Э. Гейзевей - Серые волки, серое море. Боевой путь немецкой подводной лодки «U-124». 1941-1943
— Попытайтесь, — невозмутимо потребовал Шульц. После чего возбужденно закричал: — Проклятье! Если он будет следовать тем же курсом, то окажется прямо перед нашими аппаратами! Объект скорость 20 узлов, курс 115 градусов, наш курс 0 градусов, дистанция 800… 700… 500… аппараты первый и второй…
На секунду на всей лодке воцарилось молчание, все ждали команды, которая приведет в действие ее оружие.
— Механик, опустить перископ! — рявкнул командир. — Обе машины полный вперед! Лево руля! Задраить отсеки!
Командир понял, что лодку обнаружили, а также то, что если они хотят спастись бегством, то им нужно погрузиться как можно глубже и как можно быстрее. Однако облегчение, которое они ощутили, когда лодка начала быстро погружаться, прошло, как только лодка стала беспорядочно рыскать, то всплывая, то снова погружаясь.
Штейнметц яростно искал по своим приборам причину такого поведения лодки и вскоре нашел ее прямо перед своим носом. Оказывается, когда была дана команда на погружение, кто-то продул балластную цистерну правого борта, вместо того чтобы заполнить ее балластом. Механику понадобились секунды, чтобы исправить ошибку, и лодка послушно нырнула на глубину 80 метров в тот момент, когда над ней прошумели гребные винты эсминца.
Взрывы глубинных бомб раздавались где-то далеко в стороне, однако корпус лодки сотрясала сильная вибрация от ударных волн, звучавших как смертельный приговор для слышащих их впервые.
У Вилли Кляйна глаза округлились от ужаса.
— Ты слышишь это, Шерри? — прошептал он механику, используя фамильярное прозвище Карла Кессельхайма, которым его наградил инструктор во время изматывающей муштровки на берегу в учебном отряде, поскольку он устал от необходимости различать сразу трех Карлов в своем взводе новобранцев.
— Что? — недоуменно спросил Кессельхайм.
— Бомбы!
— Да нет!
— Осел!
Лодка уже успела уйти от преследования, и приободрившиеся члены команды могли поздравить друг друга со счастливым исходом этого эпизода. Они сумели оторваться от эсминца и проделали это довольно легко и безболезненно, даже в этих стесненных условиях фиорда. Эти знаменитые гидролокаторы, которые, по представлениям англичан, должны были полностью обезопасить их от вражеских субмарин, не очень-то оправдывали завышенные надежды этих заносчивых британцев.
Однако командир лодки не проявлял ни самодовольства, ни чувства облегчения. Ведь он едва не потерял лодку просто из-за глупой случайности, возникшей по вине личного состава. Он был разъярен.
Но времени на досаду и вымещение зла на ком-либо за допущенную ошибку просто не было. Скорее она поспособствует накоплению боевого опыта экипажа. К тому же они охотились во вражеских водах, а заряд аккумуляторных батарей был на исходе. Он приказал дать срочную радиограмму в штаб флотилии: «Фиорд блокирован сильной охраной эсминцев. Нарвик угрожает стать ловушкой».
В конце Вест-фиорда они смогли заметить даже два крейсера, охраняемые тремя эсминцами. Не оставалось и сомнения, что это были англичане.
— Механик, какова плотность аккумуляторов? — спросил Шульц.
— Очень мала, командир. Достаточно для атаки, но вряд ли хватит на уход после нее.
Шульц находился в нерешительности. Для него было очевидно, что уйти от преследования в подводном положении не удастся: почти полностью разряженные аккумуляторы не позволят совершить атаки из подводного положения. Шульц прекрасно понимал, что настроение крайней агрессивности, которое вколачивал в них Дениц, еще не означало, что они должны были пойти на самоубийство. Риск был устрашающий. Однако два вражеских крейсера, неподвижно стоящих на якоре, были слишком заманчивой целью, чтобы упустить ее. Кроме того, размышлял он, если атака окажется успешной, то эсминцы будут слишком заняты вылавливанием из воды выживших членов экипажей крейсеров, чтобы пуститься в погоню за торпедировавшей их субмариной.
— Первый и второй аппараты — залп! — скомандовал он, одновременно начав отсчет времени после выстрела.
Гробовое молчание в центральном посту было прервано громом двух взрывов.
Офицеры обменялись вопросительными взглядами. За такой короткий промежуток времени торпеды не могли пройти и половины дистанции до установленной цели.
Шульц резким толчком выдвинул перископ, чтобы мгновенно оценить ситуацию. Обе торпеды взорвались преждевременно. Как ему позже стало известно, преждевременные взрывы торпед станут бедой всех германских подлодок, принимавших участие в Норвежской кампании. Единственным результатом такой атаки стало то, что противник обнаружил присутствие его подлодки и тут же начал ее преследовать, сбрасывая глубинные бомбы.
— Срочное погружение! — пронзительно выкрикнул Шульц. — Обе машины полный вперед!
Лодка погрузилась на предельную глубину, что не позволило эсминцам засечь ее гидролокаторами, когда она на большой глубине и с предельно малой скоростью старалась уйти от преследователей. Глубинные бомбы взрывались где-то в стороне.
Шульц обратился к механику:
— Как там аккумуляторы?
Штейнметц уныло покачал головой:
— Уже почти на пределе.
Шульц окинул взглядом окружающих его офицеров и матросов. Преследуемые двумя эсминцами и с разряженными аккумуляторами, они находились в безнадежном положении. Подняться же на поверхность было равносильно самоубийству.
— Механик, — кивнул он в сторону Штейнметца. — Вы, Раудзис и Вагнер подготовите заряды для подрыва лодки. Скоро всплывем. Личный состав может покинуть борт, лодку же они не получат.
Кессельхайм остановил Раудзиса, когда тот уныло подошел к нему:
— В чем дело, боцман, что происходит?
— Мы установили подрывные заряды. Аккумуляторы сдохли окончательно.
— И что же будет с нами?
— Приготовься умереть.
Кессельхайм бросился к своему шкафчику и вернулся с зубной щеткой в руках.
Вилли Кляйн с удивлением посмотрел на него.
— Ты что, спятил? — с удивлением спросил он. — Собираешься чистить зубы в такой момент?
— Возможно, в концлагере у них не будет зубных щеток.
Руди Диммлих, взглянув на него, покачал головой:
— Вы что же, думаете, они станут вылавливать нас из воды?
— Ну конечно, — доверительно сообщил ему Кессельхайм. — Ведь они тоже моряки, такие же, как и мы. А какой моряк будет спокойно смотреть, как тонет другой моряк, даже вражеский, и не окажет ему помощи?
— Возможно, они это и сделают, но прежде нам нужно уцелеть под пулеметным и пушечным огнем, которым они накроют нас, когда мы всплывем, — мрачно добавил Вилли.
— Боцман, — отчетливый голос командира перекрыл разговоры смущенных моряков, — установлены ли подрывные заряды?
— Так точно, установлены!
Шульц глубоко вздохнул:
— Отлично. Механик, поднимите лодку на перископную глубину.
Лодка стала медленно и осторожно приближаться к поверхности, когда заработали ее электродвигатели.
— Есть перископная глубина, командир!
Шульц осмотрел горизонт, после чего его лицо вдруг осветила широкая улыбка.
— Опустить перископ! Курс 140 градусов, — уверенным голосом скомандовал он. — Мы сейчас проделаем это!
Он увидел, что эсминцы продолжали вести поиск лодки, поэтому они не смогут остаться на поверхности незамеченными. Однако короткий взгляд на поверхность позволил понять, что есть шанс, спасти лодку.
Он хорошо знал эти воды еще с тех пор, когда провел несколько беззаботных дней на борту роскошного лайнера «Оцеана», и теперь знакомый ему маяк позволил точно определить местоположение. Они, оказывается, гораздо ближе к Нарвику, чем предполагали раньше. При этом он также понял, что если они смогут приблизиться к излучине фиорда раньше английских эсминцев, то будут спасены.
— Штейнметц! — крикнул Шульц. — Идите сюда! Какова плотность электролита в аккумуляторах?
— Совсем небольшая, — ответил тот, пожимая плечами.
— Но все-таки? — настаивал Шульц. — Как долго мы еще сможем идти на электродвигателях?
— Право, не знаю, командир, аккумуляторы почти сухие. Возможно, полчаса, а то и меньше. — Он снова пожал плечами. — Право же, не знаю.
— Ясно, — ответил Шульц. — Мы продолжим движение самым малым ходом. Если они позволят нам приблизиться к излучине фиорда, то мы спасены.
Стоящие вокруг командира члены экипажа не могли заметить, насколько напряжены его нервы. Он стоял перед ними спокойный и полностью контролирующий свои действия, поскольку сражался, используя все свое мастерство, хладнокровие и упорство.
Это было первое командование Шульцем субмариной типа VII–C, предназначенной для операций на океанских просторах и специально разработанной для борьбы с союзническими конвоями. Прежде чем получить под командование «U-64», он прошел службу на «U-10», небольшой подлодке водоизмещением всего 250 тонн, предназначенной для операций в прибрежной зоне, и совершил на ней два боевых похода вокруг Оркнейских островов. Она несла слишком малые запасы топлива, чтобы совершать операции на больших океанских просторах, и не располагала запасом торпед, что обесценивало такие рейды. Она скорее подходила для тренировки экипажей, чем для проведения боевых операций. И таким был в это время весь подводный флот Германии.
