Альберт Зарипов - Партай-геноссе
Рядом со входом в санчасть на земле лежали носилки. Лежащий на них солдат был одет только в потёртые брюки полевой формы. А чуть ниже его правого подреберья виднелась маленькая дырочка с чёрной запёкшейся кровью по краям. Точно такого же цвета струйка протекла вбок на несколько сантиметров, да так и засохла. Скорее всего, вся вытекающая из раны кровь так и осталась в брюшной полости раненого. Солдат лежал совершенно неподвижно… Никаких признаков жизни уже не наблюдалось. Не подрагивали даже полузакрытые веки.
— Что с ним? — спросил Бельмас у водителя БТР-60. -Духи?
— Не знаю. — ответил тот и неопределённо махнул рукой куда-то в сторону. — Меня вызвали на ихнюю точку. Загрузили его и сюда отправили. Наш доктор сейчас с вашими договаривается. Чтобы в Кандагар отправить на вертушке.
Истинная причина ранения так и осталась нам неизвестной. Ничего не знал водитель бронетранспортёра. Солдат с чёрненькой дырочкой в боку лежал всё так же неподвижно на новеньких носилках, освещаемый светом лампочки на входе в медсанчасть. Изнутри не доносилось ни одного звука. Мы подождали минут с десять, но всё оставалось без изменений. И мы пошли обратно.
Уже подходя к нашей броне, мы услышали позади какой-то шум. Из нашей санчасти вышла медсестра Сабрина, получившая столь лестное прозвище из-за своей огромной груди. Ей помогли взобраться на пехотный БТР. На него же загрузили носилки с раненым. И очень уж скорая медицинская помощь поехала к взлётке. Оттуда уже доносился свист запускаемой турбины. Вертолётчики явно старались не отставать… На мой взгляд, они даже шли с опережением экстренного графика…
— Ох, уж эта пехота! — демонстративно высказался Бельмас. — И как только в ней люди служат?! Скука же смертная!
Уж кто-кто… Но из всего нашего батальона спецназа именно солдат Витька лучше всех знал всю подноготную информацию о близлежащем пехотном войске. И ведь не организационно-штатную структуру советских мотострелков, хоть Бельмандо и окончил пехотную трёхмесячную учебку. Он обладал самыми обширнейшими связями среди соседствующих подразделений, а потому ему было известно почти всё. Что где и как лежит. Кто это обслуживает, использует, охраняет или несёт за него материальную ответственность. А также в чём именно нуждается. Но и это ещё не всё!.. Рядовой Бельмас отлично знал все возможности пехотного боевого охранения, расположенного по всему периметру Лашкарёвского гарнизона. Он это знал и потому крайне нелестно отзывался о военных способностях советской царицы афганских полей. Ведь именно под мотострелковым носом Витёк мог в ночное время пройтись в город Лашкаргах, чтобы у знакомого дуканщика что-либо купить, продать или обменять. А потом совершенно беспрепятственно возвратиться обратно… Причём, по минному-то полюшку…
Так что наш разведчик Бельмандо был в курсе почти всех внутренних дел пехотных «точек», находящихся по периметру боевого охранения.
— И вот они лупят со всех стволов! — бахвалился словоохотливый боец. — А я качу свою добычу и в ус не дую! Они-то меня не видят!
А мы буквально умирали со смеху. Ведь этот пройдоха умудрился свистнуть в РМО новенькую покрышку, перетащил её за забор нашего автомарка, допёр её же до пехотного рубежа обороны… После чего нашвырял камней в одну сторону, а когда встревоженные мотострелки принялись палить в ночную мглу со всей своей дури… Пронырливый Бельмас преспокойненько покатил ураловскую покрышку по направлению к афганскому городу Лашкаргах. Даже дуканщик озадаченно-долго чесал свою голову, не зная как поступить с новым товаром… Но терять столь ценного поставщика тире покупателя он не захотел и покрышку всё-таки принял…
— Так что-о… — рассказывал Витенька. — Всё прошло чики-пики! А на обратном пути опять… Пехота палит с перепугу в одну сторону… А я с другой… У них же ночных биноклей нету!.. А ракетницы жалко!.. Их же можно на бакшиш-макшиш обменять. Такие-то дела.
Мы с Володей Агапеевым ещё побыли немного на нашей стоянке, а потом направились к казарме первой роты. Ведь завтра подъём должен был состояться рано. Чтобы все группы успели получить оружие…
— Ну, ты смотри! — крикнул я Бельмасу напоследок. — Чтобы ничего не пропало!
— Всё будет «хоккей»! — пообещал Витька. — Даже пылинки не пропадёт. Это же наша броня!.. Наша…
Да… Это и была наша броня. Ведь завтра мы именно на ней и должны были отправиться в боевую десятидневную командировку. А ходить на войну лучше всего именно на броне. Вертолёты добросят группу до нужной точки, да и улетят восвояси. А нам потом всё топать и топать на своих ножках… С оружием, боеприпасами и другой неподъёмной поклажей… А тут всё обстояло совершенно по-иному… Ведь это была действительно «наша броня».
Но боевые машины пехоты обладали столь ласково-уважительным прозвищем не только из-за своего крепкого стального корпуса. В самую первую очередь они служили всем нам надёжным транспортным средством, которое способно доставить не только военных пассажиров, но и большое количество необходимого груза практически в любую точку. Нет, не земного шара и даже не Афганистана. А в любую точку в зоне боевой ответственности нашего батальона специального назначения. А в случае встречи с агрессивно настроенными душманами две наши БМПешки могут сослужить нам очень даже хорошую службу. Ведь на их вооружении стоят скорострельные 30-миллиметровые пушки, которые имеют в снаряженном боекомплекте 350 осколочно-фугасных снарядов и ещё 150 штук бронебойных. Кроме этого имеется курсовой пулемёт ПКТ с двумя тысячами патронов. А ещё по бокам башни расположено шесть дымовых гранат, которые выстреливаются по желанию наводчика и в том направлении, куда развёрнута сама башня.
Так что наши боевые машины пехоты являлись не только надёжной бронезащитой, но ещё и средством доставки личного состава к месту выполнения возложенных на неё задач, а также очень хорошим подспорьем в деле осуществления этих самых задач. Всё-таки скорострельное артиллерийское орудие и спаренный пулемёт не останутся без дела, если на пути нашей разведгруппы окажется достойный противник.
А о том, что же всем нам предстоит испытать, мы узнали следующим утром. Когда весь личный состав наших разведгрупп выстроился в две шеренги перед своими боевыми машинами и наконец-то замер в напряженном ожидании. Совсем неподалёку стоял командир нашего шестого батальона, однако не майор Еремеев оказался нынче в центре всеобщего внимания. И даже не заместители комбата, включая того зловредного старлея-зампотыла…
Перед нашим строем стоял один-одинёшенек командир первой роты. Капитан Перемитин прошёлся своим внимательно-весёлым взглядом по лицам солдат и офицеров… Затем он кашлянул два раза, будто бы для приличия… И только после этого стал объявлять всем нам свою командирскую волю…
— Равняйсь! Смирно!.. Слушай боевой приказ…
И мы стали внимательно слушать… Что три наши разведгруппы и личная дружина командира роты теперь являются отрядом специального назначения. Что этому отряду следует совершить многокилометровый марш в направление соединения афгано-ирано-пакистанской границ. Что в ходе выдвижения в заданный район всем бойцам полагается вести наблюдение и находиться в постоянной боевой готовности к встрече с сильным противником. Что по прибытию в район проведения поисково-засадных действий каждая разведгруппа переходит в полное подчинение своим непосредственным командирам.
Затем напутственное слово произнёс комбат Еремеев. После него что-то хорошее сказал замполит батальона. На этом торжественное прощание можно было считать оконченным. Зампотыл Ханнолайнен, как истинное и немногословное «дитя страны Суоми» предпочёл отмолчаться…
Командир роты в крайний раз оглядел строй своих подчинённых и после глубокого вздоха прямо-таки рявкнул долгожданную команду:
— По машинам!
И все солдаты бросились по своим местам. Позади них спешили товарищи командиры. Не дожидаясь дополнительных команд, механики-водители почти одновременно запустили двигатели, которые обдали всех нас уже привычным запахом сгоревшей солярки… Через минуту справа послышался лязг гусениц и вперёд выплыла БРМка командира роты. Поочерёдно вслед за ней стали трогаться остальные машины. Вскоре дошла очередь и до нас…
— Вперёд! — скомандовал командир группы.
И наша боевая машина пехоты медленно тронулась в дальний путь.
Так начиналась наша апрельская война.
Глава 2
ПУСТЫНЯ РЕГИСТАН
Как это ни покажется странным, но и меж двух пустынь может протекать обыкновенная река. Как правило, она очень полноводна зимой и ранней весной, когда часто идут дожди и не так сильно палит солнце. Скоротечной осенью эта река выглядит так себе… Средненько, скажем так. Ну и с наступлением летней жары она более всего мельчает в масштабе.
