Георгий Савицкий - «Мессер» – меч небесный. Из Люфтваффе в штрафбат
Господствующее для того, чтобы русским было проще убивать их. Старик грязно выругался, что делал он, в общем-то, реже других.
Пулеметная очередь большевиков высекла искры на обломке бетона, за которым прятался Герман Вольф. Бывший летчик высунул из-за обломка дырчатый ствол своего ППШ и дал короткую очередь. Русские ответили снова. Свинцовая плеть пулеметной очереди прошла над головами штрафников.
— Так, «земляки», постреляем немного и отойдем, — преувеличенно бодро сообщил всем штрафникам Старик. — Неохота дырявить задницу здесь.
— А мне вообще нигде неохота дырявить свой зад! — откликнулся, скалясь закопченным лицом, один из штрафников.
— Обратись с жалобой в Гестапо! — дал «добрый совет» Герман Вольф.
— Achtung! Feuer! — скомандовал Старик, поднимая в небо свой пистолет-пулемет.
Все остальные уцелевшие штрафники ответили дружным огнем из винтовок, автоматов и пулеметов — прямо в воздух! Такая «показательная» стрельба длилась долго, ровно столько, чтобы убедить командиров штрафного батальона в невозможности дальнейшей атаки.
— Zurück! Alles zurück! — Назад! Все назад! Грязные свиньи! — Петляя по завалам, к ним бежал гауптштурмфюрер с двумя автоматчиками. Пару раз он весьма удачно споткнулся и угодил лицом в лужу, вызвав кривые ухмылки у штрафников. — Ублюдки! Вы даже умереть под русскими пулями как следует не умеете!!!
— Осмелюсь доложить, герр гауптштурмфюрер, но мы сражались, как львы, — прямо глядя на него честными глазами, ответил Старик. — Мы израсходовали практически весь свой боекомплект. Но большевиков мы одни выбить не сможем, ведь они — сталинские фанатики… Виноват, герр гауптштурмфюрер…
Глава 19
Смерть через оптический прицел
Над Сталинградом завывал пронизывающий ветер, сыпал пригоршни колючего снега в лица немецким штрафникам.
— Старик, у тебя шнапса не осталось? — спросил Герман Вольф, почесываясь. Набрался-таки вшей…
— Держи, это — русская водка.
— Еще лучше, не так колотить от холода будет. — Вольф сделал несколько больших глотков и зажевал сухарем. — Держи.
«Alter Fronthase» — «старый фронтовой заяц» — принял обратно фляжку и пару сухарей от своего товарища.
— Сейчас будем наступать. У-у… Холодина!.. Verfluchtische Schnee! — Проклятый снег! — Герман Вольф согревал озябшие ладони своим дыханием. Получалось плохо.
Холода уже успели выстудить суровую и негостеприимную к захватчикам землю, и немецкие солдаты уже ощутили их гибельную силу. А ведь на дворе была всего лишь середина осени…
* * *На рубеже атаки группировались различные немецкие части, обычная для наспех готовящегося прорыва «сборная солянка». Здесь были и штрафники, и обычные пехотинцы, и связисты, и тыловики — всех, кого удалось набрать. Яростное сопротивление русских, зубами цеплявшихся за каждый обломок стены в превращенном в руины городе, сильно проредил боевые порядки Шестой армии. И теперь здесь была даже итальянская рота, снятая с другого участка обороны.
Подъехало несколько грузовиков «Опель-Блиц» и трофейные «полуторки». Открылись задние борта, и серо-зеленым горохом сыпанули немецкие пехотинцы. Разбрызгивая жидкую грязь, они бежали по ходам сообщения к передовым окопам.
Офицеры, размахивая пистолетами, подгоняли «доблестных воинов Рейха».
— Losgechen! Los! Los! Schneller! — Идите! Идите! Быстрее!
Вскоре примерно два батальона немецкой пехоты и разрозненные части рассредоточились по всему фронту атаки. Защелкали затворы — солдаты готовили оружие к бою.
— Герман, постарайся не лезть на рожон — помни о снайперах, — предупредил бывшего летчика многоопытный Старик.
— Спасибо.
— Aufstehen!!! Zum Angriff!!! — Встать!!! В атаку!!!
Солдаты в серой или пятнистой форме вскакивали на бруствер и, вскинув оружие, бросались вперед, туда, где засели русские. Одновременно на флангах ударили пулеметы: MG-42 прогрызали путь пехоте, подавляя ответный огонь красноармейцев.
До окопов большевиков было не более полутора сотен метров, но для многих немецких солдат этот рубеж стал последним. Первые же из тех, кто поднялся в атаку, повалились замертво. Немецкие солдаты не успевали сделать и десятка шагов и тут же погибали. Никто не мог понять, что происходит. А немецкие пехотинцы все гибли и гибли под безжалостно-точным и беспощадным огнем неведомых русских стрелков.
— Achtung! Scharfschütze!!! — Снайперы!!!
— Alles zurück! — Все назад!
Уцелевшие солдаты прыгали обратно в окопы. На несколько мгновений над полем боя повисла тягостная тишина. Никто не спешил первым выходить на бруствер, уж слишком очевидной была участь смельчака. Русские готовили своих снайперов отменно. До войны у них даже почетное звание было — «Ворошиловский стрелок». Очевидно, по имени одного из них. Да и в Сибири жили охотники, которые и белку в глаз били без промаха, и на свирепого медведя выходили один на один.
Тишина над смертным полем для немецких солдат развеялась забористой бранью их командиров:
— Zum Angriff! — В атаку! Сукины дети!!!
Снова, собравшись с духом, немецкие пехотинцы рванулись вперед. Один шаг, второй, третий… И пуля попадает точно в левую сторону груди. В серой, «фельдграу», шинели образуется аккуратная дырочка диаметром чуть больше семи миллиметров. Для этого парня война уже закончилась — лишь мертвые, остекленевшие глаза уставились на пушистые снежинки, медленно падающие в бурую от крови грязь.
Снова — методичный отстрел офицеров и унтеров, а также самых «ретивых» пехотинцев.
Пулеметы, не переставая, молотят, пытаясь длинными очередями нащупать неведомых русских стрелков. Но вот один из них задирает свой длинный ствол в дырчатом кожухе в зенит. А сам пулеметчик, как и его второй номер, лежит рядом с простреленной головой. Такая же участь постигла и еще один пулеметный расчет. После этого над полем боя снова установилась мертвая, пугающая тишина.
* * *— Verfluchtische Scharfschütze! — Проклятые снайперы! — прошипел сквозь зубы Герман Вольф.
Старик ничего не ответил, только его лицо сделалось белее падающего снега.
Немецкие солдаты в Сталинграде панически боялись советских снайперов, и не зря. Главное даже не в том, что страшно быть убитым. Солдат на войне привычен к смерти. Закаленные немецкие солдаты не так сильно боялись артобстрела или бомбежки. Такие вещи воспринимали как стихийное бедствие. Прилетит мина, снаряд или бомба, и все: тут тебе «аллес капут» — всех положит… Смерть от рук противника тоже воспринимали как нечто обыденное — на то и война.
Но снайпер — это другое дело, он лично охотится за каждым. Выслеживает персонально каждого солдата и ставит точку в его существовании метким одиночным выстрелом. А сам оказывается невидимым для противника. Отсюда и страх перед «красными стрелками» — мистический, доходящий до паники. И, надо сказать, страх этот имел вполне весомые основания.
* * *В Сталинграде знаменитый снайпер Василий Григорьевич Зайцев только в период с 10 ноября по 17 декабря 1942 года уничтожил двести двадцать пять солдат и офицеров противника, в том числе и одиннадцать снайперов. А его ученики и товарищи по оружию — всего шесть тысяч гитлеровских солдат и офицеров!
В Зайцеве сочетались все качества, присущие снайперу: острота зрения, чуткий слух, выдержка, хладнокровие, выносливость, военная хитрость. Он умел выбирать самые лучшие позиции, маскировать их; обычно скрывался от вражеских солдат там, где они не могли и предполагать русского снайпера.
Кульминацией снайперской войны в Сталинграде стал поединок Василия Зайцева с немецким «суперснайпером» — начальником школы снайперов в Цоссене штандартенфюрером СС Гейнцом Торвальдом, присланным в Сталинград со специальным заданием борьбы с русскими снайперами.
Снайперский поединок продолжался целый день, и в борьбе стальной выдержки, мастерства и хладнокровия победил советский снайпер Василий Зайцев. Его точный выстрел оборвал карьеру самого выдающегося немецкого стрелка — «аса среди снайперов» штандартенфюрера Торвальда.
В качестве трофея Василий Зайцев забрал его винтовку и документы. В отличие от всех стандартных, как немецких, так и советских винтовок того времени, у которых увеличение прицела было лишь в три раза, так как с большим увеличением могли работать лишь виртуозы, винтовка начальника берлинской школы имела увеличение в десять раз. Именно это и говорит об уровне противника, с которым пришлось столкнуться Василию Зайцеву.
* * *Третьей атаки не последовало. Вместо этого ударили шестиствольные минометы. «Небельферферы» молотили больше получаса, но все — впустую. Меткие и беспощадные русские снайперы куда-то исчезли. А немцы потеряли около половины состава убитыми и ранеными.
