Яков Михайлик - Соколиная семья
Много раз летал Виталий на разведку, доставляя важные сведения о противнике, за что неоднократно получал благодарности от командования.
Корреспонденция заканчивалась описанием боя, в котором Виталий Поляков на горящем самолете таранил Хейнкель-111.
В том же номере газеты было опубликовано благодарственное письмо матери отважного летчика. По поручению комсомольского собрания его подписали Иван Литвинюк и члены комсомольского бюро полка Александров, Бесспалько, Безилиев, Лиховицкий и другие. В конце письма говорилось:
Подвиг Виталия будет жить в наших сердцах, как символ воинской доблести и чести воинов воздушной гвардии. Мы гордимся Вашим сыном. Спасибо Вам, Мария Леонтьевна, за воспитание бесстрашного сокола-летчика, отдающего всего себя делу освобождения нашей Родины от озверелого фашизма.
За мужество и отвагу, проявленные в боях с врагом, В. К. Поляков был удостоен высокого звания Героя Советского Союза. Беря пример с героя, в одном из воздушных боев совершил таран гвардии старший лейтенант Николай Крючков. Таким образом, таран, как один из самых решительных приемов борьбы с врагом, получил права гражданства в нашем полку.
2 июля 1943 года был днем напряженных воздушных боев. В очередном вылете четверка Яковлевых поднялась в небо во главе с гвардии младшим лейтенантом Геннадием Шерстневым. Это был небольшого роста, никогда не унывающий, смелый и энергичный летчик. Не раз участвовал в воздушных боях и всегда выходил победителем.
Вот и сегодня на высоте около 3000 метров группа Шерстнева перехватила Ю-88, который вел, по всей вероятности, разведку. Молниеносной атакой яки попарно атаковали вражеский самолет. Загорелся правый мотор. Еще атака – и Ю-88 нашел себе могилу на курской земле.
В ту же минуту со стороны солнца появились четырнадцать ФВ-190 и бросились на группу Шерстнева. Хорошо владея искусством пилотажа, наши летчики не только отбивались от истребителей противника, но, выбрав удачный момент, сами переходили в наступление.
Один из фоккеров зашел в хвост машине комсомольца Березина, но Шерстнев, выполнив удачный маневр, атаковал врага и заставил выйти его из боя. За подбитым ведущим, оставляя шлейф черного дыма, последовал и ведомый. По самолету Березина открыли огонь другие немецкие истребители. Як сделал полупереворот и скрылся в облаках. Домой Березин не возвратился. Почти с пустыми баками пришли на свой аэродром остальные.
Едва группа Шерстнева успела зарулить на стоянку, как В. А. Лимаренко, В. К. Слесарев и С. С. Ткаченко взлетели по тревоге на перехват Ю-88, появление которого засекли посты воздушного наблюдения, оповещения и связи. Самолеты быстро набирали высоту, сокращая при этой; инстанцию сближения с противником.
Вот уже отчетливо видна конфигурация юнкерса. Еще несколько сот метров, и тройка яков со стороны солнца перешла в атаку. На моторе и правой плоскости появились вспышки.
Убедившись в отсутствии истребителей противника, Лимаренко скороговоркой предупредил ведомых: – Повторяем атаку. Будьте внимательны. Предупреждение было не лишним, потому что истребители врага могли появиться в любую минуту из обширной облачности, висевшей справа от летчиков. В момент повторной атаки юнкерса из облачности вынырнули восемь ФВ-190. Добив Ю-88, наша тройка немедленно вступила в схватку с немецкими истребителями.
Фоккеры сосредоточили огонь по самолету Василия Лимаренко и подбили его. Выход из строя ведущего прикрыл гвардии младший лейтенант Владимир Слесарев, а старший лейтенант Стефан Ткаченко продолжал сражаться с восьмеркой фашистских истребителей. Словно коршуны наседали они на него, но гвардеец не поддавался им. В одной из атак командир звена поджег одну машину противника.
Разъяренные неудачей, гитлеровцы с новой яростью набросились на советского летчика. Семеро против одного. Ткаченко отчаянно маневрировал, стремясь навязать противнику бой на вертикалях. Однако фокке-вульфы не дали ему такой возможности и подожгли его самолет. Два вылета – две потери в полку.
— Война, — стиснув зубы, хмуро выдавил командир части и тяжело вздохнул. И в этом вздохе Мельникова было столько скорби по летчикам, павшим в бою, что у каждого из нас невольно сжимались кулаки от ненависти к врагу, с которым вот-вот предстояла решительная битва.
В ночь на 5 июля подполковник Мельников собрал на командном пункте командиров эскадрилий и их заместителей.
— Командир дивизии генерал-майор Утин приказал завтра с рассвета всем полком прикрывать боевые порядки наших войск в районе Понырей. Все ли готовы к выполнению боевого задания? — спросил Евгений Петрович, обводя присутствующих взглядом, — Первая эскадрилья?
— Готова!
— Вторая?
— Так точно!
— Третья? — Да.
— Прошу подойти сюда, — пригласил нас комполка и разложил на столе разрисованную красным и синим карандашами карту.
Станция Поныри находилась километрах в шестидесяти пяти от Фатежа, на железной дороге Оред – Курск. Передний край в этом районе обороняли части 13-й армии, далее стояла 2-я танковая армия, а за ней – полки 16-й воздушной армии.
— Туда полетите вот этим маршрутом, — указка Мельникова скользнула на северо-восток, — обратно – вот этим. Вопросы есть? Нет? Дополнительные указания получите завтра. С рассвета быть готовыми к вылету. А теперь отдыхать.
По эскадрильям расходились не торопясь. Командиры вели разговор о предстоящем сражении, которого столько месяцев ожидали, об Орле и Курске старинных русских городах, на плечи которых опиралась сейчас война. Много раз им, этим городам, приходилось выдерживать натиск врага. Будучи пограничной крепостью земли Черниговской, Курск в XI–XII веках неоднократно подвергался нападениям половцев. В 1185 году куряне принимали участие в походе новгород-северского князя Игоря Святославича против дерзких половцев, а спустя немногим более полувека бились с татарскими ордами. Растрепала., разорила дикая татарва город, и воскрес он и был укреплен только в XVI веке, после возведения оборонительной линии на южной государственной границе. А теперь вот немцы…
Орел помоложе своего соседа, но и ему на долгом веку не раз приходилось противоборствовать вражьей силе. Основан он царем Иваном Грозным как укрепленный пункт от набегов татар. В 1611 году Орел был сильно разрушен и разграблен польскими интервентами, потом неоднократно разбойничали в нем крымские татары. Но тяжелее немецкого ярма не было…
В 2 часа 20 минут предрассветную тишину, царившую над степью, разорвал необычный гром канонады.
— Началось, товарищ командир? — тревожно посмотрел на меня сержант Терентьев.
— Как видно, началось, — ответил я, прислушиваясь к нарастающему гулу в стороне Понырей.
Орудия, пулеметы и минометы били беспрерывно в течение получаса. Мы знали, что это артиллерия 13-й армии вела контрподготовку к наступлению. И тем не менее удивлялись: Как же так? Вроде бы первым должен начинать артподготовку противник. Ведь он же готовился к наступлению. Выходит, наши опередили?
Так оно и было. Наши открыли упредительный огонь за десять минут до начала предполагавшейся артиллерийской подготовки врага. Значит, немецко-фашистское командование оказалось застигнутым врасплох. По всей видимости, именно поэтому вражеская артподготовка началась лишь спустя два часа десять минут. Немного погодя огонь настолько усилился, что даже в Фатеже дрожала земля: артиллеристы начали повторную контрподготовку.
Мы стояли у самолетов и ожидали возвращения из разведки заместителя командира второй авиаэскадрильи Василия Лимаренко с одним из летчиков. Едва солнце успело бросить первую позолоту на аэродром, как из-за леса показалась пара Яковлевых.
— Они! — с облегчением воскликнули ребята и бросились к командному пункту.
Василий, сняв шлемофон и пригладив растрепанные волосы, подошел к Мельникову.
— Что там? — спросил командир.
— Дуэль. Наши стреляют, немцы стреляют. Дым и огонь. Над позициями тринадцатой армии – тучи бомбардировщиков.
В это время из землянки выбежал начальник штаба и передал приказ комдива на вылет.
— По самолетам! — раздался басистый голос Мельникова.
Звено за звеном, эскадрилья за эскадрильей поднимались в воздух и шли туда, где разгоралась грандиозная битва; где дрались солдат с солдатом, танк с танком, орудие с орудием, самолет с самолетом; где полыхала окутанная гарью земля, вздымающая фонтаны взрывов в грозно гудящее небо; где из-за сплошных волн бомбардировщиков, штурмовиков и истребителей не было видно солнца. Дрался наш полк и соседние части дивизии, дрались другие соединения 16-й воздушной армии. На смену одной группе вылетала другая, на смену второй – третья. Волна за волной, поток за потоком…
— Справа юнкерсы, — подсказывала наземная станция наведения Приклад. Атакуйте.
