Вадиму известна его тайна. Он заметил настороженность Вадима, но объяснял это особенностями его характера. К тому же этой настороженности способствовала его, Егора, неосмотрительность там, у партизанского колодца. И толкнул же его черт под ребро выхватить винтовку у Вадима. И объяснить толком свое поведение он тогда не смог — вот и нет ему теперь доверия. «Ну и черт с ним, — рассуждал сам с собой Криворотый, — пусть дуется. Вы, мальчики, нужны мне как пришей кобыле хвост. Главное — чтобы вместе добраться до штаба».
Климчук понимал: Мишку Русака, адъютанта дядьки Андрея, губить нельзя — он проводник. Ведь если и переменилось место штаба, Мишка при встречах с партизанами имел полное право, не вызывая подозрений, спрашивать дорогу к своему командиру. К тому же и дядьке Андрею доложит о нем, Климчуке, — как рисковал тот жизнью, тащил на себе тяжелый мешок, как тонул в трясине… Мишка пообещал к награде представить. Вот потеха-то!
С Вадимом другое дело. Его в расход… Жаль, не удалось это там, у колодца. Вадим — крепкий орешек. Не разберешь, что он такое. Но к нему, Егору, явно относится с подозрением. Сам он, видимо, посыльный, после ответственного поручения добирается спешно в штаб, к дядьке Андрею. Только почему весла своего он не бросает — неясно. Вот и сейчас сидит, разговаривает с Мишкой, а сбоку лежат винтовка и весло. Хоть бы Русак заинтересовался, зачем и куда он тащит его, так нет, будто и не замечает… Можно самому начать разговор, пошутить, мол, почему с веслом не расстаешься… Возможно, при Мишке Вадим будет откровеннее. Но только Егор раскрыл рот, как заговорил Русак:
— Что-то ты, Егор, откалываешься от нас, а ну садись ближе.
Климчук не заставил себя ждать — пересел поближе к Русаку. Михаил оседлал сосновый пень, снял кубанку, положил на колени, достал металлический гребень и стал расчесывать свои рыжие кудри.
— Дай и мне, — попросил Егор, — потерял я, понимаешь, где-то свой, тоже был из дюраля. А перед войной купил красный, в футлярчике. Когда пришел к партизанам, подарил своему командиру Дмитрию Дукоре. Он и теперь у него.
Вадим быстро взглянул на Криворотого, усмехнулся про себя. Ну и волк в овечьей шкуре! Каким добряком выставляется — Дукору уважить хотел.
Противно сидеть с таким типом да еще разговаривать как ни в чем не бывало, виду не показывать, что знаешь, какая это продажная душа. А что на земле может быть страшнее предательства! Смотри ты, прилип, пристроился к Русаку, старается пробраться в штаб. Это неспроста. Значит, выполняет какое-то важное задание. Ох, как хотелось вскочить, схватить его и вытрясти все сведения!..
Но надо молчать, затаиться, главное — не вспугнуть предателя. А уж там, в штабе, сам дядька Андрей решит, что с ним делать. Вадим не имеет права даже Мишке Русаку открыть свою тайну, но как-то предупредить его надо. Мало ли что может случиться! Намекнуть ему, чтобы за оружием поглядывал, не давал в чужие руки. Тогда, у колодца, Климчук хотел украсть его винтовку. Значит, она ему нужна сейчас для каких-то своих черных дел.
— Друзья, — тихо начал Мишка, — как видите, судьба нас соединила вместе, в одну боевую группу. Мы сейчас в партизанской зоне, но до центра острова еще далековато. По моему понятию, километров пятнадцать-шестнадцать. Местность здесь я знаю слабовато. Нужно будет идти по азимуту. А это намного усложнит дорогу. Придется и через болота переправляться, и трясину ногами месить… Конечно, всякие положения могут возникнуть, можем и врагов встретить. Фашисты сейчас лютуют, не знают, как до нас добраться. Действуют и сверху, и снизу, и по воде… И силой и хитростью. Мы можем запросто встретить диверсантов, а значит, ухо нужно держать востро! Мы бойцы, значит, и дисциплина должна у нас быть железная, и бдительность, ну и, конечно, осторожность. Нужно выбрать командира и слушаться его беспрекословно.
— Вот ты, Мишка, и будешь нами командовать, — сказал Климчук.
Русак покачал головой.
— А мне кажется, что за командира надо поставить Вадима Мурашко. Ты кто по профессии? Кажется, учитель? Ну вот, у тебя небось за плечами институт и опыт партизанский есть. Так?
— Миша, не набивай себе цену! — заявил Криворотый рассудительно. — Ты до этого дня командовал, по крайней мере, мной, и у тебя неплохо получалось. Так и оставайся командиром. А Вадим подождет. Может, ему дядька Андрей даст взвод или отряд. Накомандуется!..
Мурашко вздохнул, посмотрел куда-то вдаль, сказал:
— На меня, хлопцы, командирство не взваливайте. Мне хорошо и рядовым. У меня ни выправки, ни вида, — засмеялся он, — а ты у нас, Миша, весь в лампасах и голос у тебя подходящий — все данные для командира. И Егора можно было бы, — нарочно предложил Вадим, — если уж ты не хочешь, пусть будет Егор.
Климчук самодовольно кивнул:
— А что, и возьмусь…
Но тут возразил Русак:
— Я отклоняю твое предложение, Егор у нас ответственный за боеприпасы. И еще одно — спина у него широкая. В случае чего он обязан самостоятельно доставить ценный груз. Так что, Егор, ты уж извини. Значит… — Мишка запнулся и недоговорил.
— Командиром нашим назначается Русак, — объявил Вадим.
— Ага, значит, я! Тогда, братки… Группа, становись! — поднявшись с пня, подал первую команду Михаил.
И Вадим и Егор вскочили на ноги, встали рядом.
— Равняйсь, смирно!
Оба четко выполнили команду.
— Вольно, разойдись! — Михаил усмехнулся, поглядывая то на одного, то на другого.
— Хорошие у меня солдаты. Только вот формы нет, одежда абы что… Фу ты, ну ты! Придем в штаб, попрошу дядьку Андрея, чтобы вас приодели. А теперь перед дорожкой сядем да подумаем. У нас два пути: один — длинный и путаный, другой — по азимуту. Какой выберем? Подумайте хорошенько, чтобы потом нареканий не было. Я за кратчайший…
— Разумное решение, — сказал Вадим.
