Peter Luett - Im Kreuzvisier
Он начал:
«Мы должны тут всё взорвать. У вас есть ручные гранаты?»
«Никак нет! Нету!»
«Взрывчатка, понятно, так же отсутствует…Хорошо. Только что ж нам делать с топливными баками?»
«Мы их подожжём»- предложил ефрейтор.
«Болван! Как ты думаешь, что произойдёт, если мы тут такое устроим? Да через пять минут к нам пожалуют Лайтнинги. Они слетятся на дым, как пчёлы на мёд! Мы сделаем по-другому. У вас есть топор? Ладно, даже кирка сойдёт. Пробейте пару дыр в каждой ёмкости и пусть бензин стечёт. Только не суйтесь туда со своими сигаретами- иначе вам опалит усы.»
Кирки заработали. Около тысячи литров топлива вылилось на песок из 50 баков. Хенн снова вернулся к своей машине.
«Жалко оставлять её тут, у неё такой замечательный моторчик. Или попытаться на ней взлететь?»
Он включил зажигание и проверил ещё раз датчик топлива. Он стоял как и раньше на нуле, красная лампа горела. В баке совсем пусто. Тогда он заорал своим помощникам:
«Оставьте пару баков целыми, может, они ещё понадобятся. Я попытаюсь взлететь.»
«Конечно. Но как вы собираетесь это сделать?»
«У вас в хозяйстве есть ручной бензонасос? Мы бы могли подкатить одну из бочек к моему самолёту и неспеша его заправить. Тогда бы я смог взлететь.»
«Сейчас посмотрю», сказал унтерофицер. Через некоторое время он вернулся с каким-то непонятным аппаратом в руке.
«Это вполне может быть то, что нужно. Я сам не особо разбираюсь в этих штуках.»
Он показал насос Петеру. Это была масляная помпа, вся в грязи и наполовину заржавевшая.
«Для начала, вымойте её как следует»- сказал Петер.
Это был последний шанс. Этот насос должен выдержать, иначе дело становилось безнадёжным.
Вскоре на этом старье сломался один из клапанов.
«Давайте попробуем наполнить хотя бы это ведро», предложил Петер, «Если для этого не придётся качать всю ночь напролёт.»
Из попытки ничего не вышло. Из бака не удалось выкачать почти ничего- всё топливо выливалось обратно.
«Итак, господа, дело не выгорит. Как полагаете, мы сможем ещё добраться до Палермо?»
«Нет»-ответил один из военных-«Сами посмотрите, кругом янки. Они вовсю уже катятся по нашим путям отступления. Они сейчас максимум в паре километров от нас.»
«Действительно», пролепетал Хенн. «Вон, там на высотке уже видны тучи пыли. Возможно, это танки, которые стреляют по нашим.»
«Тем хуже! Тогда нам пришлось бы прорываться через их огонь, если б мы собрались в Палермо. Взрывы видны точно на северо-востоке. Палермо находится именно в том направлении. Они уже рядом.»
«Зачищают местность», сказал унтерофицер.
«В школе я немного учил английский»-сказал Хенн с горькой иронией- «Я могу сказать «Hallo Boys!» Уже не так плохо… Они нас прямо тут и сцапают. Тут уж ничего не поделаешь.»
Они сидели рядом и курили свои последние сигареты. Потом они просто сидели и ждали, сами толком не зная, чего.
«Если попадём под обстрел, то укроемся вон в том овраге»- произнёс Хенн.
«Можно», согласно кивнули другие.
Взрывы слышались всё ближе. Дорога находилась за высотками на востоке и не была видна с их места. Они только видели постоянно вздымающиеся фонтаны земли и пыли.
«Слушай, что это там гудит? Прислушайся как следует!»
«Танки?»- предположил унтерофицер.
«Я ещё ничего не слышу», сказал ефрейтор, «А! Это скорее похоже на тяжёлый грузовик.»
Всё же они бросились по ухабистой поверхности поля к оврагу на его восточном краю под защиту высоток.
«Мы бы могли хотя бы просто уехать в этой машине!»- они вжались в спасительные стены укрытия.
«Да это же немецкий грузовик! Чтоб мне лопнуть, правда немецкий грузовик!»- Хенн выскочил из укрытия и замахал.
Подъехавшая машина, похоже принадлежала военно-морским службам. Вышедший оберфельдфебель деловито спросил:
«Здесь осталось что-нибудь невзорванное?»
«Благословенная немецкая основательность», подумал Петер, «Интересно, какая штабная крыса дважды отдала приказ о взрыве аэродрома «Дора»? Сперва нам с воздуха, теперь с этой командой на грузовике. Такое может быть только у нас, в Германии.»
И он обратился к приехавшим:
«Парни, у вас ведь есть инструменты, помогите мне разобраться с моей колымагой, вон она стоит, напротив. Я хочу уже сегодня вечером быть на материке.»
Оберфельдфебель посмотрел на часы:
«Мы не успеем.»
«Дружище, просто помогите заправиться! Это займёт пару минут, просто у меня нет насоса. Подкатите пару бочек к моей птичке, захватите насос из вашего грузовика и тогда я смогу уже через три минуты взлететь, а вы заберёте оставшихся двух людей»- он указал на унтерофицера с ефрейтором.
Некоторые согласно кивнули. Их командир немного позже так же сказал «да». И тогда закипела работа.
«Шевелимся как можно быстрее, парни, иначе Шерманы смешают нас с грязью!.. Вы что, хотите взлетать на этом самолёте? Да тут не хватает половины хвоста!»
«Я должен попытаться», сказал Хенн.
Через некоторое время датчик топлива показал 400 литров.
«Ну, парень, этого тебе хватит до Северного Полюса!»
«Мы останемся здесь, пока вы не взлетите, на случай, если что-то произойдёт.»
«Спасибо», ответил Хенн и запрыгнул в кабину. «Под колёсами лежат колодки, я дам вам знак, когда их вытащить. Мне придётся взлетать по ветру, я не могу рулить по этим камням без хвостового колеса.»
«Для старта по ветру длины поля не хватит. Вы разобьётесь с 99 % вероятностью! Оставайтесь на земле, так будет лучше», предупредил оберфельдфебель.
«Я должен попытаться и с этим одним процентом»- Хенну вдруг стало всё равно. Он включил стартёр, мотор завёлся. Тогда он крепко-накрепко привязался, затянул ремни до упора, одел шлем, закрыл фонарь кабины и приготовился стартовать. Потом он приоткрыл окошечко в кабине и прокричал:
«Если я разобьюсь и сразу же загорюсь, то можете уже ко мне не бежать!»
И он дал полный газ. Колодки держали крепко. Машина рвалась изо всех сил вперёд, но не могла сдвинуться с места. Он толкнул ручку управления от себя и таким образом немного приподнял искалеченный хвост от земли. При этом он рассуждал сам с собой:
«Необходимо, чтобы в момент, когда уберут колодки, машина имела горизонтальное положение.»
Мотор ревел, машина рвалась вперёд.
«Убирай!»-проорал он и махнул рукой.
Стодевятый, как пантера, прыгнул с места и помчался по полю. Хенн изо всех сил прижимал ручкой нос книзу, чтоб повреждённый хвост не ударялся о камни. Камни грохотали по брюху его машины, он включил форсаж, ручка газа упёрлась в максимальное положение, мотор пронзительно завывал, выдавая 2800 оборотов в минуту. Петер не осмеливался кинуть взгляд на спидометр. Всё дальнейшее происходило за считанные доли секунды. Он потянул рукоятку на себя. 109 зашатался, подскочил, снова коснулся земли, «дал козла»…
«Господи, овраг! Овраг!!!» Пропасть распахнулась перед ним и он потянул рукоятку ещё раз. «Сейчас или никогда!»
Машина, словно лошадь, получившая хороший удар плетью, подскочила над землёй, взвилась вверх, взбрыкнула, но не пожелала взлетать.
«О, Господи, она не хочет», подумал Хенн.
Тогда он рванул рукоятку в третий раз, словно рыцарь, рвущий поводья в смертном бою-так, что брызгает кровью. Машина закричала, как зверь, но повисла в воздухе, дрожа, словно сорванный ветром лист.
«Ручку чуть от себя, держать машину прямо, убрать шасси! Подо мной 30 метров воздуха, склон оврага… теперь главное- не свалиться!»
Машина просела- и выровнялась. Спидометр показывал 160 км/ч. Хенн похлопал по приборной панели: «Ты моя хорошая, молодец!»
Он немного убрал газ, снизил обороты до 2200 и его птичка вздохнула свободнее. Как и он сам. Альтиметр показывал 50 метров, и этого было вполне достаточно. Хенн собирался оставаться на малой высоте и, развернувшись на бреющем, он полетел в сторону Палермо. Когда он перелетал дорогу, по нему ударила пара счетверённых зенитных пулемётов. Он, однако, продолжил лететь по прямой, не меняя высоты. Затем он включил радио и к своему изумлению, услышал ужасный крик:
«Да аккуратнее же ты, идиот! У тебя на хвосте три Лайтнинга! Маневрируй же, придурок!.. Внимание! Внимание! Сбор!.. Ура, сбил!!! Поздравляю!.. Чёрт, в меня попали, проклятье!..»
Бессвязные обрывки фраз доносились из эфира. Где-то в восточной Сицилии, у Этны или у Сиракуз, сражались последние немецкие истребители, в небе, забитом противником. Услышав первые слова, Хенн решил, что кричат ему. Он мгновенно заложил левый вираж и оглянулся. Никаких Лайтнингов.
«Они больше не летают тут, в западной Сицилии», подумал Хенн, «Тут уже нет наших самолётов. Мысль о том, что я тут ещё летаю, просто не придёт в голову американцам. Драка идёт впереди, у Мессины. Там- лазейка в сицилийской мышеловке. Сегодня я обязательно должен там проскочить на своей птичке, которая с наполовину оторванным хвостом сейчас выдаёт 400 км/ч. Это будет весело. А вот внизу подо мной уже Палермо. Так, ну-ка быстро вниз, прямо к шпилю той церквушки, торчащей над крышами, нечего забираться вверх. Теперь- прочь отсюда! Прочь- и к морю. Слава Богу, мой мотор чувствует себя великолепно, я же сам его облетал ещё в те спокойные деньки в Сардинии. Он весело работает, как швейная машинка. Это сейчас- самое главное для меня.»
