Михаил Фомичев - Огненные версты
Коммунист старший сержант Левшунов подбил самоходное орудие «фердинанд», осколочными снарядами рассеяло приближавшихся гитлеровских пехотинцев.
Однако гитлеровцы скрытым путем обошли батарею старшего лейтенанта Шабашова и ворвались на огневую позицию. Завязалась рукопашная схватка. Батарейцы убили более двадцати солдат и пленили человек восемь. В неравном бою были убиты старшина Алексюк и рядовой Паномарев, тяжело ранены Ф. Ширшов, орудийные номера Скобликов и Канарский.
А тем временем головной дозор с боем продвигался к центру города. Когда наступили вечерние сумерки, мы приостановились: продолжать наступление было небезопасно, фашистские фаустники могли принести нам немало беды.
Командный пункт бригады расположился в каком-то старинном особняке, обнесенном высоким железным забором. Мы наспех перекусили и с начальником штаба отправились к экипажу лейтенанта Додонова. На ближайших перекрестках были расставлены наши «тридцатьчетверки». Почти за каждым углом капитан Приходько расположил станковых пулеметчиков. Бригада прочно заняла оборону на ночь.
Члены экипажа лейтенанта Додонова восторженно нас встретили. Впереди в нескольких метрах немцы, и танкисты нас предупредили быть поосторожней. Пришлось укрыться за углом многоэтажного дома.
— Молодцы, — похвалил я танкистов, — быстро продвигались вперед. На рассвете продолжайте выполнять задачу.
— Спасибо механику-водителю Суркову, — сказал лейтенант. — Целы благодаря его смекалке.
Александр Марченко пояснил, что до центра уже рукой подать.
— Успехов вам, товарищи! — Мы крепко пожали танкистам руки и отправились на командный пункт. Решили произвести разведку в направлении наступления.
Вызвал к себе старшего лейтенанта Иванова и поставил ему задачу. В разведку был послан командир взвода лейтенант Анатолий Дмитрюк и несколько солдат. Часа через два разведчики возвратились. На плащ-палатке лежал окровавленный лейтенант. Я посветил карманным фонариком. На безжизненном лице виднелись пулевые пробоины. Оказывается, разведчики наткнулись на засаду и попали под сильный перекрестный огонь.
Старшина Соколов показал на топокарте, где примерно расположены огневые точки.
— Невдалеке заметны были и танки и орудия, — доложил разведчик.
На рассвете вспыхнул бой. Разведдозор быстро проскочил вперед, с ходу уничтожил орудие, а затем танк. Отбивая натиск с флангов, бригада рано утром пробилась к центру города.
«Гвардия» первой подошла к зданию ратуши. Из окон тянулись трассы пуль: фашисты открыли огонь по смельчакам.
— Не отрываться от автоматчиков, — напутствовал лейтенант Додонов.
Александр Марченко молча пожал танкистам руки и, взяв алое знамя, побежал к зданию. По ступенькам поднялся к парадному входу. За ним — автоматчики. По лестнице побежали вверх. Благополучно достигли третьего этажа. Вбежали в коридор. Преградили путь несколько гитлеровцев. Автоматчики быстро с ними расправились.
Александр побежал к башне, вылез на крышу и укрепил красное знамя.
Вниз воины спускались радостные и счастливые. Старшина Марченко первым выскочил на улицу и направился к танку. Вдруг из какого-то окна раздалась автоматная очередь. Две пули впились в грудь гвардейца. Марченко упал на мостовую. К нему подбежали лейтенант Додонов и старший сержант Сурков. Они бережно подняли истекавшего кровью Марченко, положили на танк и хотели отвезти в безопасное место. В это время вблизи танка разорвался снаряд. Осколок попал в голову Марченко. Из виска хлынула кровь.
К машине уже спешили другие автоматчики. Подбежал к танку санинструктор рядовой К. И. Рождественский. Он начал делать перевязку тяжело раненному в грудь и голову старшине. Откуда-то выстрелил снайпер. Рождественский тихо склонил голову на грудь товарища.
Санинструктор гвардии рядовой К. И. Рождественский.
Мы с болью восприняли весть о гибели двух отважных сынов бригады. Когда я подъехал со штабом к ратуше, на которой развевалось красное знамя, вокруг убитых собрались танкисты, мотострелки, артиллеристы и минометчики. Они застыли в тягостном молчании.
Мы похоронили коммуниста Александра Марченко в сквере на улице Кохановского (ныне улица Маяковского) и оставили на его могиле надпись:
«Здесь похоронен танкист-уралец Александр Марченко, первым поднявший Красное знамя над освобожденным Львовом. Поклонись могиле героя, прохожий! Мы отомстим за него».
Бригада продолжала освобождать Львов. Мы отбивали улицу за улицей. К обеду 23 июля связываюсь по рации с впереди идущим батальоном.
— Ерофеев вас слушает, — докладывает мне начальник штаба второго батальона.
— Связь со взводом Потапова есть?
— Оба танка подбиты и сгорели. Потапов и Кулешов тяжело ранены. Их подобрала подошедшая пехота соседней части.
На душе неприятно. Несем большие потери. К обеду подошла на помощь Пермская бригада. Связываюсь с полковником Денисовым. Он сообщает свои координаты. Оказывается, мы рядом. Встречаемся. Коротко ввожу его в обстановку, организуем взаимодействие. Комкор по радио поставил нам задачу: во что бы то ни стало захватить вокзал.
На улицы города высыпали толпы народа. Все машут, кричат. Я тороплюсь в бригаду. Она где-то впереди ведет бой. Нас останавливают женщины и ребятишки. Перегорожено пол-улицы, на дощатом заборе выведены дегтем крупные буквы:
«Товарищи Червона Армия, астарожно, тут мины».
Петляем по каким-то переулкам. Вскоре догоняем бригаду.
— Нам приказано брать вокзал, — говорю начальнику штаба.
Подполковник Баранов развернул карту. До вокзала не так далеко. Но, судя по всему, в том районе большое скопление гитлеровцев.
— Удастся ли прорваться?
Подполковник отвечает не сразу:
— Туда я выслал группу разведчиков во главе со старшиной Шевченко. Вот-вот должны вернуться. Да вот они идут.
Старшина Шевченко дал точные сведения о противнике, рассказал, как лучше продвигаться к вокзалу.
К вечеру начинаем штурмовать вокзал. Нам придан батальон автоматчиков майора Ишмухаметова из 29-й Унечской бригады. Бойцы ворвались на вокзал. На путях десятки груженых эшелонов. На платформах — пушки, танки, машины. Все это теперь наши трофеи.
24 июля взят вокзал. Бригаде поставлена новая задача: разгромить артиллерийские батареи гитлеровцев на Высоком Замке и уничтожить их бронепоезд, курсировавший между железнодорожными станциями Львов — Подзамче и Львов — Лычаков.
Вперед снова уходит танк «Гвардия». Он движется к Высокому Замку от улицы Русской. Удастся ли смельчакам подняться в гору?
Когда танк взбирался в гору, он неожиданно наткнулся на фашистское орудие. Гитлеровцы в упор выстрелили. Снаряд разорвался у башни. Взрывом сорвало люк командира, был убит лейтенант Додонов и ранен рядовой Мельниченко.
Механик-водитель старший сержант Сурков быстро увел машину в укрытие и с сержантом Терентьевым, сменившим Марченко, вытащил из танка Додонова и тяжело раненного в грудь Мельниченко.
Теперь гвардейцы остались вдвоем. Снова вперед. Терентьев обнаружил противотанковое орудие. Но было уже поздно. Гитлеровцы опередили. Снаряд ударил в борт танка. Осколками ранило Терентьева. Машина остановилась. Фашисты бросились к ней. Тогда у прицела встал Сурков. Выстрел, второй. «Пантера» загорелась.
Пламенем охватило и танк Суркова. Тяжело раненный старший сержант Сурков с трудом выбрался из танка, а отойти от него не успел. В горящей машине стали рваться снаряды. Сильная взрывная волна отбросила Федора далеко в сторону…
27 июля 1944 года к утру город Львов усилиями многих частей 1-го Украинского фронта был освобожден. Правда, кое-где еще шла небольшая перестрелка. Это наши гвардейцы добивали засевших в домах и подвалах эсэсовских головорезов…
Командный пункт перемещается ближе к частям бригады, занявшим оборону на северо-западной окраине Львова. Нам встречаются несколько санитаров. Узнаю — наши. Они несут кого-то на носилках. Механик-водитель остановил танк.
— Убит?
— Ранен. Майор из соседней бригады.
Спрыгиваю с танка на землю, приподнимаю шинель.
Ахмадул Ишмухаметов. В течение многих дней его батальон был придан бригаде, и я видел в боях этого офицера. Отважен и смел.
Ахмадул слабо улыбнулся, тихо проговорил:
— Выживем, товарищ комбриг. Еще повоюем.
Угасал вечер. Над городом реяли алые флаги. Население ликовало. Бойцы торжествовали, а меня не покидала тоска по товарищам, павшим в боях за Львов.
В те дни отличились многие. Храбро дрались подчиненные офицеров Чиркова, Федорова, Коротеева, Акиншина, Пупкова, Приходько и других. Многие были отмечены орденами и медалями.
