Владимир Карагодин - Пылающий горизонт Юго-Восточного фронта
– Пехоту гад высаживает, – прошептал Лёва.
Когда до танков осталось метров двести, из траншеи с правой стороны прозвучал громкий хлопок, пару секунд сопровождающийся шипением реактивного снаряда.
– Что это? – спросил я у бойцов.
– «Спгэшники» наши работают.
Позиция «СПГ-9», была хорошо замаскирована, и только по облаку дыма, расходившегося в разные стороны от казённика орудия, можно было определить их местонахождение. Выстрел, пролетев рядом с танком, совсем близко, ударившись о землю, вспыхнул.
– А теперь ваша очередь, покажите пехоте, что им сюда соваться не следует, – сказали нам сидевшие рядом бойцы.
Подняв дуло «АГСа» на треть, я нажал на кнопку спуска.
Прозвучал одиночный выстрел, несмотря на то, что я продолжал давить на кнопку, – автоматического огня не последовало.
– Перезаряжай его, Шершень, он клина поймал, – крикнул мне Лёва.
Дернув за шнур, я снова нажал на кнопку, снова одиночный выстрел, когда я второй раз перезаряжал затвор, в приёмнике перекосившись, застрял заряд, теперь мои попытки дёргать за шнур ничего не давали.
– Ну, что вы там копаетесь, парни! – кричали нам бойцы.
– У нас заряд застрял!
– Ну, так исправляйте скорее!
– Исправляем! Только вот исправлять нас не успели научить, только заряжать учили, – оправдывался Лёва.
Открыв крышку приёмника, я увидел, что заряд одной частью выскочил из заднего захвата ленты, вырвав его полностью и отбросив в сторону, я, поправив ленту, закрыл крышку и дёрнул за шнур теперь более резко.
В этот раз «АГС» не клинило, в порыве радости я не заметил, как расстрелял весь боекомплект. Лишь когда часть пустой ленты, зазвенев, ударилась о землю, я попытался перезарядить ещё раз.
– Да, улитка пустая, не пытайся, смотри лучше туда, – сказал мне Лёва.
Высунувшись из окопа, я увидел как на земле, поднимая пыль, разлетаясь гулким эхом, разрывались наши гранаты, одна за другой, словно патронташ новогодних петард. А по танкам, которые подошли слишком близко, из окопов уже работали гранатомётчики.
Заряд от «СПГ-9» ударил под ствол главного орудия. Густое облако окутало башню танка. Но механик-водитель продолжал движение. Из-за лесопосадки в борт ему ударил заряд из «РПГ-7». Не сбавляя хода, железный монстр стал крутиться на месте. Из выхлопных труб валил густой чёрный дым. Ствол орудия теперь смотрел вниз; второй танк, проскочив несколько метров за первым, дернувшись, остановился, через мгновение он тронулся в обратном направлении. На поле появился чёрный дым, который обволакивал наступающую технику.
– Уходят, уходят! – радостно повторял Лёва. – Хорошо ребята сработали.
– Подожди, сынок, сейчас они нас с землёй равнять будут, – охладил его радость ополченец в бандане.
Забрав экипаж подбитого танка, техника исчезла из поля видимости. На наших позициях было тихо, даже очень. Не было слышно возгласов об удачном отражении атаки. Пожилой ополченец, немного прищурив глаза, смотрел вдаль, словно в уличной драке, он спокойно ожидал удара оппонента…
Почти не издавая свиста, разрывая на куски воздух, первый фугас разорвался недалеко от позиции «СПГ-9», последующие два снаряда легли за нами.
– Ну, что, ребята… бежим в укрытие…
Сменив позицию, мы легко поместились вчетвером там, где ещё пару часов назад нам с Лёвой было тесно. От разрывов фугасов на голову осыпался песок, проникая за шиворот и доставляя неприятные ощущения.
– И долго они это будут? – поинтересовался я у них.
– А кто их знает, вчера быстро закончили, а сегодня мы хорошо по зубам им дали…
* * *
Очнулся я от того, что кто-то несильно бил меня по лицу, – это был ополченец с банданой на голове.
– Ну, просыпайся… довольно отдыхать, – улыбаясь, говорил он.
Я попытался ответить, но песок при каждом движении губ хрустел на зубах.
Рядом ворочался Лёва, пытаясь вытащить ногу из-под бревна.
– Глотни воды, промой зубы, – протянул ополченец мне мятую бутылку с водой.
Выбравшись из-под обвалившихся брёвен, мы какое-то время сидели на бруствере, желания лезть снова под землю не было…
– Всё, не будет больше, можете передохнуть. Сейчас они пообедают и снова начнут.
– Как же вы так здесь живёте?
– А куда деваться сынок… война.
К нам в траншею спустился местный боец, присев возле нас и закуривая сигарету, он, выпуская синий дым, произносил слова словно скороговоркой.
– А мы там думали всё, накрыло ребят, а вас только песочком присыпало. Скоро ваши должны приехать, – поглядывая на нас Лёвой, продолжал он.
Из подъехавшего «Урала» стали выгружаться бойцы нашего подразделения. Митяй, увидев нас с Левой, сидевших возле поваленных брёвен, подбежал к нам, и, смеясь, похлопал меня по плечу.
– Ну, вы даёте – целый блиндаж разломали…
– Всё, парни, я пойду в тишине прилягу, что-то жар совсем одолел…
Устроившись на одном из брустверов, так чтобы солнечные лучи падали на лицо, я задремал.
Разбудили меня два парня, стоявшие недалеко от окопа. Один из них вёл переговоры по рации.
– Девятнадцатый, ответь секрету…
– Слышу тебя, секрет.
– Доложите обстановку.
– Наблюдается скопление техники и живой силы противника, готовятся к маршу.
– Понял тебя. До связи.
Слова Митяя подтвердились, вместе с жаром возрастала тревога от ожидания…
Гнетущая обстановка ощущалась только у нового пополнения, те, кто был на высоте уже несколько недель, пытались занять себя чем-то. Старики вели себя так, будто бы ожидание атаки было для них привычным делом. Один из ополченцев подошёл ко мне.
– Ты из России?
– Да, а ты?
– Я местный, – скажи, сколько у вас сейчас стоят пластиковые окна?
– Ну, не знаю, в зависимости от качества, одно окно тысяч девять.
– А комплектующие к ним?
– Я вообще далёк от этого, если честно.
– Жаль… брат у меня дело своё открывать хочет, здесь делать, а в Россию возить, тут у нас работа и материалы дешевле.
«Нашёл время об окнах думать, и как ему такие мысли сейчас в голову пришли. Эх, если бы я тогда не подсказал Митяю идти к Шарниру, ждали бы мы сейчас в Снежном ужина, а не здесь танков».
Проснувшись, я услышал эфир по рации, снова те же ребята слушали переговоры других ополченцев.
– Двадцатый, секрету.
– Слышу тебя, приём.
– Двадцатый, сейчас ожидается колонна из России. Пойдёт техника, смотрите не долбаните по ним. Ориентировочно 20 танков, 15 «БМП», заправщики, «БТРы», всего около 50-ти единиц техники.
– Понял тебя, ждём.
От услышанного у меня закружилась голова. «Неужели "Вова" решил-таки ввести войска! А может это миротворцы?»
Вскочив, я побежал к Лёве, который сидя возле «АГСа» что-то укладывал в свой подсумок.
– Лёва, ты слышал? Колонна с России должна подойти! Лёва, ты понимаешь? Наша профессиональная армия идёт, Лёва! Это значит конец бессмысленным жертвам!
Лёва, посмотрев на меня печально, улыбнулся.
– Это «дэза», Шершень, они уже час укропов кошмарят. Не будет России…
Развернувшись, я побрёл обратно. Разочарование сменилось осознанием того, что я снова почувствовал себя бедным родственником. Только теперь со всеми защитниками блокпоста, Донецка, Луганска, всего Донбасса, наконец.
«Не будет России», – снова и снова, как колокольный звон, раздавались в моей голове слова Лёвы.
«Укры» в тот день больше не пошли в наступление, может сработала радио-игра, а может нам было ещё рано умирать.
* * *
Вечером нас забрали.
– Куда едем? – спросил я у сидевшего рядом Пуха.
– В школу.
– В старую?
– Нет, возле одного посёлка местные жители видели скопление танков.
– Опять танки, почему мы всё время к танкам лезем, Пух?
– Ну, ты даёшь! – рассмеялся он. – У нас же противотанковое подразделение, Шершень!.. Наберут по объявлению, мучайся потом с вами.
В школе работала столовая и нас наконец-то накормили, особенно вкусным был компот из сухофруктов.
Во дворе школы стояли несколько легковых машин. Здесь же был припаркован «УАЗ-3303 (Головастик)», – разрисованный тёмно-синей краской из баллончика, с надписью на боковой двери «Мася», а на другой был нарисован флаг Новоросии в чёрно-синих цветах.
В кузове «УАЗика» находилась столитровая бочка с горючим, фляги с машинным маслом, несколько цинков с патронами и «ВОГами». Так сказать машина хоз. обеспечения.
После ужина все расположились во дворе школы перед главным входом, на газоне. «Уралы» стояли тут же. Кто-то сидел в кузове, кто-то лежал на траве и дремал, некоторые сидели на лавочках в палисадниках. И только Король с Сосной, срывая вишни, бродили вокруг дерева.
В этой школе двор выглядел намного приятней. Повсюду росли стриженные под живые изгороди кустарники, перед входом были установлены клумбы с цветами, весь периметр вокруг здания окружали фруктовые деревья.
Под щебетание птиц, уходил тяжёлый день, соблазнявший уснуть прямо на траве под рассудительные речи Матроса и ребяческий хохот Митяя, который переливаясь, смешивался с песней, доносившейся из легкового автомобиля.
